Тема выпуска:
Вера (5)

В конце этого выпуска – форма для выражения Вашей его оценки.

---

> 5

> В утверждении "я верю в Бога" мы распознали, почувствовали — пускай даже и неясно, "ощупью души" — прежде всего некий дар, подарок свыше. Я не столько сознательно, дедуктивно, разумно прихожу к вере в Бога, сколько нахожу ее в себе, нахожу с удивлением, радостью и благодарностью. Нахожу как присутствие, таинственное, но столь ясно ощутимое, Того, Кто весь — мир, радость, тишина, свет. Это присутствие не может быть от меня, ибо нет ни во мне, ни в окружающем меня мире ни этой радости, ни света, ни тишины. Откуда же они? И вот я говорю слово, которое всё это выражает, всё это называет и которое в отрыве от этого опыта, от достоверности этого присутствия не имеет никакого смысла: я говорю слово "Бог". Я не мог бы сказать этого непонятного слова, если бы не было у меня этого опыта, однако, произнося его, я как бы освобождаю этот опыт, это чувство от их субъективности, мимолетности, расплывчатости. Я называю его содержание и тем самым принимаю этот дар и отдаю ему возвратным движением всего моего существа самого себя.

> "Я верю в Бога". И вот оказывается, что эта вера, которую я нашел на самой глубине своей души, не только моя, не только мой личный, непередаваемый, несказанный опыт, а что она по-новому связывает меня с людьми, с жизнью, с миром, оказывается как бы освобождением от одиночества, на которое, в той или иной мере, обречены все люди. Ибо, если радостным было нахождение веры в себе, в своей душе, в своем сознании, то не менее радостным оказывается нахождение той же веры, того же опыта и в других. И не только сейчас, тут, вокруг себя, у людей, схожих со мной, — но и через века, через пространство. Вот открываю я древнюю книгу, написанную более чем за тысячу лет до нашей эры, в мире, почти совсем не похожем на наш, теперешний, и читаю:
    "Господи! Ты испытал меня и знаешь.
     Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю.
     Ты разумеешь помышления мои издали.
     Иду ли я, отдыхаю ли — Ты окружаешь меня,
     и пути мои известны Тебе.
     Еще нет слова на языке моем — Ты, Господи, уже знаешь его.
     Сзади и спереди Ты объемлешь меня,
     и полагаешь на мне руку Твою.
     Дивно для меня ведение Твое —
     высоко!  — не могу достигнуть его!
     Куда пойду от духа Твоего
     и от лица Твоего куда убегу?
     Взойду ли на небо — Ты там;
     сойду ли в преисподнюю  — и там Ты.
     Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря  —
     и там рука Твоя поведет меня,
     и удержит меня десница Твоя.
     Скажу ли: может быть, тьма сокроет меня,
     и свет вокруг меня сделается ночью?
     Но тьма не затмит от Тебя,
     и ночь светла, как день:
     как тьма, так и свет.
     Ибо Ты создал меня
     и соткал во чреве матери моей.
     Славлю Тебя, потому что я дивно устроен.
     Дивны дела Твои, и душа моя сознает это...
     Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже,
     и как велико число их!
     Стану ли исчислять их, но они многочисленнее песка;
     когда я пробуждаюсь, я всё еще с Тобою...
     Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое;
     испытай меня и узнай помышления мои:
     не на опасном ли я пути  —
     и направь меня на путь вечный".

> Это псалом 138, молитва, написанная несколько тысяч лет тому назад. Но вот я читаю ее и удивляюсь: Господи, да ведь это всё как раз так, как я чувствую и переживаю, это мой опыт, это обо мне и от меня сказано, и даже эти детские слова, это косноязычие, пытающееся выразить, "выпеть" то, что выше слов, — всё это мое. И значит, вера живет веками, значит, миллионы людей чувствовали то же самое, и наполняется сердце радостью, когда от избытка веры вспыхивают эти удивительные слова: "Но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день: как тьма, так и свет...". В этом свете я по-новому вижу мир: несмотря на всю его тьму, он светит для меня первозданным светом: действительно, "дивны дела Твои, и душа моя сознает это..." Я по-новому вижу и сознаю себя, грешный, слабый, боящийся, порабощенный, и повторяю слова псалма: "Славлю Тебя, потому что я дивно устроен..." Потому что дан мне этот тайный орган знания внутреннего, потому что могу я узнать то, что высоко и дивно и славно, могу захотеть высокого ведения и высокой жизни, могу различить между путем опасным и путем вечным.

> И еще последнее узнаю я этой верой: узнаю, что всё в мире говорит о Боге, являет Бога, светится Им: как лучезарное утро, так и ночная тьма, как счастье и радость, так и страдание и горе. И если столь многие не видят этого, то потому что я — и подобные мне верующие — оказываюсь слишком слабым свидетелем веры, потому что с самого детства окружаем мы человека мелочностью, ложью, внушаем ему не искать и не жаждать глубины, а желать маленького и призрачного счастья и маленького призрачного успеха, потому что приковываем его внимание к суете и к тщетному. И вот зарастает в нём тайный орган света и любви, и наполняется мир липкими потемками неверия, скепсиса и дальше  — эгоизма, ненависти и злобы. Но и в этих потемках, и в этом страшном падении и измене не оставил нас Бог. И мои слабые слова о вере в Бога были бы пустыми, если бы, в заключение, я не исповедал веру уже непросто в Бога, а в Того единственного Человека, в Котором Бог пришел в мир, а в мире — к каждому человеку, чтобы спасти и возродить его. "Я верю в Бога". Но Бог — в полноте радости и обладания  — открывается во Христе.

---

Смотри также по теме: свящ. Вячеслав Резников: фарисей и мытарь

Проект "Христианское просвещение" нyждается в жертвователях/спонсорах...