Дитрих БонхофферЖизнь в христианском общении |
"Пришла же им мысль: кто бы из них был больше?"(Лк.9:46). Мы знаем, кто подкидывает такую мысль в христианское сообщество. Но, пожалуй, мы до конца не осознаем, что эта сеющая раздор мысль не обходит стороной ни одну христианскую общину. В самом начале, когда зарождается общение среди верующих, возникает и невидимое, а зачастую и неосознанное, роковое соперничество. "Пришла же им мысль...": этого уже достаточно, чтобы погубить общение верующих.
Поэтому очень важно, чтобы каждое христианское сообщество с самого начала открыто и смело противостояло этому опасному врагу и избавилось от него. В данном вопросе нельзя терять время, ибо с самой первой минуты, когда один человек встречает другого человека, он старается занять такую стратегическую позицию, которая позволит ему главенствовать над ним. Есть сильные люди и есть слабые люди. Если человек слабый, он немедленно начинает претендовать на право быть слабым и использует это право против сильного человека. Есть люди одаренные и неодаренные, непритязательные и неуживчивые люди, очень набожные и менее набожные, общительные и необщительные. Разве неодаренный человек не должен занимать такое же положение, как и одаренный, а неуживчивый человек такое же положение, как непритязательный? Если я не одарен, то возможно я тем не менее набожен; или если я не набожен, то это только потому, что я этого не хочу. Не должен ли общительный человек удержать свои позиции и пристыдить робкого необщительного человека? Но тогда не должен ли необщительный человек превратиться в вечного врага и, в конечном счете, стать победителем своего общительного противника? Где тот человек, который интуитивно понимает, что он не может занять то место, на котором он мог бы твердо стоять и обороняться, но ни за что не уступит его другому и будет решительно бороться за него, руководствуясь своим инстинктом самоутверждения?
Все это может происходить в самой благовоспитанной и даже благочестивой среде. Но главное, христианская община должна знать, что в ее среде всегда будет присутствовать "мысль: кто бы из них был больше". Это - борьба естественного человека за самооправдание. Он находит самооправдание, только сравнивая себя с другими, осуждая и порицая других. Самооправдание и осуждение своего ближнего нераздельно связаны друг с другом точно так же, как оправдание по благодати связано со служением своему ближнему.
Во многих случаях нам удается одержать верх над нашими грешными мыслями, если мы отказываемся выразить их словами.Известно, что дух самооправдания можно преодолеть только при помощи Духа благодати. Однако, можно обуздать и погасить некоторые отдельные мысли осуждения, не позволив себе произнести их (исключение составляет исповедание грехов, о чем мы поговорим ниже). Человек, который сдерживает свой язык, обуздывает тем самым и ум и тело (Ср. Иак.3:2).
Поэтому в каждой христианской общине (группе) должно существовать непреложное правило, обязывающее каждого христианина воздерживаться от высказывания многих мыслей, которые приходят на ум. Этот запрет не распространяется на личные советы и наставления; более подробно мы поговорим об этом ниже. Но должно быть абсолютно запрещено говорить с антипатией о своем брате даже под предлогом помощи и доброжелательности, так как именно под таким прикрытием проникает дух ненависти, сеющий раздор.
Мы не будем здесь обсуждать, какие ограничения может иметь это правило в конкретных ситуациях. Этот вопрос решается в индивидуальном порядке в каждом отдельном случае. В целом вопрос ясен, и он согласуется с Библией:"Сидишь и говоришь на брата Твоего, на сына матери твоей клевещешь; ты это делал, и Я молчал; ты подумал, что Я такой же, как ты. Изобличу тебя и представлю пред глаза твои грехи твои" (Пс.49:20-21).
"Не злословьте друг друга, братья: кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья. Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить; а ты кто, который судишь другого?" (Иак.4:11-12).
"Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим" (Еф.4:29). Если такую самодисциплину сдерживания речи практиковать с самого начала, человек сделает для себя удивительное открытие. Он сможет воздерживаться от постоянного критического отношения к другому человеку, от его осуждения и порицания; от того, чтобы низвести другого человека до такого состояния, которое позволит ему самому иметь мнимое превосходство над ним, что по сути является оскорблением личности. Он сможет позволить своему ближнему быть совершенно свободным человеком, - таким, каким сотворил его Бог. Его кругозор расширится, и впервые в жизни он к своему удивлению увидит все великолепие Божьей созидательной славы, сияющей над братьями. Бог создал этого человека не таким, каким бы создал его я. Бог дал его мне как брата не для того, чтобы я командовал им и подчинял его себе. Он дал мне его для того, чтобы я мог увидеть стоящего за ним Создателя. И тогда тот другой человек в своей свободе, в которой он был создан, становится источником радости, хотя прежде он доставлял мне только неприятности и огорчение. Бог не желает, чтобы я сформировал другого человека таким, каким я хочу его видеть. Наоборот, независимо от меня Бог создал этого человека по Своему образу. Я никогда не могу знать заранее, как Божий образ проявится в других. Этот образ всегда проявляется в совершенно новой и неповторимой форме, возникающей только благодаря высшей созидательной силе.
Такая точка зрения может показаться мне странной, даже неприемлемой. Но Бог создал каждого человека по подобию Своего Сына, распятого на Кресте. В конце концов, это образ тоже казался мне странным и неприемлемым до тех пор, пока я не понял его.
Сильные и слабые, мудрые и глупые, одаренные и бесталанные, благочестивые и безбожные - все эти разные люди, образующие сообщество, уже не вызывают у меня желание обсуждать, осуждать и порицать их и тем самым найти предлог для самооправдания. Наоборот, они являются причиной для того, чтобы радоваться друг в друге и служить друг другу. В сообществе людей каждый человек занимает определенное место, но оно дано ему не для того, чтобы он самоутверждался, а для того, чтобы он исполнял свое служение наилучшим образом.
В христианском сообществе все зависит от того, является ли каждый человек неотъемлемым звеном в одной цепи. Цепь нельзя порвать только в том случае, если все звенья, даже самые маленькие, прочно соединены друг с другом. Община, которая позволяет, чтобы в ней были ничем не занятые люди, погибает. Поэтому необходимо, чтобы каждый человек в общине имел определенное поручение, и тогда в минуты сомнений он не будет чувствовать себя непригодным и бесполезным. Каждая христианская община должна понимать, что не только слабые нуждаются в сильных, но и сильные нуждаются в слабых. Устранение слабых из общины губит ее.
В христианской общине нет места самооправданию, которое проявляется в применении силы и господстве. В ней должно царить оправдание благодатью, которое проявляется в служении другим. После того, как человек испытает в своей жизни Божью милость, он будет всегда стремиться только к служению. Роль высокомерного судьи уже не будет привлекать его. Он будет среди смиренных и нуждающихся, ибо среди них Бог нашел его. "Не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным" (Рим.12:16).
Тот, кто хочет научиться служить другим, прежде всего должен не быть о себе высокого мнения. "Не думайте о себе более, нежели должно думать" (Рим.12:3). "Высочайший и полезнейший урок состоит в том, чтобы по-настоящему знать себя и не придавать себе большого значения. Не быть о себе высокого мнения, но всегда хорошо думать о других - в этом мудрость и совершенство" (Фома Кемпийский). "Не мните о себе" (Рим.12:16, совр.перевод).
Только тот, кто живет прощением своего греха в Иисусе Христе, не думает о себе слишком много. Он знает, что его собственная мудрость исчерпала себя в тот момент, когда Иисус простил его. Он помнит честолюбие первого человека на земле, захотевшего узнать, что есть добро и зло, и погибнувшего от своей мудрости. Первым человеком, рожденным на земле, был Каин, братоубийца. Его преступление - плод человеческой "мудрости". Поскольку истинный христианин не обольщается относительно своей мудрости (здравого смысла), он не имеет высокого мнения о своих замыслах и планах. Он знает, что если его воля, т.е. планы, будут нарушены при встрече со своим ближним - это пойдет ему на пользу. Он готов считать волю своего ближнего более важной и нужной, чем свою собственную волю. Если наши планы расстраиваются, какое это имеет значение? Разве не лучше служить своему ближнему, чем идти своим путем?
Не только воля моего ближнего, но и его честь более важна для меня, чем моя собственная. "Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете?" (Ин.5:44). Стремление к славе препятствует вере. Тот, кто ищет славу и почести, тот не ищет Бога и своего ближнего. Какое это имеет значение, если я подвергаюсь несправедливости? Разве я не заслужил бы худшего наказания от Бога, если бы Он не проявил Свою милость ко мне? Разве Он не проявил справедливость по отношению ко мне тысячи раз, даже в несправедливости? Разве учиться переносить несущественные неприятности спокойно и терпеливо не приносит мне пользу и не приводит меня к смирению? "Терпеливый лучше высокомерного" (Эскл. 7:8).
Тот, кто живет оправданием по благодати, всегда готов принять без протеста даже оскорбление и обиду от Божьей карающей и милостивой руки. Плохо, если, услышав эти слова, мы мгновенно возражаем, приводя в качестве довода тот факт, что Св.Павел настаивал на своих правах как римского гражданина и что Иисус ответил человеку, ударившему его:"Что ты бьешь меня?"
Во всяком случае никто из нас не сможет поступить так, как Иисус и Св.Павел, если мы подобно им не научимся хранить молчание, когда нас оскорбляют. Грех обиды, который так быстро разгорается среди верующих, говорит нам снова и снова о том, как сильна жажда славы и почета и как все еще много неверия в общинах.
И, наконец, следует сказать об одной крайней точке зрения. Преодолеть самомнение и быть среди смиренных значит объективно и здраво считать себя величайшим из грешников. Это вызывает раздражение не только естественного человека, но и некоторых самонадеянных христиан. Им кажется, что это преувеличение и неправда. Но ведь даже апостол Павел сказал о себе, что он "первый из грешников" (1Тим.1:15), говоря именно о своем апостольском служении. Истинное осознание своей греховности обязательно приводит к такой крайности, иначе не может быть. Если моя греховность кажется мне несколько меньше или менее отвратительной, чем грехи других людей, это значит, я еще не осознаю свою греховность. Я должен сознавать, что мой грех - наихудший, самый страшный, наиболее заслуживающий осуждения. Братская любовь может найти тысячи оправданий грехам других людей, но моему греху нет никакого оправдания. Следовательно, мой грех - наихудший. Тот, кто хочет служить своему брату в христианском общении, должен полностью облачиться в смирение.
Как я могу служить другому человеку с непритворным смирением, если я совершенно серьезно считаю, что его грехи хуже моих? Разве я не ставлю себя выше его и есть ли у меня надежда для него? В этом случае мое служение будет лицемерным. "Никогда не думай о себе, что ты чего-то достиг, пока не будешь считать себя ниже других" (Фома Кемпийский).
Но тогда в чем заключается истинное братское служение в христианском сообществе? В наше время мы склонны давать быстрый ответ на этот вопрос: подлинное служение - это проповедование Слова Божьего своему ближнему. Конечно, верно, что никакое другое служение не сравнится с этим. Более того, любое другое служение исполняется ради служения Слову Божьему. И всё же христианское сообщество состоит не только из проповедников Слова Божьего. Мы будем чудовищно неправы, если проглядим ряд других важных вещей.
Первый вид христианского служения, который мы должны исполнять в христианской общине, заключается в умении выслушивать других. Точно так же, как любовь к Богу начинается со слушания Его Слова, человек начинает любить своих братьев, учась слушать их. Божья любовь к нам проявляется в том, что Бог не только дает нам Свое Слово, но и Свой дар слушания. Поэтому, когда мы учимся слушать нашего брата, это Его работа, осуществляемая через нас. Христиане, особенно священнослужители, часто думают, что находясь в обществе других людей, они всегда должны вносить свой вклад в общение, т.е. что-то делать. Они забывают, что во многих случаях, выслушивая других людей, мы исполняем более важное служение, чем когда мы говорим сами.
Многие люди ищут человека, который мог бы их выслушать, но не находят его среди христиан, т.к. христиане говорят сами вместо того, чтобы слушать. Но тот, кто не слушает своего брата, тот вскоре перестанет слушать и Бога, он станет лишь лепетать или судачить в присутствии Бога. Это - начало духовной смерти, т.к. в конце концов останется лишь духовная болтовня и клерикальная снисходительность, облаченная в благочестивые слова. Тот, кто не умеет терпеливо слушать в течение долгого времени, вскоре будет сам говорить не по существу, он никогда не сможет по- настоящему говорить с другими, хотя и не будет осознавать это. Тот, кто жалеет тратить свое время на молчание, у того в конечном счете не будет времени ни для Бога, ни для своего брата, а только для себя и своих прихотей.
Братская пастырская любовь отличается от проповедования тем, что задача проповедования Слова Божьего сочетается в ней с обязанностью выслушивать других. Иногда люди слушают других невнимательно, предполагая заранее, что им расскажут. Человек, который нетерпеливо и невнимательно слушает, презирает своего брата, он лишь ждет удобного момента, чтобы начать говорить самому и таким образом отделаться от своего брата. Поступая так, мы не исполняем свой долг. Наше отношение к брату в подобных ситуациях отражает наши отношения с Богом. Неудивительно, что отказываясь выслушивать других в повседневной жизни, мы теряем способность нести величайшее служение, которое Бог поручил нам - слушать исповедь нашего брата. Мирская система образования признает сегодня, что часто человеку легко можно помочь, внимательно выслушав его. Исходя из этого, были разработаны методы психотерапии ("терапии души"), которые находят многих последователей, в том числе и среди христиан. Но христиане забыли, что у них есть обязанность выслушивать других, и это поручено им Тем, Кто сам был великим слушателем. Мы должны уметь слушать Божьим слухом, чтобы уметь произносить Слово Божье.
Второй вид христианского служения, который мы должны исполнять друг для друга в христианской общине, заключается в активной помощи. Вначале это - простая помощь в мелких несущественных делах. Когда люди живут вместе, таких вещей может быть очень много. Никто не должен считать ниже своего достоинства выполнение какой-то пустяковой услуги. Тот, кто жалеет свое время на оказание помощи в незначительных вопросах, обычно придает слишком много значения своей карьере.
Мы должны быть готовы к тому, чтобы наши собственные дела были прерваны Богом. Бог постоянно перечеркивает наши пути и аннулирует наши планы, посылая нам людей с их заботами и просьбами. Мы можем пройти мимо, считая, что у нас есть более важные дела - подобно священнику, который прошел мимо ограбленного самарянина, возможно читая в это время Библию. В этом случае мы проходим мимо явного знака Креста, поднятого вопреки нашим планам, чтобы показать нам, что мы должны идти не своим, а Божьим путем. Довольно странно, что христиане и даже священнослужители часто считают свою работу настолько важной и неотложной, что не позволяют, чтобы что-то отвлекало их. Они думают, что тем самым они служат Богу, но на самом деле они пренебрегают Божьим "кривым, но прямым путем" (Готфрид Арнольд). Они не хотят, чтобы что-то нарушило их планы в жизни. Но самодисциплина смирения отчасти проявляется в том, чтобы не жалеть своих сил, если мы можем оказать кому-то услугу, и в том, что мы не должны считать, что мы сами определяем распорядок нашей жизни, мы должны предоставить это Богу.
В монастырях монахи дают обет послушания аббату, что лишает их права распоряжаться своим временем. В жизни евангелического сообщества безвозмездное служение друг другу (оказание помощи и услуг) заменяет этот обет. Только там, где люди не считают ниже своего достоинства совершать дела любви и милосердия, помогая другим в повседневной жизни, они могут радостно и убедительно провозглашать весть о Божьей любви и милосердии.
Поговорим о третьем виде христианского служения, которое заключается в том, чтобы нести чужое бремя. "Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов" (Гал.6:2). Как мы видим, закон Христа обязывает нас нести бремя своего ближнего, т.е. разделять с братом его бремя и оказывать ему поддержку. Брат - это бремя для христианина, потому что он тоже христианин. Для неверующего другой человек никогда не станет бременем. Он просто обойдет стороной все то бремя, которое другие могли бы возложить на него.
Но христианин обязан нести бремя своего брата. Он должен страдать вместе с братом и претерпевать вместе с ним. Для христианина человек является братом только тогда, когда он является бременем, а не просто объектом манипуляций. Бремя людей было настолько тяжелым для самого Бога, что Ему пришлось претерпеть страдания на Кресте. Бог действительно понес бремя людей в теле Иисуса Христа. Но Он нес их, как мать несет своего ребенка, как пастырь прижимает к себе потерявшуюся овечку, найдя ее. Бог взял бремя людей на Себя, и оно своей тяжестью притянуло Его к земле, но Бог остался с людьми, и они остались с Богом. Приняв на Себя бремя людей, Бог сохранил связь с ними. Таков закон Креста, который был исполнен на Кресте. И все христиане обязаны соблюдать этот закон. Они должны страдать вместе со своими братьями. Но более важен тот факт, что сейчас, когда исполнился закон Христа, они МОГУТ нести бремя своих братьев.
Удивительно часто мы читаем в Библии слова "нести бремя". Все деяния Христа могут быть выражены этими словами. "Но Он взял на себя наши немощи, и понес наши болезни... наказание мира нашего было на Нём" (Ис.53:4-5). Отсюда следует, что в Библии вся жизнь христианина рассматривается как несение Креста. Христианское общение, основанное на Кресте, состоит в том, чтобы разделять со своим братом его бремя. Если это не происходит, значит общение не является христианским. Если кто-то в общине отказывается нести бремя другого человека, значит он отрицает Христов закон.
Бремя для христианина - это прежде всего СВОБОДА другого человека, о которой мы говорили выше. Свобода другого человека вступает в конфликт с нашей совместной независимостью, тем не менее мы должны признавать ее. Можно сбросить с себя бремя другого человека, отказав ему в свободе, ограничив его, совершив таким образом насилие над его личностью и навязав ему тот имидж (образ), который мы хотим в нем видеть. Но если мы предоставим Богу творить Свой образ в другом человеке, мы тем самым предоставим этому человеку свободу и разделим с ним бремя его свободы - свободы другого Божьего творения. Свобода другого человека включает все то, что составляет природу человека, его индивидуальность, его способности. Она также включает его слабости и странности, которые могут испытывать наше терпение, и все то, что создает трение, конфликты и столкновения между людьми. Нести бремя другого человека означает окунуться в реальность этого человека, принять ее и участвовать в ней, и в конечном счете достигнуть такого момента, когда она будет доставлять нам радость.
Это может оказаться особенно трудным в тех случаях, когда люди, состоящие в общении, имеют разную степень веры: одни укреплены в вере более, чем другие. Слабый не должен осуждать сильного, а сильный не должен презирать слабого. Слабый должен остерегаться гордыни, а сильный должен остерегаться равнодушия. Никто из них не должен настаивать на своих правах. Если сильный оступится, слабый должен удержаться от злорадства. Если же упадет слабый, сильный должен помочь ему подняться. И сильный и слабый должны проявлять терпение. "Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его" (Еккл.4:10). Несомненно, слова Писания "снисходя друг к другу" (Кол.3:13) подразумевают, что люди должны помогать друг другу нести бремя. "Со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг к другу с любовью" (Еф.4:2).
Но наряду со свободой другого человека существует и злоупотребление этой свободой, что становится бременем для христианина.
Нести бремя чужого греха, проявляя снисходительность к греху другого человека, труднее, чем признавать его свободу, т.к. в грехе нарушается связь с Богом и со своим ближним. Рвутся отношения между людьми, которые основаны на Иисусе Христе. Но и в данном случае великая Божья милость проявляется во всей полноте, если христианин проявляет снисходительность к своему брату. Не презирать грешника, а воспользоваться своим особым правом быть снисходительным означает не дать этому человеку почувствовать себя потерянным, принять его, сохранить с ним хорошие отношения, простив его. "Братия! Если и впадет человек в какое согрешение, вы духовные исправляйте такового в духе кротости" (Гал.6:1). Как Христос был снисходителен к нам и принял нас такими грешниками, как мы есть, так и мы должны быть снисходительны к грешникам, не отказывать им в христианском общении и прощать их грехи.
Мы должны переживать за грехи нашего брата, а не осуждать его. В этом заключается христианское милосердие, ибо случался ли когда какой грех в христианской общине, за который человек не винил бы и себя: за отсутствие преданности в молитве и в ходатайстве за других, за отсутствие братского служения, братского наставления и ободрения, т.е. фактически за свой собственный грех и свою духовную леность, которые причинили вред и ему самому и его общению с другими христианами и братьями? Поскольку каждый грех каждого верующего отягощает и обвиняет все сообщество верующих, верующие радуются тому, что наряду с болью и бременем греха своего ближнего, у него есть счастливое право быть снисходительным и прощать своего брата. "Вы должны быть снисходительны ко всем, как все должны быть снисходительны к вам, и всё у вас общее - и плохое и хорошее" (Лютер). Такой вид служения другому человеку, как прощение, совершается христианином ежедневно. Это происходит без слов во время ходатайствующей молитвы христианина за других. Каждый, кто не устает делать это, может рассчитывать на то, что другие братья делают для него то же самое. Тот, кто снисходителен к другим, знает, что снисходительность проявляется и к нему, и только укрепляясь в ней, он может продолжать относиться снисходительно к своим братьям.
Там, где христиане преданно несут свое служение, внимательно выслушивая других, активно помогая им, проявляя снисходительность и неся их бремя, успешно исполняется самое главное и высшее христианское служение - проповедование Слова Божьего.
Здесь мы хотим поговорить не об официальном проповедовании, связанным с определенным учреждением, местом и временем, а о свободной передаче Слова друг другу. Мы имеем ввиду ту особую ситуацию, когда человек своими словами свидетельствует о Боге другому человеку, рассказывая ему о Божьем утешении, наставлении, доброте и строгости.
Свидетельствование о Слове Божьем сопряжено с большим риском. Если проповедование Слова Божьего не сопровождается внимательным слушанием, то как оно может быть тем самым словом, которое нужно человеку? Если при этом у того, кто проповедует Слово, отсутствует активное желание помочь другому человеку, то как оно может быть искренним и убедительным?
Если слово исходит не от духа снисходительности и участия, а от нетерпения и желания навязывать его, то как оно может быть избавляющим и целительным?
Более того, человек, который действительно умеет выслушивать других и служить им, помогая им нести свое бремя, скорее всего не склонен что-либо говорить сам. Глубокое недоверие ко всему, что является просто словесной формой, заставляет его подавить в себе те личные слова, которые он мог бы сказать своему брату. Что могут сделать для человека малоубедительные человеческие слова? Зачем этот пустой разговор? Должны ли мы, подобно священнослужителям, обсуждать с человеком его проблемы? Есть ли что-либо более опасное, чем злоупотребление Божьим Словом, когда мы говорим о нем слишком много? Но, с другой стороны, кто захочет, чтобы его укоряли в том, что он молчал, когда он должен был говорить? Насколько легче произнести заранее подготовленную речь с кафедры проповедника, чем сказать что-то от себя, разрываясь между ответственностью за свое молчание и ответственностью за сказанное!
Боязнь ответственности за сказанное усугубляется боязнью другого человека. Как трудно бывает произнести имя Иисуса Христа в присутствии даже своего брата! Здесь также необходимо делать различие между тем, что правильно (или уместно) и неправильно (или неуместно). Кто осмелится навязать себя своему ближнему? Кто имеет право подойти к своему ближнему и заговорить с ним о столь важных для него вещах? Мы не проявим большого христианского понимания, если скажем, что это право имеет любой, а точнее, что это - обязанность каждого христианина. Это может стать тем моментом, когда желание возвыситься над другим человеком может снова заявить о себе самым коварным образом. Но другой человек тоже имеет свое право, свою ответственность и даже свою обязанность защитить себя от непрошеного вмешательства. У него есть свой секрет, который не может стать достоянием другого человека, не причинив ему большого вреда; и поэтому он не может сдаться, не уничтожив себя. Этот секрет не связан с его знаниями или чувствами; он связан с его свободой, его спасением, его существом. И тем не менее, это правильное рассуждение находится в опасном соседстве с убийственным изречением Каина:"Разве я сторож брату моему?" Ложное понимание свободы другого человека может подвергнуться Божьему проклятию:"Я взыщу кровь его от рук твоих" (Езек. 3:18).
В христианской среде неизбежно наступает время, когда в минуты кризиса человеку приходится рассказывать о Божьем Слове и о Божьей воле другому человеку. Трудно себе представить, чтобы христиане не говорили между собой о вещах, представляющих для них первостепенную важность. Сознательно воздерживаться от оказания решительной помощи - это не по-христиански. Если мы не можем заставить себя сделать это, мы должны спросить себя, не смотрим ли мы на своего брата, как на человека, облеченного в свое достоинство, которое мы боимся затронуть, забывая при этом самое главное, а именно - то, что он, несмотря на свой почтенныйвозраст, высокое положение или особую незаурядность, является таким же человеком, как и мы, т.е. грешником, нуждающимся в Божьей милости. Так же, как мы, он нуждается во многом - в помощи, ободрении и прощении.
Христиане могут говорить друг с другом, исходя из того, что каждый знает, что другой человек - тоже грешник, который при все своем человеческом достоинстве одинок и потерян, если не оказать ему помощь. Но оказать помощь другому человеку не значит как-то умалить или принизить его. Наоборот, это значит вернуть ему его настоящее достоинство, т.е. понимание того, что хотя он и грешник, он может, иметь Божью благодать и быть чадом Божьим. Такое понимание придает нашему братскому разговору необходимую свободу и искренность. Мы говорим друг с другом, потому что нам обоим нужна помощь. Мы наставляем друг друга, чтобы мы могли идти тем путем, каким нас призывает Христос. Мы предостерегаем друг друга о непослушании, которое ведет всех нас к гибели. Мы обращаемся друг с другом мягко и строго, т.к. мы знаем и Божью доброту и Божью строгость. Почему мы должны бояться друг друга, если мы все должны бояться только Бога? Почему мы должны думать, что наш брат не поймет нас, если мы сами очень хорошо знаем, что для нас значит, когда кто-то говорит нам о Божьем утешении и наставлении, даже возможно запинаясь при этом и неумело подбирая слова? Или мы думаем, что есть такие люди на земле, которые не нуждаются в ободрении и наставлении? Тогда почему Бог даровал нам христианское братство? Чем больше мы будем позволять другим рассказывать нам о Слове Божьем, чем более смиренно и благодарно мы будем принимать даже суровые упреки и замечания, тем свободнее и объективнее мы будем вести себя, когда мы сами будем говорить другим о Слове Божьем. Человек, чья обидчивость и тщеславие заставляют его презрительно отвергать серьезное критическое замечание брата, не может говорить другим об истине в смирении; он боится получить отпор и испытать чувство оскорбления. Обидчивый человек всегда становится льстецом; он очень быстро начинает презирать и злословить своего брата. Но смиренный человек придерживается и истины и любви. Он придерживается Слова Божьего, позволяя Ему вести его к брату. Поскольку такой человек не ищет ничего для себя и не страшится ничего, он может помочь своему брату через Слово.
Но порицание неизбежно. Слово Божие предписывает порицание, когда наш брат впадает в явный грех. Соблюдение дисциплины в христианской общине начинается с соблюдения дисциплины в небольших группах. Когда отступничество от Слова Божьего в христианском учении или в жизни угрожает христианскому общению в семье и в общине, следует прибегнуть к увещеванию и порицанию. Ничто не является более жестоким, чем проявление мягкости, позволяющее человеку пребывать в своем грехе. Ничто не является более сострадательным, суровое порицание, призывающее брата оставить путь греха. Это есть христианское служение милосердия, высшее проявление подлинного братства, когда мы позволяем только Слову Божьему встать между нами, осуждая и помогая. В этом случае осуждаем не мы, а судит один лишь Бог, и Его суд помогает и исцеляет. В конце концов, у нас нет другого поручения, как только служить своему брату, никогда не позволяя себе возноситься на ним. Мы служим своему брату, даже когда мы вынуждены произнести осуждающее и разделяющее Слово Божие, и даже тогда, когда, повинуясь Богу, мы должны разорвать наше общение с ним. Мы должны знать, что не наша человеческая любовь делает нас преданными другому человеку, а любовь Бога, которая достигает его только через осуждение. Именно потому, что Божье Слово осуждает, Оно служит человеку. Тот, кто принимает Божье осуждение, высказанное его братом - христианином, почувствует помощь. Именно здесь проявляются все ограничения, присущие человеческим действиям в отношении нашего ближнего. "Человек никак не искупит брата своего, и не даст Богу выкупа за него. Дорога цена искупления души их, и не будет того вовек" (Пс.48:8-9).
Признание нашей неспособности - это и условие искупляющей помощи, которую только Слово Божие может дать брату, и согласие на нее. Пути нашего брата не в наших руках; мы не можем склеить то, что разбилось; мы не можем поддерживать жизнь в том, чему суждено умереть. Но Бог соединяет то, что разбилось, воссоединяет людей в общении, дарует милость через суд. Он вложил Свое Слово в наши уста. Он хочет говорить Его через нас. Если мы воздерживаемся от произнесения Его Слова, кровь нашего брата-грешника будет на нас. Если мы исполняем Его Слово, Бог спасет нашего брата через нас. "Обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов" (Иак.5:20).
"Кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою" (Мк.10:43). Иисус связал духовный авторитет с братским служением. Настоящий духовный авторитет существует только там, где есть христианское служение, т.е. где выслушивают, оказывают помощь, несут чужое бремя, проповедуют Слово Божье. Любой культ личности, особо подчеркивающий выдающиеся качества, добродетели и таланты другого человека, даже если они носят вполне духовный характер, является сугубо мирским, и ему не место в христианской общине, т.к. он отравляет ее. В наши дни довольно часто приходится слышать, как люди высказывают желание иметь "выдающихся священнослужителей", "священнических людей", "авторитетных личностей". Это желание обусловлено духовно неполноценной потребностью восхищаться людьми, создавать видимый человеческий авторитет, потому что настоящий авторитет, связанный со служением, на первый взгляд не производит большого впечатления. Ничто так резко не опровергает подобное желание, как сам Новый Завет, в котором говорится, каким должен быть епископ (См. 1Тим.3:1). В этом описании мы не найдем ничего, что было бы похоже на мирское обаяние и блестящие качества духовной личности. Епископ - это скромный, преданный, твердый в вере и жизни человек, исправно исполняющий свои обязанности в церкви. Его авторитет заключается в исполнении своего служения. В нем нет ничего такого, чтобы он мог восхищать нас как человек. В конечном счете, в основе страстного стремления к мнимому авторитету лежит желание возродить более близкие отношения внутри Церкви, т.е. зависимость одних людей от других. Человек, обладающий настоящим авторитетом знает, что очень близкие отношения играют пагубную роль в вопросах авторитета. Такой человек понимает, что его авторитет может существовать только в служении Ему, - Тому, кто один имеет авторитет и власть.
Человек, обладающий настоящим авторитетом, знает, что авторитет связан в самом строгом смысле этого слова со словами Иисуса:"Один у вас Учитель, все же вы - братья" (Мф.23:8). Церкви не нужны блестящие личности, ей нужны преданные служители Христа и братья. Если в первых нет недостатка, то он есть во вторых. Церковь доверяет только смиренным служителям Слова Иисуса Христа, т.к. она знает, что только в этом случае она будет управляться не человеческой "мудростью" и тщеславием, а Словом Доброго Пастыря.
Вопрос доверия, который так тесно связан с вопросом авторитета, определяется преданностью, с которой человек служит Иисусу Христу, а не необыкновенным талантам, которые человек может иметь. Пастырский авторитет может приобрести только тот служитель Иисуса, который не ищет власти для себя, кто сам является братом среди братьев, подчиняющихся авторитету Слова Божьего.
|
|
|
|
|
|
|
|