> Я говорил о раскаянии и спрашивал: «Но откуда берется, как совершается оно? Как, когда доходит до нашего сердца, до нашего сознания голос пробудившейся совести?»

> Ответ на этот вопрос лучше всего, пожалуй, начать словами песнопения, которым вскоре откроет Церковь Страстную неделю, вплотную приближая нас к Пасхе. В первые дни этой недели, которые на языке Церкви называются святыми и великими, слышим мы, как некий лейтмотив, каждый вечер: «Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду в онь. Просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя»⁷. Чертог украшенный... Через всё Священное Писание проходит этот образ извечно приготовленного пира в украшенном дворце, сияющем всем светом, всей радостью, всей бесконечной красотой Божественной любви. Это образ встречи, примирения, совершенного воссоединения в любви, это торжество и победа Царства Божия. И вот всё это перед моим внутренним взором, всё это видит и созерцает моя душа. И, видя, созерцая это, к великому горю своему узнаёт, что нет у нее одежды в чертог тот войти, в божественном пире том участвовать.

> Но это же песнопение, которое начинается с видения украшенного чертога и вобрало в себя вздох души, сознающей свое ничтожество, и ее мольбу о спасении, объясняет и то, каким образом приходит и воцаряется в нас раскаяние. Только видя то, чего мы лишены, узнаём мы о своем лишении. Слепорожденный не знает света, но ослепший, тот, кто некогда видел над собой голубое небо и солнце, уже не забудет о нём. И тот, кто живет в лачуге и никогда не видел прекрасных светлых дворцов, не знает, что живет в грязи и потемках. Но вот увидели мы, вот узнали. Увидели ослепительный свет, узнали красоту добра, почувствовали благоухание истины, и вся наша жизнь перед нами во всём своем убожестве, и плачет сердце, и это есть раскаяние. Для нас, христиан, этот чертог украшенный, этот всепроникающий свет, эта красота добра и истины вошли в мiр с Христом.

> Многие из нас с детства слышали о Христе, знают чуть ли не наизусть Евангелие. Но невозможно привыкнуть к Христу, ибо, придя в мiр почти две тысячи лет назад, Он снова и снова приходит к нам, дает видеть Себя, чтобы радостью и раскаянием содрогнулась душа, чтобы зазвучали и никогда уже не смолкали в мiре слова о чертоге украшенном. Вот подлинное раскаяние от встречи с Богом! Не от знакомства с отвлеченной идеей Вседержителя, с книжной истиной о Нём, а от явления Его в образе единственного на земле Человека, вся жизнь Которого – сплошной свет, сплошная любовь, сплошное добро. И только затем, чтобы не погас этот свет, не исчезла в мiре эта любовь, не скрылось это добро, только затем, чтобы всегда слышался этот к каждому из нас обращенный призыв: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф.3:2), – только для этого существует в мiре Церковь и все ее установления. Или еще проще: для того и существует она, чтобы могли мы видеть чертог украшенный и желать его и всякий раз заново узнавать, что, несмотря на всю глубину нашего падения, всегда возможно пробуждение души.

> Вот приближаемся мы к святым и великим дням Страстной недели. Уже прозвучали в церкви слова Христа: Вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и распятие; и в третий день воскреснет (Мф.20:18-19^*). Через несколько дней нам надлежит снова стать свидетелями события, перед которым меркнет всё в человеческой истории, – отвержения Того, Кто пришел открыть и даровать людям украшенный чертог Божественной любви, т.е. Самого Себя. И не только «древние и прекрасные обряды» призваны мы совершать в эти дни, но и понять всей силой души и сердца, что совершившееся тогда, в те далекие от нас времена, совершается всегда, что именно тогда вошел в мiр и навсегда в нём остался суд над нашей жизнью и нашей совестью. «Все вы оставите Меня» (ср. Ин.16:32). Это сказано не только тогда, не только тем одиннадцати ученикам – это сказано и всегда говорится мне и моей совести. Как и другое: «Неужели не могли вы пободрствовать со Мною?» (ср. Мф.26:40) И как страшная правда обо всех нас падают слова: Тогда все... оставив Его, бежали (Мф.26:56).

> И вот страдает и мучается на кресте распятая Любовь, но не перестает быть Любовью. И когда доходит до меня правда всего, что совершилось тогда; когда снова узнаёт душа, что это для меня открыт чертог украшенный той единственной Жизни, что ко Мне обращены слова: «Если любите Меня, заповеди Мои соблюдете» (ср. Ин.14:15), то что же остается мне, как не пасть ниц, как не каяться в растраченной попусту жизни и молить: «Просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя».

> Се, мы восходим в Иерусалим... О, если бы услышал каждый из нас это «мы»; если бы могли мы понять свою включенность в это восхождение ко Кресту и ко Гробу, к Пасхе и к торжеству Жизни; если бы могла душа наша пробиться сквозь суету и низость жизни, увидеть этот свет, услышать этот призыв и захотеть отозваться на него! Так начинается раскаяние, так наступает воскресение нашей совести.

[ протопр. Александр Шмеман.
Из сб. сборнике "Беседы на Радио «Свобода»", Т. II.  ]

Аудиоверсия:
rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2236147 (скачать все беседы).