=рассылка *Христианское просвещение*=

Благодать Господа Иисуса Христа, любовь Бога Отца и общение Святого Духа да будет с вами!

Тема выпуска:
Персоналии XIX века: архимандрит Макарий (Глухарев); Фридрих Йозеф Гааз

A.
Автор: священник Александр Мень.
Статья из "Библиологического словаря": slovari.yandex.ru/dict/men/article/me2/me2-0197.htm; krotov.info/spravki/persons/19person/1847gluh.html.

B.
Автор:
Александр Нежный.
Статья
"Одиночество «святого доктора»": novayagazeta.ru/data/2009/108/24.html.

 
серия "история Церкви: персоналии" 
 (примерно 1770 слов)

A.

Макарий (Михаил Яковлевич Глухарев), архимандрит (1792-1847), русский православный подвижник, миссионер, переводчик Библии. Родился в семье священника в г. Вязьме, Смоленской губернии. Начальную школу прошел в доме отца, образованного и доброго пастыря. Тягостное впечатление на чуткого мальчика произвел контраст между домашней атмосферой и бурсацкими нравами училища в Смоленске, куда М. поступил восьми лет. Однако он продолжал учебу и в 1813 г. окончил Смоленскую Духовную Семинарию. Положительную роль в его воспитании сыграла семья образованного помещика, у которого он жил в дни Отечественной войны 1812 г. В Петербуржской Духовной Семинарии и Духовной Академии, которую М. окончил в 1817 г., он проявил блестящие дарования и широту интересов. В это время началось его сближение с митрополитом Филаретом (Дроздовым), оценившим его умственные и нравственные качества. М. почти ежедневно открывал Филарету свои мысли и до конца дней сохранил к нему любовь и уважение. Святитель ограждал ученика от чрезмерного увлечения мистицизмом, но не запрещал знакомиться с западной литературой. Это знакомство, так же как встреча с квакерами (1819), сформировали у М. экуменический подход к инославию. Как отмечает прот. Г. Флоровский, будущий миссионер относился к другим исповеданиям "с пытливым благожелательством".

М. хорошо знал европейские и древние языки и по окончании Д.А. преподавал их в Екатеринославской и Костромской семинариях. Там же решил принять монашество. М. был пострижен в 1818 г. и тогда же рукоположен в иеромонахи, а в 1821 г. возведен в сан архимандрита. Не желая мириться с семинарскими порядками и чувствуя сильное недомогание, М. в 1826 г. ушел на покой. Он поселился в Глинской пу́стыни, где занялся переводами православных подвижников, а также западных авторов, например книги Терезы Авильской.

В 1829 г. М. откликнулся на призыв Свят. Синода, искавшего работников для миссионерской проповеди в Сибири. Почти 20 лет проповедовал М. среди язычников-алтайцев, изучил их язык, овладел медицинскими и сельскохозяйственными знаниями, чтобы помочь инородцам преобразовать их быт. За это время он крестил ок. 600 алтайцев и завоевал их любовь и преданность. "В частной своей жизни, — пишет его биограф, — Макарий до кончины остался... строгим аскетом и кабинетным тружеником. Спал он очень мало, да и то на пустом диване или голой кроватке без подушки". Митр. Филарет называл его "истинным слугой Христа Бога". В 1839 г. М. подал в Свят. Синод специальную записку "Мысли о способах к успешнейшему распространению христианской веры между евреями, магометанами и язычниками в Российской державе" (Москва, 1894), в которой предлагал создать особый миссионерский институт в Казани.

Апостольские труды привели М. к мысли о необходимости довести до конца работу по переводу Библии на русский язык, начатую Российским библейским обществом. Он послал доклад на эту тему в Синод через митр. Филарета. Но тот, зная, что правительство, недавно запретившее Российское библ. общество, относится к этой идее отрицательно, не дал докладу хода. Тем не менее архимандрит не отказался от своей идеи и задумал осуществить ее собственными силами. В 1834 г. он перевел с еврейского языка Кн. Иова, а затем Кн. Иисуса Навина, и переводы с сопроводительными докладами послал в Петербург.

Главным аргументом докладов М. были изменения в рус. языке, который всё больше удалялся от славянского. "Язык славянский, — писал он, — сделался мертвым, на нём никто у нас не говорит и не пишет". Кроме того, по его словам, "российская словесность достигла уже того возраста зрелости, когда русская Церковь может и поэтому должна иметь полную Библию на русском языке". Возможные контраргументы людей, боявшихся соблазна, М. отклонял ссылкой на ап. Павла, который знал, что Евангелие Христово может быть неправильно понято. "Но это не воспрепятствовало св. Павлу, — писал М., — проповедовать слово о кресте Господа нашего Иисуса Христа, которое для одних казалось безумием, а для других было соблазном, между тем как верующие находили в нём силу Божию и Божию премудрость".

Ни доклад, ни переводы М. не имели ни отклика, ни последствий. Огорченный этим, М. стал писать уже в более резком тоне. В письме на имя царя он связывал стихийные и общественные катастрофы с грехом тех, кто отдалял Библию от народа. "Неужели Слово Божие, — восклицал он, — в облачениях славянской буквы перестает быть Словом Божиим в одеянии российского наречия?" На сей раз последовала реакция репрессивная. М. обвинили в гордыне и передали в распоряжение Томского архиерея, который наложил на него епитимью: 40 дней служить литургию за "предоставление правительству мыслей и желаний своих в рассуждении полной Библии на российском языке в переводе с оригиналов". М. был искренне рад такому "наказанию". В 1844 г. его отстранили от миссионерской работы и направили в Троицкий монастырь Орловской епархии. Раздобыв перевод прот. Павского — своего старшего товарища по академии и затем учителя, — он сличал с ним свои новые переводы. Исправленный текст был снова послан в Синод. Одну за другой он переводил книги Ветхого Завета и, когда работа была закончена, задумал издать ее за рубежом. В 1846 г. с большим трудом М. выхлопотал себе командировку в Св. землю. Но в это время его сразил смертельный недуг. Последними словами подвижника были: "Свет Христов просвещает всех". После него не осталось ничего, кроме книг, бумаг и чернил.

Труд М. не был предан забвению. Его перевод В.З. был посмертно напечатан в журнале "Православное обозрение" (1860-67), а впоследствии использован при работе над Синодальным переводом Библии.

См. также др. материалы: • на с. reshma.nov.ru; • на с. sfi.ru.

 

B.

Одиночество «святого доктора»

Сто лет назад в Москве был поставлен памятник человеку, призвавшему спешить делать добро

В Германии его звали Фридрих Йозеф Гааз, в России окрестили Федором Петровичем. Он приехал к нам совсем молодым человеком в начале девятнадцатого столетия и прожил в Москве полвека, за это время отлучившись из Первопрестольной всего три раза. В 1809 и 1810 годах он ездил изучать кавказские минеральные источники (один из них до сих пор носит его имя), затем был в рядах русской армии, гнавшей двунадесять языков от Москвы до Парижа.

Врач с европейским образованием, он быстро приобрел в Москве признательных и состоятельных пациентов, разбогател, купил дом на Кузнецком, ездил в карете, запряженной шестеркой лошадей, что по тем временам было примерно то же самое, что в наши дни шестисотый «Мерседес».

Умер он, однако, в бедности, и его хоронили за казенный счет. За гробом Федора Петровича шло, по подсчетам полицмейстера Цинского, около двадцати тысяч человек. В Москве в ту пору (1853 год) народу было тысяч не более четырехсот, и, таким образом, мы можем исчислить высочайший показатель любви к доктору Гаазу и скорби о нём. Его похоронили на Введенском (Немецком) кладбище.

Если с Госпитального Вала войти в кладбищенские ворота и двинуться по главной аллее, то через несколько минут по левую руку будет видна могила с висящими на ограде кандалами, большим, почти круглым камнем с установленным на нём крестом и выбитыми словами: «Спешите делать добро». Эти слова, равно как и кандалы, — ключ к судьбе Федора Петровича, главный знак его жизни, объяснение тому поразительному почитанию, которым Москва окружила Гааза, и тому пристальному вниманию, с каким сейчас, более полутора века спустя, мы всматриваемся в облик «святого доктора». В 1828 году восклицанием «Это то, о чём я мечтал всю жизнь!» он ответил на предложение губернатора Москвы князя Д. Голицына войти в состав Попечительского о тюрьмах комитета и тем самым до гробовой доски предопределил свои труды и дни. Отныне его непреходящей заботой стали несчастные России, ее униженные и оскорбленные, ее идущие по этапу в Сибирь кандальники, ее бедняки, силой помещичьего произвола оторванные от родителей дети. Боль России стала его болью.

Он два с лишним десятилетия сражался с жестокостью государства, на всё время бесконечно долгого этапа в Сибирь велевшего приковывать к одному железному пруту по восемь человек сразу — детей, стариков, женщин, здоровых, больных, воров, беспаспортных, ссыльнопоселенцев… Идти они были обречены только вместе, спать — вместе, справлять нужду — на глазах невольных спутников.

Он восставал против бесчеловечности чиновников, гнавших за Урал здоровых наравне с больными, и рядом с пересыльной тюрьмой на Воробьевых горах устроил больницу, в которой укрывал слабых, лечил занемогших, давал передышку отчаявшимся.

Он в меру сил смягчал ледяное равнодушие власти, выхаживая неимущих и бездомных в созданной им лечебнице в Малом Казенном переулке, впоследствии получившей название Полицейской, в народе же известной как Газовская. Сменивший Д. Голицына на посту генерал-губернатора князь А. Щербатов однажды потребовал привести количество больных в ней к норме — сто пятьдесят, и ни единым человеком больше. Гааз, пишет его первый биограф А.Ф. Кони, опустился в кабинете губернатора на колени и горько заплакал. Щербатов отступил. О Федоре Петровиче же с тех пор говорили, что он выплакал своих больных.

Всё, приобретенное врачебными трудами: дом, карета, лошади, фабрика, имение, — всё поглотило его бездонное милосердие. Он изо всех сил спешил делать добро, но ездил теперь гораздо медленнее: в старой пролетке, запряженной двумя клячами, — а жил в двух комнатках Полицейской больницы, где ночами иногда рассматривал в телескоп звездное небо. Таково было единственное утешение его распахнутой состраданию души.

Если чуть более внимательно присмотреться к его жизни, то без труда можно обнаружить, что она протекала как бы в двух измерениях. С одной стороны, гуща народной беды: тюрьмы, этапы, прут, с которым он бился, будто Георгий Победоносец с драконом, Екатерининская и Полицейская больницы, долговая яма, откуда он выкупал людей, горячие споры в тюремном комитете, в том числе и с непреклонным и властным митрополитом Филаретом (Дроздовым); а с другой — общение с московскими интеллектуалами. Кстати, сам Гааз написал книгу «Проблемы Сократа», которую завещал издать своему другу и душеприказчику, доктору Полю. Увы, по неведомым причинам книга так и не увидела свет, а рукопись ее бесследно исчезла.

Почти ежевечерне он был желанным гостем в каком-нибудь доме, вроде дома Елагиных, средоточии умственной жизни Москвы, который современники называли «Республикой у Красных Ворот». Федор Петрович наверняка знал (и его знали) братьев Киреевских, Хомякова, Чаадаева, Вяземского, Александра Ивановича Тургенева, зимой сорок шестого приехавшего в пересыльную тюрьму на Воробьевых горах с милостыней, там простудившегося, заболевшего и вскоре скончавшегося, и многих других.

Единство исторических судеб русского народа с народами Европы — вот что было основной мыслью бесед в «Республике у Красных Ворот».

Как ни тянет Ватикан с причислением Федора Петровича к сонму святых, русский народ давным-давно поместил Гааза, католика и немца, в свой нравственный иконостас. «Святой доктор». Что тут прибавить? Отец Георгий Чистяков насчитал шесть даров католичества православию. Один из них — Фридрих Йозеф Гааз.

В нынешнем октябре {2009 г.} исполнится сто лет памятнику Гаазу в Малом Казенном переулке, возле здания бывшей Газовской больницы. Отмечать юбилей собираются с размахом; я же в таких случаях всегда вспоминаю Николая Васильевича Гоголя, завещавшего не устраивать ему пышных похорон, а вместо этого накормить несколько нищих. Лучшая память Гаазу — наше общее деятельное сострадание к тем, кому в этой жизни выпала тяжкая доля. К больным детям, к заключенным, среди сотен тысяч которых много просто-напросто заблудившихся, несчастных людей; к старикам, которые обделены любовью и хлебом.

После советских заморозков общество постепенно оттаивает, и на стылой земле появляются ростки милосердия и благотворительности. Есть фонды, организации, комитеты; но, как говаривал странствующий философ Григорий Сковорода, всё есть, а чего-то великого недостает. Я даже предполагаю — чего или скорее кого. Нужен Федор Петрович с его светом неиссякаемой доброты в глазах; нужен человек-подвижник; человек, который не только читает Священное Писание, но и живет в полном соответствии с ним.

Федор Петрович прожил жизнь так, как учил Христос. Но в этом мире он был одинок. И не только оттого, что был, по сути, монах.

С другой же стороны…

Соотечественник Фридриха Йозефа Гааза, погибший в нацистском застенке Дитрих Бонхоффер сказал: один человек и Бог — это уже большинство.


Проект "Христианское просвещение" ищет спонсоров! Их реклама может быть помещена в ежедневной рассылке, которую получают более 6000 человек.
Буду благодарен за материальную поддержку проекта.
Как это можно сделать, описано на странице messia.ru/pomoch.htm.

Здесь вы можете оценить прочитанный выпуск рассылки.
Заранее благодарен всем, кто выразит свое мнение.

Голосование эл. почтой: нажмите на ссылку, соответствующую выбранной Вами оценке, и отправьте письмо!
(В теле письма можно оставить свои комментарии.
При этом, если Вы расчитываете на ответ, не забудьте подписаться и указать свой эл. адрес, если он отличается от адреса, с которого Вы отправляете письмо.)

? (затрудняюсь ответить)  /  0 (неинтересно - не(до)читал)  /  1 (не понравилось / не интересно)  /

  2 (малоинтересно)  / 3 (интересно)  /  4 (очень интересно)  /  (замечательно! чудесно!) 

www.messia.ru/r2/4/is04_224.htm

Архив рассылки, формы подписки  —> www.messia.ru/r2/
Сайт "Христианское просвещение"  —> www.messia.ru
>Форум сайта< 


Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах –
в письме, в icq или на форуме.

Постараюсь ответить на вопросы.


Обратите внимание, что редактор-составитель рассылки не является, как правило,
автором текстов, которые в рассылке используются.
Автор текста указывается перед текстом.

С Рождеством Христовым!  
редактор-составитель рассылки
Александр Поляков, священник*
(запасной адрес: alrpol0@gmail.com)
<= предш. выпуск серии
 
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU Каталог Христианских Ресурсов «Светильник»