|
Благодать Господа Иисуса Христа, любовь Бога Отца и причастие Святого Духа да будет с вами! |
|||||||||
|
Тема выпуска: В конце выпуска – форма для выражения Вашей его оценки и мнений. |
|||||||||
|
по книге: протопресв. Александр Шмеман "Евхаристия: Таинство Царства", гл. 9. (Выделение подчеркиванием сделано составителем рассылки. Курсив - текст из перевода книги, приводимый без изменений.) Предыдущие части:
Глава 9. ТАИНСТВО БЛАГОДАРЕНИЯЗа всё благодарите... VIДостойно и праведно Тя пети, Тя благословити, Тя хвалити, Тя благодарити, Тебе покланятися на всяком месте владычествия Твоего. Вот снова возносится над миром это чистое, свободное, блаженное благодарение, восстановленное и дарованное человеку Христом. Его благодарение, его знание, Его сыновняя свобода - ставшие и вечно становящиеся нашими. Благодарение, которое - потому что оно Христово и свыше - нас возводит в рай, как его предвосхищение, как причастие еще здесь, на земле, царству будущего века. И потому, каждый раз, что возносится оно, спасение мира завершено. Всё исполнено, всё даровано. Человек снова стоит там, где поставил его Бог, восстановлен в своем призвании - приносить Богу "разумную службу", знать Его, благодарить, поклоняться Ему - "в Духе и Истине", и этим знанием и благодарением претворять сам мир в причастие Жизни, которая "была у Отца и явилась нам" (Ин.1,2). Была у Отца. Для понимания, и не только Литургии, а и самой сущности христианской веры, бесконечно важно знать и помнить, что Евхаристия - причастие Отцу. К Отцу обращено дерзновенное «Ты» молитвы благодарения, и то знание Бога, в котором, как мы старались показать, исполняет себя благодарение Церкви, есть знание Отца. Но мы так привыкли к применению этого слова Отец к Богу, что уже не ощущаем всей неслыханности, невозможности его в человеческих устах, в устах твари, обращающейся к Творцу. И потому не сознаем, что из всех Христовых даров нам эта возможность "со дерзновением и неосужденно" именовать Бога Отцом, иметь доступ к Отцу (Еф.2,18) - не только самый величайший дар, но и сама сущность спасения - нашего и всего мира - Христом. "Бога никто никогда не видел" (Ин. 4,12). Это знает всякий подлинный религиозный опыт, который есть всегда и прежде всего опыт священного в первичном, изначальном значении этого слова: "священного" как абсолютно другого, непонятного, неведомого, непостижимого, в пределе - даже страшного. Религия родилась и рождается одновременно и из притяжения к святому, из знания, что абсолютно-другое есть, и из незнания, что оно есть. И потому нет на земле явления более двусмысленного и в двусмысленности своей трагического, чем религия. Это только наша современная, выдохшаяся и сентиментальная "религиозность" убеждена, что "религия" - это всегда что-то хорошее, положительное, доброе и полезное, и что по существу люди всегда верили в того же "доброго" и снисходительного Бога, в "Отца", на деле созданного "по образу и подобию" нашей собственной маленькой доброты, необременительной морали, бытовых умилений и дешевого прекраснодушия. Мы забыли, как близки "религии", в каком-то смысле - соприродны ей, темные бездны страха, безумия, ненависти, изуверства, всё то жуткое суеверие, которое с таким напряжением обличало, видя в нём дьявольское наваждение, раннее христианство. Забыли, иными словами, что религия - настолько от Бога, от неистребимой в человеке жажды и искания Его, насколько и от князя мира сего, оторвавшего человека от Бога и погрузившего его в страшную тьму неведения. Забыли, наконец, что не теплохладным "агностикам", а "религиозным" людям сказаны были самые страшные из когда-либо прозвучавших на земле слов: "Отец ваш диавол" (Ин.8,44). И вот, только по отношению к этой теме, к "стране и тени смертной", в которой пребывает падший "мир сей", раскрывается нашему духовному сознанию воссиявший во Христе свет знания, как знания единого и истинного Бога и знания Его как Отца. Ибо отцовство Бога, явленное нам Христом, это не то природное, антропоморфическое отцовство, о котором, по отношению к Богу, религия заключает снизу, и которое таким образом Бог разделяет с разными земными "отцовствами". Это отцовство, присущее только Богу и являемое и даруемое только единородным, единственным Сыном Божиим. "Никто не знает Сына, кроме Отца, и Отца не знает никто, кроме Сына и кому Сын хочет открыть" (Мф.11,27). Христианство началось не с общечеловеческой и общерелигиозной проповеди о Боге-Отце, в которой слово "Отец", в довершение всего к тому же и двусмысленно, ибо Бог не "родил" мир и человека, а сотворил их, так что они никак не эманация Бога. Христианство началось с веры в пришествие в мир, в вочеловечение единородного, единственного Сына Божьего и в наше усыновление - в Нём и только в Нём - Его Отцу. Христианство есть дар двойного откровения: откровения Отцом - Сына, "которого не знает никто, кроме Отца", и откровения Сыном - Отца, "которого не знает никто, кроме Сына", но в явлении Которого нам, в приведении к Которому нас и состоит дело спасения человека и мира, совершенное Христом. "Смотрите, какую любовь дал нам Отец - чтобы нам называться и быть детьми Божиими... Возлюбленные, мы теперь дети Божии!" (Ин. 3,1-2). Следовательно, поверить во Христа - это значит прежде всего поверить Ему, что Он Сын Божий единородный и потому - явление в мире знания Отца, любви к Отцу, жизни Им и в Нём; а также явление Любви Отчей, которой Он "вечно любит Сына и всё отдал Ему". Далее это значит - поверить, что это свое единородное, уникальное сыновство Сын дарует нам, усыновляя нас Богу Отцу: "Се восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему..." И, наконец, поверить и узнать, что в своем единородном Сыне Отец, которого "мир не познал" (Ин.17,25), являет и нам Свое отцовство, любит нас той любовью, которой любит Он Сына. Так как в сыновстве Сына Божия - всё знание Отца, вся любовь к Нему, всё единство с Ним, потому что Сын и Отец - одно (Ин.10,30), знающий Сына знает Отца, имеет доступ к Нему и в жизнь вечную. Этим сыновним знанием Отца, доступом к Нему в Сыне, живет Церковь, их возвещает как спасение и жизнь вечную. И потому таинство Евхаристии, в котором исполняет себя Церковь как новое творение, как Тело Христово и как причастие царству будущего века, есть, на последней глубине своей, таинство знания Отца, доступа, восхождения к Нему в Сыне Его единородном. Апостол просил: "Господи, покажи нам Отца и довлеет нам" (Ин.14,8). И вот, в Сыне Божьем Отец показан и явлен нам: "Видевший Меня, видел Отца" (Ин.14,9). И не только видел, но имеет доступ к Нему, знает Его как Отца. VIIТы от небытия в бытие нас привел еси... Будучи знанием Отца, благодарение есть каждый раз и узнавание мира. Узнавание его, как Богом данного нам, и узнавание самих себя, как призванных Богом "из тьмы в чудный Его свет" (1Петр.2,9) и получивших "великие и драгоценные обетования, дабы мы через них сделались причастниками Божьего естества" (2Петр.1,4). Только предстоя во Христе, Сыне Божьем, Отцу, познаём мы и себя и мир так, как стало невозможно знать во тьме "мира сего", но эта возможность познания восстановлена, возвращена нам через наше усыновление Отцу. Действительно, ни в чём столь не очевидна тьма неведения, в которую погрузило нас наше отпадение от Бога, как в поразительном незнании человеком самого себя, и это несмотря на ненасытный интерес, с которым потерявшее Бога человечество изучает себя и в своих "гуманитарных науках" стремится проникнуть в тайну человека. Мы живем в эпоху безудержного нарциссизма, всеобщего "оборота на себя". Но, как это ни звучит странно и даже страшно, чем стихийнее этот интерес, тем очевиднее, что питается он каким-то темным желанием расчеловечить человека. "Мы убеждены, - пишет Леви-Стросс, - что конечная цель науки о человеке не в утверждении человека, а в его растворении..." И ему, хотя и по-разному, вторят и современная лингвистика, и психология, и социология. "Вся археология нашей мысли, - пишет Мишель Фуко, другой властитель дум, - без труда доказывает, что человек есть изобретение недавнее, и предвозвещает, возможно близкий, конец его..." Разгадка тайны человека оборачивается отрицанием уже не только тайны, но и самого человека, растворением его в том однообразно-сером и бессмысленном мире, в котором, по словам Нобелевского лауреата Жака Моно, безраздельно царит ледяной закон "случайности и необходимости..." Так вот, именно на эту, не только современную, а извечную ложь о мире и человеке отвечает, ее разрушает каждый раз благодарение, приносимое Церковью. Каждый раз оно есть явление человека - себе, явление в свете Божьего Лика его сущности, его места и призвания в мире, и потому - благодарение есть обновление и воссоздание человека. В благодарении узнаём и исповедуем мы прежде всего Божественный источник и Божественное призвание самой жизни. Бог, утверждает молитва благодарения, из небытия в бытие привел нас, и это значит - сделал нас причастниками Бытия, то есть не только того, что от Него, но и пронизано Его присутствием, светом, мудростью, любовью; тем, что, вслед за св. Григорием Паламой, православное богословие называет божественными энергиями и что делает мир призванным и способным к преображению в "новое небо и новую землю", а царя твари - человека - к обожению, к "причастию Божеского естества".
|
|||||||||
| Цель этого голосования –
выявление приоритетных интересов читателей. Заранее благодарен всем,
принявшим участие. Голосование почтой: ? 0 1 2 3 4 5 – нажмите на ссылку, соответствующую выбранной Вами оценке, и отправьте письмо! (Втеле можно оставить Ваши комментарии.) |
|||||||||
www.messia.info/r2/2/224.htm
|
|||||||||
| Желаю всяческих успехов! | |
| редактор-составитель рассылки | |
| Александр Поляков, священник* | |
|
(запасной адрес: alrpol0@gmail.com)
|
|
| <= предш. выпуск по теме | ||||
Рекомендую рассылку:
"Слово Божие день за днем"
Рассылка содержит тексты из Библии для ежедневного чтения. План чтения основан на двух принципах: как правило последовательное чтение книг Нового Завета, с расчетом прочитать его за год; по воскресным дням и дням главных церковных праздников - чтения, ориентированные на календарь Русской Православной Церкви. Еженедельно - чтения из Ветхого Завета. Обычно используются современные переводы Библии.
Подписаться можно здесь.