> IV. Свидетельства о каноне Нового Завета II — нач. IV вв.

> В истории Церкви II—IV веков можно усмотреть ряд обстоятельств, оказавших определенное влияние на формирование канона. Сейчас мы не можем утверждать, что эти внешние по отношению к Церкви обстоятельства послужили причиной канонизации текста Священного Писания. Вполне возможно, что и без них эта канонизация совершилась бы в те или иные сроки. Однако для нас существенно, что отцы Церкви и авторитетные церковные писатели этой эпохи, говоря о каноне священных книг, как правило, указывают хотя бы некоторые из этих внешних обстоятельств.

> Основным среди этих внешних мотивов канонизации является стремление оградить Церковь от пагубного влияния многочисленных ересей, родоначальники которых пытались обосновать свои учения, включая новые книги в состав Писания и исключая из него неугодные им тексты. Поэтому большинство отцов Церкви, обосновывая самый факт того, что они вынуждены перечислять канонические книги, говорят нечто подобное, например, словам свт. Афанасия Александрийского (): "поскольку пишу ради нужды… Никто к сим да не прилагает, ни да отъемлет от них что-либо".

> Наиболее заметным было влияние гностиков, монтанистов и маркионитов. Гностики обычно добавляли к Четвероевангелию и Посланиям свои сочинения. Монтанисты <..> добавляли свои сочинения как третью часть Библии, новую по сравнению с Ветхим и Новым заветами (характерно, что для возникшего около 172 г. монтанизма принимаемая Церковью Библия уже включает эти две части). Маркион вовсе отрицал Ветхий завет, а Новый редактировал в духе погромного антисемитизма, в результате чего он включил в состав Писания только сильно урезанное Евангелие от Луки и девять посланий ап. Павла. Приведенное выше высказывание свт. Иринея Лионского о "прибавляющих" к Четвероевангелию и "отъемлющих" от него непосредственно направлено именно против гностиков и маркионитов. Необходимо в связи с этим заметить, что сомнения Церкви относительно некторых текстов, среди которых, к примеру, Послание к евреям и Апокалипсис Иоанна, в значительной степени связаны с их популярностью среди еретиков.

> Возможно, именно в полемике против ересей появляется и само понятие Священного Писания Нового завета. Евсевий (Церк. ист. V,16,3) приводит цитату из пишущего в начале 190-х годов против Монтана анонимного автора, в которой последний опасается, как бы читателю не показалось, что он "вписал что-то новое в Евангелие Нового завета и что-то там переставлял". В греческом оригинале выражение "εύαγγελίου καινής διαθήκης λόγω" буквально означает "слово благовествования Нового завета" и подразумевает Новый завет как текст, в котором не следует делать изменений.

> Еще одним фактором, настоятельно требовавшим определенности в каноне Священных книг, были гонения на христиан, в которых важным требованием властей была сдача и уничтожение священных книг. Известны случаи, когда епископы вместо Писания сдавали рукописи еретических сочинений (или просто богословские труды), пользуясь незнанием, а порой и попустительством местных властей. Однако это требовало ясного представления о том, какие книги принадлежат к Писанию и не могут быть сданы, а какие к нему не относятся и могут быть выданы на сожжение.

> Несомненное влияние оказала на христиан канонизация Ветхого завета ямнийскими раввинами, совершившаяся в конце I века. Она не только потребовала от Церкви определенности в отношении к Ямнийскому канону, который Церковь приняла, но и послужила стимулом выяснить состав своего собственного Писания. <Смотри: ЯМНИЙСКАЯ ШКОЛА; КАНОН СВЯЩ. ПИСАНИЯ в Словаре А.Меня; Канон Ветхого завета в кн. А.В.Лакирева.>

> Ниже мы рассмотрим косвенные свидетельства о составе Священного Писания Нового завета у различных авторов первых веков христианства. Среди этих свидетельств для отцов Церкви и церковных писателей II века характерны цитаты и упоминания тех или иных текстов. Для отцов и писателей III—IV и последующих веков, напротив, более характерны списки книг, входящих по их сведениям в канон. <...>

> В начале истории Церкви под Священным Писанием понимались только книги Ветхого завета. Принципиально важно, что во II веке определяется отношение к Священному Писанию как богодухновенному тексту, аналогичному в этом отношении речениям ветхозаветных пророков. Одним из первых, если не первым выражает эту мысль свт. Феофил Антиохийский († ок. 180), известный в первую очередь тем, что он впервые среди христиан (и, следовательно, в истории вообще) употребил слово "Троица". В 3-й книге "К Автолику" (3,12) свт. Феофил пишет: "согласны между собой слова и пророков, и евангелистов, потому что все они говорили вдохновенные одним Духом Божиим" и далее цитирует пророков и Евангелие (в данном случае  — Мф.) как равноправные священные тексты.

> В отношении к составу Священного Писания для II века типичным является, с одной стороны, оспаривание авторитета большинства Соборных посланий (кроме 1 Петра и 1 Иоанна) и Апокалипсиса (о котором часто речь вообще не идет) и, с другой стороны, упоминание в качестве авторитетных таких произведений, которые впоследствии будут решительно исключены Церковью из канона Священного Писания. К последним относятся популярное во II веке Евангелие евреев, Апокалипсис Петра, Пастырь Ерма, послания свт. Климента Римского и ап. Варнавы, Учение 12 Апостолов (Дидахэ) и Апостольские постановления (Климентины).

> В 1-ой половине II века свт. Папий Иерапольский пользуется в недошедших до нас, но известных Евсевию текстах, 1 посланием Петра и 1 посланием Иоанна. Цитирует Папий и Евангелие евреев.

> Крупнейший апологет II века св. Иустин Философ (ок. 100 — ок. 165) цитирует Четвероевангелие, Деяния апостолов, 1 послание Петра, Послания апостола Павла, в т.ч. и Послание к евреям. Иустин высоко оценивает также авторитет Апокалипсиса Иоанна Богослова. Однако Соборные послания (кроме 1Пет.) остаются вне поля его зрения. Существенно, что говоря о Евангелиях, св. Иустин как правило использует название "Воспоминания апостолов" и упоминает, что они читаются во время воскресной Евхаристии наравне с писаниями пророков.

> В следующем поколении свт. Климент Александрийский упоминает и цитирует в составе Священного Писания Нового завета все 27 канонических книг. Однако наряду с ними он включает в состав Писания и множество других текстов. Среди них Евангелие евреев, Дидахэ (Учение 12 апостолов), Пастырь Ерма, Послания Варнавы и 1 Климента, а также Апокалипсис Петра. Надо заметить, что свт. Климент также пользуется и неканоническими книгами Ветхого завета, в частности Премудростью Соломона и Премудростью Иисуса, сына Сирахова. В целом свт. Климент предлагает, пожалуй, наиболее широкий в истории Церкви взгляд на состав Священного Писания.

> Старший современник свт. Климента, свт. Ириней Лионский использует несколько отличающийся канон Нового завета. В дополнение к никогда и ни у кого не вызывавшим сомнений Четвероевангелию, Деяниям апостолов и 13 посланиям ап. Павла (кроме Послания к евреям), он включает в канон 1 послание Петра, послания и Апокалипсис Иоанна, а также Пастырь Ерма. Позиция свт. Иринея была, как кажется, ближе к общепринятой во 2-ой половине II в.

> Важнейшим документом для истории новозаветного канона является "Мураториев канон"  — древнейший из сохранившихся списков новозаветных писаний, открытый Л.А.Муратори (1672-1750). Рукопись датируется концом II века (170-180 гг.), поскольку в числе современников ее автор упоминает Пия I, Ерма, Маркиона, Василида и Монтана. Начало (а возможно, и конец) рукописи утрачены. Список начинается заключительными словами фразы о Евангелии от Марка, затем приводятся описания Евангелий от Луки и от Иоанна, нумеруемых как 3-е и 4-е. Очевидно, что Евангелие от Марка стояло в списке вторым и нет оснований сомневаться, что первым в утраченном начале рукописи было Евангелие от Матфея. Список также включает все книги Нового завета, за исключением 1-го и 2-го посланий Петра, Послания к евреям и Послания Иакова. В дополнение к этому в канон включены Апокалипсис Петра ("Из откровений мы признаем только Иоанна и Петра, которое некоторые из наших не хотят читать в Церкви"), а также Премудрость Соломонова (sic!), хотя и с предостережениями. Не менее важен список книг, которые Мураториев канон обозначает как отвергаемые и не входящие в канон. Здесь Пастырь Ерма, о котором сказано, что "Ерм написал "Пастыря" уже в наши дни в Риме, когда епископом был его брат Пий. Поэтому его нужно читать, но не публично в церкви, ни среди писаний апостолов, ни среди пророков". Также исключаются из канона послания апостола Павла к Лаодикийцам и Александрийцам, и ряд еретических писаний. Латинский текст Мураториева канона изобилует орфографическими и грамматическими ошибками, что дало повод исследователям приписывать его грекоязычному автору, быть может, св. Ипполиту.

> Мураториев канон отражает важную тенденцию, укрепившуюся в Церкви во 2-ой половине II века, а именно стремление провести грань между Священным Писанием Нового завета и околоновозаветной письменностью. Это связано с тем, что именно в середине и во 2-ой половине века нарастает поток рукописей (большей частью  — псевдоэпиграфов, т.е. надписанных авторитетными апостольскими именами), читаемых христианами, но происходящих из еретической околохристианской среды. Стремление прекратить распространение еретических произведений проявляется в первую очередь в том, что ограничивается круг книг, читаемых в Церкви за богослужением. Автоматически, но далеко не сразу, это разделение распространяется и на область домашнего чтения членов Церкви.

> Основным критерием различения становится соответствие текста той или иной книги "принятому нами учению", т.е. тому неписаному Откровению, которое передано Церкви через апостолов и хранимо ею. Кроме этого, церковные писатели этого времени (в т.ч. и автор Мураториева канона) обращают внимание на широту распространения текстов. При прочих равных условиях предпочтение отдается книгам, "читаемым повсюду". Различные авторы этого времени могут проводить границу Новозаветного Писания по-разному, однако необходимость ее проведения постепенно становится всё более очевидной, и широкий взгляд свт. Кирилла Александрийского выглядит на этом фоне скорее исключением. В это время еще нет возможности принятия и признания нормативных документов, какими станут впоследствии правила Соборов и св. отцов, поэтому неизбежно выделяются 3 категории книг: общепризнанные, спорные и подложные.

> Одним из первых такое разделение предлагает в 1-й половине III века Ориген. В число общепризнанных книг он включает Четвероевангелие, Деяния, 13 посланий Павла, 1 послание Петра и 1 послание Иоанна, а также Апокалипсис Иоанна. Остальные Соборные послания (2Петр., 2 и 3 Ин., Иуд. и Иак.), а также Послание к евреям Ориген обозначает как спорные, хотя его личное мнение склоняется в пользу этих текстов. К спорным он относит также и Послание Варнавы. Об остальной околоновозаветной литературе умалчивается: предполагается что она никак не может входить в обсуждаемый канон.

> В начале IV века Евсевий Кесарийский (260—340 гг.), как и Ориген, также подразделяет новозаветные Писания на общепризнанные, спорные, но принимаемые многими, и подложные. Он пишет (Церк. ист. III,25): "…перечислим уже известные нам книги Нового завета. На первом месте поставим, конечно, святую четверицу Евангелий, за ней следуют Деяния Апостолов; потом Павловы Послания, непосредственно за ними — Первое Иоанново и бесспорное Петрово, а потом, если угодно, Апокалипсис Иоанна, о котором в свое время поговорим. Это книги бесспорные. Среди оспариваемых, но большинством принятых: Послания, именуемые одно Иаковлевым, другое Иудиным, и 2-е Петрово, также 2-е и 3-е Иоанновы: может быть, они принадлежат евангелисту, а может быть, какому-то его тезке. К подложным относятся: "Деяния Павла", книга под названием "Пастырь", "Апокалипсис Петра", "Послание", признаваемое Варнавиным, так называемое "Учение апостолов" и, как я сказал, пожалуй, Иоаннов Апокалипсис, который одни отвергают, а другие относят к признанным книгам. Некоторые помещали среди этих книг и "Евангелие евреев"… Всё это книги отвергаемые, и мы сочли необходимым составить их список, полагая, что мы должны знать, какие книги подлинны, не измышлены и приняты церковным преданием и какие, наоборот, из книг Нового завета исключены, хотя известны большинству церковных писателей".

> Несмотря на ясное отвержение Евсевием и многими его современниками ряда "подложных" книг, они продолжают встречаться в текстах Нового завета следующей, Соборной эпохи истории Церкви (IV— VIII вв.), когда происходит окончательное формирование и каноническое оформление состава Священного Писания как Ветхого, так и Нового завета.

> V. Канон Священного Писания Нового завета в эпоху Вселенских соборов

> В начале соборной эпохи (IV в.) явственно проявляется некоторое географическое различие в отношении к спорным книгам. Западные церковные писатели, как правило, одобрительно относятся к Апокалипсису Иоанна, не включая в канон Писания Послание к евреям. Напротив, восточнохристианские авторитеты обычно принимают Послание к евреям, сомневаясь или вовсе отвергая Апокалипсис.

> Так, один из важнейших документов о составе писания, 60-е правило (канон) Лаодикийского собора (поместный собор в Лаодикии во Фригии, собиравшийся около 363—364 гг., во всяком случае после Сардийского собора 347 г. и до II Вселенского собора 381 г.), перечисляет в составе Писания следующие книги: "Читать подобает книги сии, Ветхого Завета: 1. Бытие мира, 2. Исход из Египта, 3. Левит, 4. Числа, 5. Второзаконие, 6. Иисус Навин, 7. Судии, Руфь, 8. Есфирь, 9. Царств, 1-я и 2-я, 10. Царств, 3-я и 4-я, 11. Паралипоменон, 1-я и 1-я, 12. Ездры, первая и вторая, 13. Книга псалмов ста пятидесяти, 14. Притчи Соломона, 15. Екклесиаст, 16. Песнь Песней, 17. Иов, 18. Двенадцать пророков, 19. Исайя, 20. Иеремия, Варух, Плач и Послание, 21. Иезекииль, 22. Даниил. Нового же Завета  — Евангелий четыре: от Матфея, от Марка, от Луки, от Иоанна; Деяния Апостольские, Посланий соборных семь сии: Иакова  — одно, Петра  — два, Иоанна  — три, Иуды — одно; посланий Павловых четырнадцать: к Римлянам  — одно, к Коринфянам — два, к Галатам — одно, к Ефесянам  — одно, к Филиппийцам — одно, к Колоссянам  — одно, к <Фессалоникийцам>  — два, к Евреям — одно, к Тимофею — два, к Титу — одно и к Филимону — одно". Канон Ветхого завета приводится здесь в традиционном для Востока объеме 22 книг (нумерация по числу букв еврейского алфавита подчеркивает ориентацию именно на иудейский канон). Новый завет включает здесь все книги, кроме Апокалипсиса.

> Аналогичным образом исчисляют книги Нового завета свт. Григорий Богослов и свт. Кирилл Иерусалимский. Перечень свт. Григория становится, благодаря его авторитету, церковным каноном и включается в Книгу Правил под заглавием "Правило святого Григория Богослова о том, какие подобает читать книги Ветхого и Нового завета". В этом правиле свт. Григорий говорит: "Дабы не прельщен был ум твой чуждыми книгами, ибо обретаются многие подложные писания, неправо написанные, то приими, возлюбленный, сие мое верное исчисление… [здесь свт. Григорий перечисляет обычные 22 книги Танаха] Предложил я 22 книги Ветхого завета, еврейским буквам равночисленные. После сего счисляй книги и Нового Таинства. Матфей писал о чудесах Христовых для евреев, Марк  — для Италии, Лука для Ахаии. Для всех же — Иоанн, великий проповедник и небошествователь. Потом следуют Деяния мудрых апостолов, четырнадцать посланий Павла. Семь Соборных, из коих одно — Иакова, два Петровы, далее три Иоанновы, седьмое же есть Иудино, — так имеешь все. Если же какие суть сверх сих, — не принадлежат к признанным".

> Свт. Кирилл Иерусалимский (IV Слово огласительное, 36) перечисляет те же 26 книг без Апокалипсиса, добавляя: "а все прочее да будет положено вне, на втором месте. Что не читается в церкви, того не читай и наедине…"

> Однако другие церковные авторитеты 2-ой половины IV века по-прежнему придерживаются деления Писания на общепризнанные и спорные книги. Так, свт. Амфилохий Иконийский (ок. 340 — ок. 395), по некоторым данным — родственник свт. Григория Богослова, перечисляет книги Нового завета иначе. В Книге правил правило свт. Амфилохия располагается непосредственно после правила свт. Григория и озаглавлено "Святого Амфилохия епископа к Селевку о том, какие книги приемлются". В нём свт. Амфилохий пишет: "Особенно подобает <знать> и сие, что не всякая книга, стяжавшая досточтимое имя Писания, есть достоверная. Ибо бывают иногда книги лжеименные, иные — средние и, <так сказать>, близкие к словесам истины, а другие  — подложные и обманчивые, подобно как поддельные и подложные монеты, кои хотя и имеют надписание царское, но, по веществу своему, оказываются ложными. Посему наименую тебе каждую из Богодухновенных книг. Но дабы ты познал раздельно, прежде наименую книги Ветхого завета… [см. выше] Время <назвать> мне книги Нового Завета: приемли четырех только евангелистов: Матфея, потом Марка, к сим присоединив третьего Луку, Иоанна числи четвертым по времени, но первым по высоте догматов, ибо праведно нарицаю его сыном грома, величественно провозгласившим Бога Слово. Приемли и вторую книгу Луки — соборных Деяний Апостольских. К сим присовокупи сосуд избрания, проповедника и апостола языков, Павла, премудро написавшего Церквам четырнадцать посланий: одно к Римлянам, к коему должно сопричислить два к Коринфянам, к Галатам, к <Ефесянам>; за сим — к живущим в Филиппах, потом написанное к Колоссянам, к Фессалоникийцам два, к Тимофею два, к Титу и Филимону, к каждому одно, и одно к Евреям. Сие неподлинным некие называют <неправильно>, ибо в нём благодать истинная. Что напоследок <скажу> о Соборных посланиях? Иные глаголют, что 7 их принимать должно, а иные — 3 только: одно Иакова, одно Петрово и одно Иоанново. Некоторые же приемлют 3 Иоанновых, и кроме сих  — два Петровых и седьмое Иудино. Откровение же Иоанново иные причисляют к священным книгам, а многие называют неподлинным. Сей да будет неложнейший канон Богодухновенных Писаний". То, что свт. Амфилохий включает перечисление книг, вызывающих споры, в "неложнейший канон" Писания, скорее характерно для Церкви предыдущего, III века.

> Иной позиции придерживается старший современник свт. Григория, Кирилла и Амфилохия, один из крупнейших богословов IV века свт. Афанасий Александрийский. В 39 послании о Праздниках (367 г.) он приводит список Священных книг, также включенный впоследствии в Книгу правил и ставший нормативным церковным документом. Свт. Афанасий пишет: "…изволилось и мне, побужденному истинными братьями и дознавшему сначала по ряду изложить, какие книги приняты в канон, переданы и веруются быть Божественными [т.е. согласно Преданию почитаются как Богодухновенные]…" и далее приводит полный список 27 книг Нового завета, добавляя затем: "…в сих только благовествуется учение благочестия. Никто к сим да не прилагает, ни да отъемлет от них что-либо. О сих Господь, посрамляя саддукеев, глаголал "заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией" (Мф.22:29). Здесь впервые с такой ясностью свт. Афанасий формулирует отношение Церкви к книгам Нового завета как к Священному Писанию и применяет к ним слова, сказанные Христом о Священном Писании Ветхого завета. Продолжая, свт. Афанасий пишет: "Ради большей же точности, поскольку пишу ради нужды, присовокупляю и сие, что есть, кроме сих, и другие книги, не введенные в канон, но назначенные Отцами для чтения нововступающим и желающим огласиться словом благочестия: Премудрость Соломонова, Премудрость Сирахова, Есфирь, Иудифь, Товия и так именуемое Учение Апостолов [Дидахэ, или, быть может, Климентины], и Пастырь. Впрочем, возлюбленные, сверх сих читаемых и оных канонических нигде не упоминается об апокрифических, но сие есть умышление еретиков…". Так свт. Афанасий разграничивает книги уже не на общепризнанные, спорные и подложные, но на канонические, "читаемые" (для назидания) и апокрифические (т.е. еретические).

> Фактически это правило завершает формирование канона Священного Писания как Ветхого, так и Нового завета, однако позиция свт. Афанасия получает соборное одобрение и становится общепризнанной далеко не сразу. На Востоке еще в течение некоторого времени продолжаются разногласия об Апокалипсисе, в то время как на Западе, не без влияния блж. Иеронима, позиция свт. Афанасия, ликвидирующая различие в составе Писания для Запада и Востока, быстро становится общепринятой. Нужно заметить, впрочем, что в целом ряде рукописей этой эпохи, таких как <Синайский кодекс> (греческая рукопись Библии середины IV в.), в конце Нового завета без какого-либо разграничения включены Послание Варнавы и Пастырь Ерма, а в <Александрийский кодекс> (греческая рукопись Библии начала V в.) следом за Апокалипсисом так же без разграничения располагаются 1-е и 2-е послания свт. Климента Римского.

> Поскольку вытеснение из церковного употребления не включенных в канон книг происходило медленно и не без сопротивления, потребовались еще и соборные решения об этом. Главным здесь является 33-е правило Карфагенского собора (419 г.), которое гласит: "Постановлено также, да не читается ничто в церкви под именем Божественных Писаний, кроме Писаний канонических. Канонические же Писания суть сии: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие, Иисус Навин, Судии, Руфь, Царств — 4 книги, Паралипоменон — 2, Иов, Псалтирь, Соломоновых книг — 4, Пророческих книг  — 12, Исайя, Иеремия, Иезекииль, Даниил, Товия, Иудифь, Есфирь, Ездры  — 2 книги. Нового Завета — 4 Евангелия, Деяний Апостолов — 1 книга, посланий Павла  — 14, Петра Апостола — 2, Иоанна Апостола  — 3, Иакова Апостола  — 1, Иуды Апостола  — 1, Апокалипсис Иоанна книга одна…".

> На этом, собственно, заканчивается история формирования и канонического оформления Священного Писания Нового завета. Решение Карфагенского собора и правило свт. Афанасия в конечном итоге определили позицию Церкви как на Востоке, так и на Западе, где она была дополнительно подтверждена на Тридентском соборе 1546 г. Даже Лютер, не будучи уверен в авторитетности ряда книг (Послания к Евреям, Иакова и Иуды, и Апокалипсис), не пошел наперекор традиции и поместил эти книги в конце своей Библии. Несмотря на то, что замена списков Нового завета на версии, соответствующие канонам, растянулась на века, общецерковная дискуссия о составе Писания после Карфагенского собора затихает.

> Но на самом деле в этой истории есть еще одна не вполне ясная страница, а именно включение и исключение из канона документов, связанных с именем свт. Климента Римского. Послания Климента упоминаются свт. Климентом Александрийским как канонические. Порой они считаются в числе спорных текстов. Многие древние рукописи Нового завета включают их в свой состав. Всё это еще не отличает их от таких неканонических текстов, как Послание Варнавы или Послание Павла к Лаодикийцам. Особый характер истории этих документов придают 85-е Апостольское правило и корректирующее его 2-е правило VI Вселенского собора (Трулльского, 681 г.).

> Апостольские Правила в составе 85 канонов составляют последнюю часть Апостольских Постановлений и вместе с тем первый раздел Книги Правил. По мнению большинства исследователей, они были составлены в конце IV века. Об этом свидетельствует как тематика большинства канонов, так и близкое сходство многих из них с постановлениями Антиохийского собора 341 года. Вместе с тем в основе некоторых разделов Апостольских Правил (и Постановлений), возможно, лежит и весьма древнее церковное предание. Первые 50 из Апостольских правил были в VI в. переведены на латинский язык Дионисием Малым (автором летоисчисления "от Рождества Христова") и вошли в каноническое право Западной Церкви. Сам Дионисий при этом не слишком верил в апостольское происхождение переводимого им документа и озаглавил его "правила, называемые апостольскими" (). На Востоке авторитет всех 85 правил был подтвержден VI Вселенским собором, который одновременно отверг Апостольские (Климентовы) постановления.

> По форме Апостольские Правила представляют собой псевдоэпиграф, ложно приписываемый свт. Клименту Римскому. Последнее, 85-е правило этого сборника следующим образом перечисляет канонические книги Священного Писания: "Для всех нас, принадлежащих к клиру, и мирян, чтимыми и святыми да будут следующие книги Ветхого Завета: Моисеевых — 5: Бытия, Исход, Левит, Числа, Второзаконие; Иисуса, сына Навина — 1, Судей — 1, Руфь — 1, Царств — 4, Паралипоменон (т.е. остатков от книги дней) — 2, Ездры — 2, Есфирь  — 1, Маккавейских  — 3, Иова  — 1, Псалтирь  — 1, Соломоновых — 3: Притчи, Екклесиаст, Песнь Песней; книг пророков  — 12, Исайи  — 1, Иеремии — 1, Иезекииля — 1, Даниила  — 1. Сверх же сего вам да присовокупится в замечание, чтобы юные ваши изучали премудрость многоученого Сираха. Наши же, т.е. Нового Завета, Евангелия  — 4: Матфея, Марка, Луки, Иоанна; Павловых посланий  — 14, Петра — 2 послания, Иоанна  — 3, Иакова — 1, Иуды — 1, Климента  — 2 послания. И постановления вам, епископам, мною, Климентом, изреченные в восьми книгах (которые не следует обнародовать пред всеми ради того, что в них таинственно), и Деяния наши апостольские". Этот документ исключает из Нового завета Апокалипсис (что свидетельствует о его составлении, скорее всего, где-то в Восточной части Церкви), но включает и оба послания Климента, и Апостольские Постановления в целом, якобы переданные через Климента и потому называемые Климентовыми. Это дополнение резко контрастирует с общепринятой с конца IV века структурой Священного Писания, что потребовало специального церковного решения, последовавшего более чем через 2,5 века.

> К моменту созыва VI Вселенского собора в 681 г. вопрос о каноне Нового завета, вообще говоря, был давно решен. Однако существование Апостольских правил как авторитетного церковного документа вносило в него путаницу, если не сказать противоречие. Поэтому собор своим 2-м правилом постановил следующее: "Прекрасным и крайнего тщания достойным признал сей святой Собор и то, чтобы отныне, ко исцелению души и ко уврачеванию страстей, тверды и ненарушимы пребывали принятые и утвержденные бывшими прежде нас святыми и блаженными Отцами, а также и нам переданные именем святых и славных Апостолов 85 правил. Поскольку же в сих правилах повелено нам принимать оных же святых Апостолов постановления, чрез Климента переданные, в которые некогда иномыслящие, ко вреду Церкви, привнесли нечто подложное и чуждое благочестия, и помрачившее для нас благолепную красоту Божественного учения, то мы, ради назидания и ограждения христианнейшей паствы, те Климентовы постановления благорассмотрительно отложили, отнюдь не допуская порождений еретического лжесловесия и не вмешивая их в чистое и совершенное Апостольское учение…" Статус Посланий Климента в этой части правила, строго говоря, не изменяется. Однако далее в этом же правиле собор подтверждает авторитет и действенность многих правил Поместных и Вселенских соборов, в т.ч. Лаодикийского и Карфагенского, а также правил свтт. Афанасия, Григория и Амфилохия, касающихся состава Священного Писания. И этим в истории канона Священных книг в самом деле ставится точка.

> Характерно, что Ориген и другие церковные писатели рассматривают как нормальный тот факт, что авторитет ряда посланий вызывает споры среди христиан. Это радикально отличается от отношения христиан (в том числе и Оригена) к Евангелиям: непризнание их авторитета уже на рубеже II—III веков считается признаком ереси. Так, свт. Ириней Лионский пишет: "Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше, чем они есть... суетны и невежественны и, кроме того, дерзки все те, которые искажают идею Евангелия и привносят видов Евангелия больше или меньше сказанных, — одни для того, чтобы казаться, будто они нашли больше, чем истина, другие же, чтобы укорить распоряжения Божии" ("Против ересей", III,11,8-9).