|
18.V.2006
Комментарий для "Свободы": ВЫБОРЫ ВОСКРЕСЕ!
Два события неслучайно совпали: в Сан-Франциско представители
ультра-фундаменталистской православной группировки, обычно называемые
«карловчане», выбрали – не входить формально в состав Московской
Патриархии. В Лондоне епископ Василий Осбор, глава ультра-либеральной
(по российским меркам) православной группировки в составе Патриархии,
заявил ровно о том же. Только карловчане (или «зарубежники») не хотят
входить, а «блумчане» (назовём так, для симметрии, англо-русских
православных по имени создателя их группы) желают выйти.
Для «карловчан» Патриархия недостаточно фундаменталистская. На словах
всё прекрасно: антилиберальная риторика, критика инославных, перпендикуляр
с наукой. Одна беда: если и когда кремлёвское начальство прикажет,
лидеры Московской Патриархии приказание исполняют. Приказал им Сталин
в 1947 году обругать экуменизм – обругали. Приказал им Хрущёв в
1961 году восхвалить экуменизм – восхвалили. Прокладки
бы делать из этих людей – жидчее бы не было в мире гвоздей.
Для «блумчан» Патриархия – слишком фундаменталистская. Экуменизм
у неё половинчатый, магизму многовато... «Карловчане» очарованы
новыми русскими, Борис Йордан у них один из ведущих деятелей.
«Блумчане» же от новых русских в ужасе. К новым русским архиереям
это тоже относится – епископ Иларион Алфеев, человек с глазами,
которые лучатся, как у Путина, по-путински благодушный, бескорыстный,
скромный и незлопамятный как Путин – был послан в Лондон ещё при
жизни митрополита Антония и произвёл там неизгладимое впечатление
своими обещаниями найти спонсоров и за их счёт оживить
православную жизнь. Уши выше лба не растут, но брови у православных
англичан поднялись намного выше лбов.
После Алфеева «блумчане» впервые задумались – а не поступить ли
им, как лесковским казакам, то есть, не выпить ли всю горилку
и обратиться к туркам. Теперь, когда Москва решила соединиться с карловчанами,
час пробил – с просьбой принять их блумчане обратились
к патриарху, который живёт в Стамбуле, почему и носит титул
Константинопольского. Патриарх Московский, однако, возмутился и своим
крепостным переход запретил. Другое дело, что перейти они всё равно
перейдут – пример с карловчанами показывает, что лидеры Московской
Патриархии, при всей своей показности строгости, вполне доступны
и милосердию, и всепрощению. Ведь сколько лет в Патриархии
карловчан считали безблагодатным сборищем раскольников, а рече Путин
– и сборище бысть благодатная и почтенная церковь с большой буквы.
Бедные карловчане! Бедные блумчане!! Счастливые россияне!!! В Лондоне
или Сан-Франциско приходится выбирать – в какую из десятка
православных канонических (и двух десятков «неканонических») церквей
человек будет ходить. В Москве люди от выбора избавлены –потому
что все «неправильные» православные задавлены тут до полной
невидимости. А главное – на Западе человек хочет выбирать.
В Москве – боится выбирать. То ли люди на Западе слишком живые,
то ли выборы в Москве слишком мёртвые. Демократы в России
как Господь Иисус в гробу. Христос воскресе! А Вы?
*
А это писалось для "Московских новостей"
- решил проверить, не изменились ли они к лучшему - нет, не изменились,
материал не принят и не оплачен.
История с карловчанами показала, что идеологические различия
второстепенны по сравнению с моральными установками. Инициировали
процесс объединения чекисты и лично В.В.Путин, выполняют их указание
часть лидеров Московской Патриархии и часть лидеров Зарубежной Церкви,
сопротивляются процессу часть «карловчан» (употребляю термин для краткости)
и часть «пост-православных» (мы же в пост-советской стране
живём, так? Значит, членом ныне покровительствуемой религии
следует обозначать аналогично – «пост-православные»…). Идеология
у них у всех одна: реакционнейший фундаментализм. Конечно, в этой
идеологии есть оттенки – фундаментализм американского
посла на Украине (и американского президента) не включает в себя
антиамериканизм, а фундаментализм Путина и пост-православных
– включает. Но общий знаменатель налицо: власть ставится выше любви,
безопасность выше свободы, буква выше духа.
Моральные же установки, как ни странно, слабее плоти. Американцы
(европейцы) – разные, но их объединяет сугубо телесная брезгливость
к нечистоплотности, столь принципиальной для России после
1917 года. Помешало объединению и «правовое сознание» западного
человека – на уверения пост-православных, что главное
не то, что на бумаге, а то, что в сердца, западный человек
реагирует нервно. И это не качество духа, а опять –
качество плоти. Советская власть долго выбивала правовую чистоплотность
из своих подданных. Выбила.
Что же движется сторонниками объединения? Некоторые ключевые фигуры,
безусловно, куплены, причём давно. Действия Бориса Йордана заставляют
вспомнить о существовании «подснежников» - агентов Лубянки, которые
десятилетиями вели нормальный для эмигрантов образ жизни, чтобы
в нужный момент (как при разгоне НТВ, как сейчас) расцвести
и выполнить приказ. Но, думаю, что больше не купленых и не обманутых,
а желающих обмануться. Слаб человек: ему легче сопротивляться
невидимому Богу, чем видимой силе, позолоте, величию земной власти,
власти крови и плоти. Ну хочется верить, что «святая Русь»
воскресла – и так трудно понять, что её вовсе и не было-то
никогда.
Результат – не нулевой, как может показаться. Путин (и пост-православные)
своего добились: они получили признание у тех, кто для них
самый большой авторитет. Надзиратель более всего мечтает быть
посаженным за один стол с «нормальным» человеком – например, со
смотрителем музея. Посадили. Что до практической стороны, то не
следует недооценивать фирменного путинского стиля. Он даже не удавий,
а по-крокодильи схватить жертву за ногу, утащить на дно и там ждать,
пока она стухнет и разложится, чтобы потом уже по кусочку отщипывать.
17.V.2006
Свящ. Вл.Вигилянский отверг требование <епископа> РПЦЗ Гавриила,
потребовавшего от Церкви в Отечестве покаяться за сотрудничество
с властью в советские годы. Причём отверг через правительственное
агентство - то же самое, которое в 1930-е годы распространяло интервью
митр. Сергия Страгородского о том, как хорошо верующим
в СССР
"Действительно, Русская Православная Церковь Московского патриархата
почти 80 лет жила в атеистическом государстве, также как и
первая Христианская Церковь жила в языческом окружении ... юридические,
общественные, социальные отношения, так или иначе, в те годы должны
были существовать - ведь наша Церковь не жила в вакууме.
... требование покаяния за то, что мы жили в нашей стране -
такой, какой она была в те годы, - по меньшей
мере, надумано".
Теперь любой грешник имеет право сказать в своё "оправдание":
я жил не в вакууме. Среда заела...
"Покаяние есть личный акт. Каждый перед Господом ответит
за свои грехи ... довольно странно каяться за других, тем более
— за умерших людей", - сказал Вигилянский. Это - главный принцип
всех деспотий. За своего предшественника диктатор не отвечает.
По наследству передаются права, но не ответственность. Каждый
новый царь заново утверждал все грамоты, выданные его предшественником.
Это не торжество личной ответственности, это торжество отрицания
ответственности корпоративной. Такую безответственность власть
монополизирует, а с других - например, с евреев
- спросит сполна.
Безответственность черта не только и не столько рабовладельцев,
сколько рабов. Советская власть, превратив всех в рабов, сделала
безответственность круговой. В Московской Патриархии сосуществовали
порядочные священники и архиерея с гнуснейшими предателями.
Порядочные - мучались. Но большинство священников и не предавали,
и не мучались. Они не считали (и не считают),
что отвечают за поступки своих единоверцев, своих начальников.
*
Безответственность всегда избирательна. Никто не отвергает ответственности
вообще - хоть за что-то, а человек соглашается отвечать.
Ему это нужно, чтобы чувствовать себя человеком. Часто человек снимает
ответственность с себя и с ближних, но не с дальних
и не с врагов. Например, солдат, попавший в плен, может заявить,
что он всего лишь "выполнял приказ" и не отвечает
за свою страну и её правительство. Но если в этом
плену с ним будут обращаться плохо, такой человек вряд
ли удержится и ограничится обвинениями в адрес тюремщиков:
он будет бранить всю державу, у которой ему случилось
оказаться в объятиях.
|
