Этот выпуск двойной, и для того, чтобы было удобней читать его частями, текст разделен чертой на 2 приблизительно равные части.

 

A. Участие РПЦ в культе Сталина

> Отношение Сталина к русскому народу и Церкви характеризуется теми же чертами криминально-циничного эгоизма, как и его отношение ко всем остальным реальностям бытия. Лживая националистическая демагогия, насаждавшаяся Сталиным, нанесла тяжкий нравственный ущерб именно здоровому и естественному проявлению русского (да и не только русского) национального сознания и чувства. Действительное возвращение к народным корням произошло во время великих испытаний Отечественной войны; сталинская же мифология привела к возобновлению процесса национального распада, потери национального лица и неповторимой живой самобытности народного духа. И насаждавшаяся Сталиным после войны стилизация жизни под "русизм" и даже "византизм", только способствовала углублению внутренней опустошенности народной души.

> Какую же роль в своих планах уготовал Сталин Русской Православной Церкви?

> Вернувшийся после войны из эмиграции архиепископ Антоний (Марченко) получил "возможность" (несомненно, выполняя прямое задание) опубликовать такое, например, программное заявление:

> "Наша родная церковная жизнь... выполняет не только свою внутреннюю, идейную миссию по религиозно-нравственному воспитанию нашего народа, но и, что важнее всего, выявляет свое всемирно-историческое призвание, объединяя весь православный мир и все славянские народы под одним общим церковно-национальным лозунгом великой и неумирающей Кирилло-Мефодиевской идеи. 'Москва — третий Рим' остается попрежнему символом всемирной собирательной идеи, в противовес папству, с его стремлением к духовному самодержавию, епископским аристократизмом и маниакальыми мечтами о земном владычестве. Посещение Москвы Восточными Патриархами, посещение Святой Земли Святейшим Патриархом Алексием, приезд в Москву делегации от Православной Чешской Церкви и, в результате, назначение туда русского православного Экзарха говорит об исключительном оживлении в лоне Православной Вселенской Кафолической Церкви, под фактическим водительством Русского Православия: 'Москва — третий Рим, а четвертому не бывать', как говорили наши предки, во времена Иоанна III..." (Журнал Московской Патриархии 1946, № 9, стр. 54-57).

> Приведем обобщающий вывод крупнейшего зарубежного историка Русской Церкви Иоганна Хризостомоса по поводу Всеправославного Совещания в Москве в июле 1948 г.:

> "Московское совещание Православных Церквей должно было продемонстрировать ведущую роль Москвы в мировом Православии. В этом вопросе желания Патриархии и Советского правительства совпадали, и обе стороны придавали исключительное значение проведению этого совещания. Хотя совещание обратилось с посланием к христианам всего мира, однако в центре внимания организаторов совещания находилось мировое православие. Оно должно было показать себя как моральную силу, на которую опирается восточный блок, в противоположность другим церквам в странах свободного мира" (Церковная история России новейшего времени, на немецком яз., 1965-68, т. 3, стр. 119).

> В Патриаршем послании по поводу празднования 800-летия Москвы в 1947 г. центральное место занимает такое утверждение:

> "Москва как воплотившая и сосредоточившая в себе истинное Православие, стала центром этого Православия...
> И над нынешней, современной нам Москвой, мы веруем, несомненно веет то же древнее благословение, которое изначально почивало на ней" (Журнал Московской Патриархии. 1947, № 10, стр. 1).

> Вот чего добивался восседавший в Кремле "сверчеловек", готовя завоевательные походы в Европу и Азию! "Древнее благословение" над сталинской Москвой, а, значит — это каждому ясно — над ним, Сталиным. "Мы веруем" в это — свидетельствует перед всем миром сам Патриарх...

> Приведем еще одно свидетельство — крупного деятеля русской эмиграции Ю.П. Денике, пытающегося выразить сущность сталинского замысла:

> "Сейчас призрак коммунизма — это призрак тоталитарной диктатуры и ее армии. И — что наиболее страшно — это меньше всего призрак... То, что я называю "новой идеологической политикой", в первую очередь подчинено задаче подготовки новой войны... Но в то же время это — звено в выполнении грандиозного замысла, над которым веет дух Великого Инквизитора ^*: внушить целому огромному народу, что он живет совсем в другом мире, чем это ему представляется; создать и внушить воображаемую историю, воображаемую картину жизни за пределами Советского Союза и воображаемую картину самой советской действительности..." ("Новый Журнал". Нью-Йорк. 1948, ХIХ, стр. 164-179).

> В деле создания такой фантастической картины мира руководству Московской Патриархии отводилась одна из ключевых ролей. Можно сказать, предельный в современной истории распад сознания и совести был достигнут тогда, когда глобальные замыслы Сталина по расширению сферы своего господства с помощью малых и больших войн (см. "Даты и документы", 1946-1952 гг.) получили идеологическое обоснование в беспрецедентной по размаху миротворческой демагогии.

> Поистине апокалиптическим ужасом веет от сталинской "борьбы за мир"!

> Именно в это страшное и преступное дело сознательной подготовки небывалой всемирной бойни только ради эгоистического самоутверждения одного человека — оказалась втянутой Русская Церковь. Сознательным это дело было, конечно, для самого Сталина, а что касается русских иерархов — ведали они, что творят, или нет — мы судить не можем. Но факт остается фактом: культ личности именно такого человека Московская Патриархия поддержала всей мощью своего духовного авторитета! Несомненно, что именно это было конечной целью, ради которой Сталин возвел Церковь из социального небытия (куда он же и вверг ее) — на вершину общественного признания и материального благополучия.

> Из множества выступлений церковных иерархов, целенаправленно и с постепенно возраставшим пафосом сотворявших религиозный культ Сталина, приведем, например, такое:

> "Благословенного мира, прочного благополучия и истинного спокойствия для труда можно достигнуть не иначе, как путем правды; с делами правды народов незримым, но действенным образом связаны дела Правды Божией... с Правдой Божией связано и стремление современных миролюбивых народов жить в мире и справедливости.
> ...Мы счастливы, что эту правду осуществляет наш народ под твердым водительством всеми признанного Вождя и вдохновителя миролюбивых народов Иосифа Виссарионовича Сталина..." (Из речи Патриарха Алексия на III Всесоюзной Конференции сторонников мира в Москве в ноябре 1951 года).

> Итак, носителем "правды народов", "действенным образом связанной с Правдой Божией", Сталин уже был объявлен. Что ждало бы нас дальше, если бы он, в соответствии с многократными пожеланиями архиереев, прожил еще "долго, долго" и сумел установить свою "правду" на всей земле?... К счастью, на этот раз Правда Божия судила иначе...

> А что можно сказать о таких "художествах":

> "Вы упрочили в сердцах трудящихся всего мира евангельские заветы (это Сталин-то! — Л.Р.) братства, единения и сободы...
> Зная твердо, как трудно идти против рожна, уповаем, что в первые же годы второго Вашего семидесятилетия противники истины и справедливости прозрят, придут к Вам и скажут: прав ты, Иосиф премудрый, и справедливы суды твои, научи же нас, как зажить в мире с братьями, сыздавна нами обижаемыми и унижаемыми.
> Буди, Господи, буди". (Из поздравительной телеграммы Католикоса-Патриарха всей Грузии Каллистрата по поводу 70-летия Сталина. ЖМП. 1950, N 1, стр. 5).

> Тяжким кощунством звучит постоянное призывание Имени Божьего в подтверждение вопиющего лжесвидетельства в многочисленных речах "златоуста Московской Патриархии" митрополита Николая Ярушевича. Например, такое:

> "Тяжкие свинцовые тучи продолжают сгущаться над горизонтом, множатся, ползут, всё шире захватывают небосклон. Зловещая черная тень ложится на города и долы, на мирные поля и пастбища. Душен предгрозовой воздух, и всё труднее дышать человеку на земле. В третий раз на протяжении жизни одного человеческого поколения зверь войны, еще более жестокий, чем раньше, еще более свирепый, готов вырваться на волю (но кто же в это время выращивал этого "зверя", как не Сталин! — Л.Р.).
> Я приехал из той страны, где небо остается свободным и чистым от этих сгустившихся над человечеством туч войны. Спокойна и земля моей Родины, уже залечившая свои раны мирным трудом великой семьи братских народов (20 миллионов рабов, более половины населения — крепостные! — Л.Р.).
> ...С удивлением и восторгом убеждаются народы в том, что империалистическая вакханалия подготовки к войне не отражается ни на спокойствии, ни на развитии моей страны, где всё дышит верой в мирное сожительство людей, всё направлено к утверждению мира между народами (эпоха массовых депортаций; вся страна — военный лагерь! — Л.Р.).
> ...В титаническом борении Добра со злом, Света с тьмой, Правды с ложью для христианской Церкви нет вопроса о выборе места: место ее предуказано самой ее основой, смыслом, задачей, целью.
> ...Правда непобедима (а кто "носитель правды", уже объявлено — Л.Р.). А значит, — непобедимы и мы, ее исповедники, служители, поборники. Сплотим свои ряды и с новой отвагой — вперед!
> Благословение Бога будет пребывать с нами в этой священной борьбе!..." (Из речи на Конгрессе народов в защиту мира в Вене в декабре 1952 г.).

> Скажут — митрополит Николай не знал правды? Может быть,точнее будет сказать — он не хотел ее знать? Очень уж хотелось оказаться в рядах "непобедимых служителей правды"! Может быть, он сознательно лицемерил, считая это необходимой "платой" за то, чтобы народ мог молиться в открытых храмах? Но речи его производят впечатление почти фанатичной увлеченности. Нельзя не засвидетельствовать здесь же, что церковная память сохранила образ митрополита Николая, как человека искреннего и верующего. Тем страшнее разыгравшаяся трагедия христианской личности. Как много еще надо пересмотреть и переосмыслить, чтобы такое стало невозможным...

> Следуя своему кумиру и повелителю, ревностно исполняя его задания по "борьбе за мир", Московская Патриархия выполняла и свою специфическую функцию, возможно, с большей степенью инициативы и самостоятельности — насаждение духа ненависти и вражды внутри христианского мира.

> Самые яростные поношения обрушивались, конечно, на голову Римского Папы:

> "Сейчас возглавитель католической Церкви, ослепленный давней злобой к православным и, особенно, к славянам, а среди них — в высшей степени к русским советским людям, этот старый заклятый враг Советского Союза, открыто вошел в мрачный лагерь факельщиков нового пожара. Весь мир знает его, как агента американского империализма.
>  ...Свое антихристианское (! — Л.Р.) лицо во всём его духовном уродстве показал Римский Папа в недавние дни своим декретом об отлучении от Церкви коммунистов и сочувствующих им..." (Из речи митр. Николая на Всесоюзной Конференции сторонников мира в августе 1949 г.).

> Орудием "князя тьмы" было объявлено также экуменическое движение — объединение в основном протестанских Церквей, но с участием и ряда Церквей православных, свободных от сталинского влияния (Константинопольской, Александрийской, Иерусалимской, Элладской).

> Официальный "специалист" Московской Патриархии по экуменизму протоиерей Г. Разумовский в своем докладе на Совещании Православных Церквей в Москве в 1948 г. провозгласил:

> "Если сейчас начал существовать Всемирный Совет Церквей, это приходится расценивать как тяжелый и грозный призрак для всей вселенной... Князь тьмы готовит из соблазненных им церковников подставного виновника гибели мира...
> ...О! Смерть! Тебе еще сохранено твое жало! Последователи твоего Победителя — Христа, снова, во дворцах нового Пилата, дважды отреклись от своего Учителя! Отреклись забвением Божией заповеди: "не убий"... Экуменические архиереи и книжники вновь готовы научить народы, чтобы они снова кричали: "Распни, распни Его!"...
> Грозный симптом!
> Ужасное время заката Запада!"

> Может быть, Московская Патриархия выступила здесь как ревностная защитница православной традиции и вероучения и проявила поэтому такую нетерпимость к католикам и протестантам? Нет, дело вовсе не в этом. Все акции Московской Патриархии были подчинены целям глобальной сталинской стратегии, как она сложилась в тот период: панславизм, всеправославное единство, военно-экономический союз соцлагеря под личным руководством Сталина.

> В качестве основных "врагов человеческого рода" были обозначены: американский империализм, римский католицизм, еврейский сионизм, экуменизм и масонство. Стройность картины коренным образом нарушалась тем, что в Православном мире у Москвы был "конкурент", имевший гораздо больше оснований считаться духовным центром Православия — Константинопольский Вселенский Престол. Не случайно Сталин, потерпев поражение в дипломатической борьбе за "проливы" (т.е. за Константинополь), стремился захватить власть путем коммунистического переворота в первую очередь в Греции и Турции (см. "Хронология", 1947 г.).

---

> Константинопольская (Вселенская) Патриархия, традиционно "первая по чести" в Православии, авторитет и влияние которой в ХХ веке заметно возросли, не признавала претензию Московской Патриархии на фактическое лидерство в мировом Православии. На протяжении 500 лет лишенная опоры на собственную государственность, Вселенская Патриархия пребывала в бедственном положении, претерпевая постоянные притеснения со стороны турецкой власти. Основания для ведущей роли в Православии Вселенская Патриархия находила в силе традиции, в хранении и развитии святоотеческого богословия, в творческой духовной энергии, позволившей ей активно участвовать в жизни современного мира.

> Умудренная ошибочным и горьким опытом поддержки советского церковного обновленчества, Вселенская Патриархия оказалась в духовном эпицентре мировых событий также и потому, что ее иерархическое руководство приняли на себя несколько миллионов православных христиан разных национальностей, рассеянных по всему миру войнами и революциями нашего века. Московская Патриархия могла противопоставить всему этому только одно — политическую поддержку Сталина. Но этого оказалось достаточно, чтобы попытаться расколоть православный мир на две части. Это отчетливо проявилось во время Всеправославного Совещания в Москве в 1948 г., когда признание авторитета Вселенского Престола продемонстрировали только грекоязычные Церкви: Александрийская, Иерусалимская, Элладская и Кипрская.

> Опираясь на поддержку Сталина, Московская Патриархия пыталась подчинить себе православный мир путем канонического и политического принуждения. В этом уже начинала проявляться определенная "традиция": как митрополит Сергий в свое время аналогичными методами узурпировал власть внутри Русской Церкви, так созданная им Московская Патриархия пыталась теперь узурпировать власть во всём мировом Православии. Тем самым разрушалась истинная традиция православной соборности, которая есть внутрицерковное воплощение мира, принесенного Христом. Так сеялись семена будущих раздоров, расколов и отчуждения, по слову Писания:

> "От пророка до священника — все действуют лживо... говоря "мир! мир!", а мира нет" (Иерем. 6:14)

<.....>

> "Велика ответственность тех, — писал в 1948 г. Георгий Федотов, — кто по самому своему призванию поставлены на страже истины и свободы, но вынуждены отравлять и развращать сознание народа. Велика ответственность русского писателя, ученого, епископа. Самый тяжелый грех — грех патриарха..."

> Федотов говорит, конечно, не о личном грехе (это — сокровенная тайна отношений человека с Богом), но об ответственности за воздействие патриаршего слова. Назвав вещи своими именами, кто после этого решится бросить камень в покойного Патриарха за его общее со всеми ослепление? Судить его может только Сам Глава Церкви — Господь Иисус Христос. Верующие и неверующие, образованные и малограмотные, начальствующие и подневольные — все, кроме, быть может, лагерных смертников, были охвачены этим жутким наваждением. Великий, страшный урок...

> "Общая вина, общий грех, — продолжает Федотов. — Без признания их нет духовного возрождения России. Без покаяния нет очищения... Но горе чужой стране, которая взяла бы на себя дело возмездия. У каждого народа достаточно своих собственных грехов, демократии тоже стоят перед судом. Самозванные же судьи сами становятся преступниками. Если в политике есть место нравственным идеям, то во всяком случае не идее возмездия..." ("Новый Журнал". Нью-Йорк. 1949, ХХ1, стр. 247-248).

<.....>

> Церковь, зная о том, какие непомерные соблазны для греховного и слабого человека представляет неограниченная власть, оказывала высокие почести даже и лично недостойным христианским императорам, царям и князьям. Это были почести, оказываемые не человеку, а имени; не конкретной личности, а званию христианского государя. Если же государь оказывался еще и лично благочестив, то законные почести согревались живой любовью подданных.

> Но при чём тут Сталин? Носил ли он христианское звание? Исповедал ли хотя бы раз свою веру в Бога? Преклонил ли он хоть раз свою преступную голову перед Иисусом Христом? Его "византинизм", "русизм", "панславизм", благоволение к Церкви — не есть ли это те самые "подарки", которые щедро раздает Антихрист тем, кто готов ему поклоняться, обожать и прославлять его?

> Культ личности Сталина есть прообраз всеобщего поклонения Антихристу, включая и впавших в прельщение христиан. Это — всего лишь прообраз и предостережение, поэтому мы обязаны воздержаться от духовного осуждения тех, кто в этом поклонении участвовал.

> Трагический урок обращен не к ним, а к нам, получившим возможность узнать фактическую правду об этой эпохе. Но если мы и теперь не извлечем выводы из этого урока, если по-прежнему будем оправдывать преступления против человечества и соблазняться химерами сталинизма — значит, душа наша в каких-то сокровенных тайниках своих чает и ждет Антихриста. И рано или поздно он откликнется на этот зов...

 

B.

> С первых послевоенных лет лучшие епископы повели борьбу за открытие дополнительных семинарий и пастырских училищ, постоянно указывая на катастрофическую нехватку духовенства, так что по необходимости ускоренно рукополагали людей без соответствующего образования и богословских знаний. В основном такие усилия наталкивались на запреты и отказы со стороны <Совета по делам РПЦ (СДРПЦ)>. <...> помимо существовавших в 1947 г. восьми семинарий и двух академий предполагалось открыть семинарию во Львове. На это последовал окончательный отказ уполномоченного СДРПЦ по Украине Корчевого в 1955 г. Как ни странно, уполномоченный ссылался на митрополитов, Киевского Иоанна и Волынского Панкратия, утверждавших, что вполне достаточно Волынской семинарии, где из 93 воспитанников 60% из униатских областей, а 91% вообще из Западной Украины". Иными словами, на 3200 храмов "бывших" униатских областей Западной Украины приходилось всего 50 семинаристов в Волынской семинарии. <..... сохранились> прошения епархиальных архиереев, поддержанные патриархом Алексием, об открытии семинарий в Черновицах, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Ярославле, Смоленске и Таллинне. Реакция Карпова на все эти ходатайства: "Воздержаться". Тогда в 1954 г. патриарх Алексий просит у Карпова разрешения хотя бы допускать эстонцев-мирян в Эстонскую секцию заочного отделения Ленинградской духовной семинарии — обычно только священно- и церковно-служители допускались в заочный сектор. Патриарх обосновывает свою просьбу тем, что в Эстонии усиливается давление протестантов и там особенно необходимо просвещенное православное духовенство. Но Карпов с апломбом заявил, что никакого давления в Эстонии нет, и отказал в допущении такого исключения. Хотя в архиве Совета имеется длинный отчет эстонского протоиерея <> Н. Кокла с предложением именно такого сектора для эстонцев. <....> В 1954 г. раздаются всё более настойчивые жалобы епархиальных архиереев на острую нехватку духовенства — старое духовенство вымирает, а выпуски семинарий недостаточны — и просьбы разрешить открытие одногодичных, шестимесячных или даже трехмесячных пастырских курсов, а также одномесячных курсов летом в семинариях для повышения квалификации приходского духовенства. На последнюю просьбу инспекторский отдел Совета, отдавая это дело на усмотрение Церкви, ответил, однако, что нельзя курсы делать постоянным явлением, так как они якобы не соответствуют Уставу РПЦ (?). Нет определенной реакции на вопрос о более продолжительных курсах, но тот факт, что они не привились, а к концу 50-х гг. прекратились и краткосрочные пастырские курсы, свидетельствует о том, что Совет их в конце концов запретил. Единственное ходатайство патриарха, которое увенчалось успехом, это прошение 1951 г. разрешить заочное отделение при московских духовных школах в дополнение к уже существовавшему при Ленинградских духовных академии и семинарии. Но это мотивировалось не столько признанием нужд Церкви, сколько планами СДРПЦ (что видно из документов 1954 г.) закрыть часть периферийных семинарий за счет расширения Московской духовной академии. Ведется нажим в направлении свертывания программ обучения в духовных школах. Так, Министерство высшего образования СССР в 1948 г. исключает из программ духовных школ логику, психологию, историю философии и педагогику — в соответствии с ленинским Декретом от 23 января 1918 г., запрещавшим преподавание общеобразовательных дисциплин в пастырских школах.{}

<.....>

> Церковь и духовенство облагались всевозможными непомерными поборами и налогами. Об этом свидетельствуют многочисленные жалобы, сохранившиеся в документах СДРПЦ. Журналы заседаний Синода 1952 г. пестрят жалобами епископата на завышенные налоги. Так, епископ Курский Иннокентий жалуется, что при доходе 60 тыс. руб. в год налог ему начислен в 57 250 руб., так как в доход ему зачислены епархиальный дом, питание, коммунальные услуги. Решение Синода: налог епископ должен платить только с выплачиваемого ему содержания, все остальные налоги платит епархия. Это, конечно, ничуть не уменьшает общего размера налогов, взимаемых государством с Церкви, существующей на пожертвования верующих.{} Церковное руководство пыталось добиться общего снижения налогов с доходов духовенства, в частности с пенсий престарелых церковно- и священнослужителей, и СДРПЦ в этом поддерживало Церковь. Так, в поддержку прошения патриарха Алексия от 7 апреля 1954 г. Совет обращается в Совмин СССР с ходатайством передать этот вопрос на рассмотрение Министерства финансов, а 6 мая 1957 г. СДРПЦ обращается в Совмин с предложением отменить налогообложение пенсий духовенства, указывая, что русское духовенство и так обложено сверхналогами, а пенсии у него мизерные: 1200 руб. в год у епископов и 225–500 руб. у духовенства за 50-летнее служение; члены семей скончавшихся священнослужителей получают по 175–300 руб. в год. Дальнейший ход этого ходатайства <...> проследить не удалось. А вот по вопросу общего снижения налогообложения в СДРПЦ было специальное заседание 3 августа 1954 г., на котором ярым противником снижения выступил зампред Совета С.К. Белышев, с которым патриархом Алексием велась особенно интенсивная переписка по разным вопросам, всегда внешне весьма дружественная. Белышев заявил, что переквалификация налогообложения духовенства с 19-й {Статья 19 касалась частных коммерческих предприятий; статья 18 — доходов с частной практики врачей, педагогов, адвокатов и пр. В первом случае потолок был 81%, во втором — 69%.} на 18-ю статью было бы равносильно признанию Церкви в качестве "какой-то общественно полезной организации в нашем социалистическом обществе". Он настаивал на сохранении 19-й статьи как "идеологического принципа". При голосовании большинством в 7 голосов против 3 СДРПЦ высказался за переквалификацию на 18-ю статью (в том числе и епископов, которые облагались по 5-й статье как советские служащие). 5-ю статью было решено оставить только мирским рабочим и служащим, работавшим по ремонту и строительству церковных зданий. Интересно, что проведено это решение в жизнь Совмином только с января 1981 г.{}

<.....>

> <...> В 1956–1957 гг. и митрополит Николай Крутицкий, и патриарх Алексий ходатайствуют о предоставлении Церкви типографии, так как одни государственные типографии заказы Церкви не выполняют, а другие выполняют с большим опозданием и часто неудовлетворительно. Карпов уговаривает обоих не поднимать вопроса о типографии перед правительством, а сам обращается в Агитпроп ЦК с просьбой более внимательно отнестись к заказам Церкви, исполнять их в типографиях точно и срочно. О печатании каких же церковных изданий шла речь в те годы? Это: Журнал Московской патриархии, который выходил мизерным тиражом 15 тыс. экз., Настольный церковный календарь — 50 тыс., Стенной календарь — 50 тыс., в 1952 г. вышел сборник — "Конференция всех Церквей и религиозных объединений в СССР по вопросам защиты мира" на пяти языках — тираж не указан. В 1953 и последующие годы — "Богослужебные указания" (15 тыс. экз.)... В 1953 г. отпечатано также 200 тыс. венчиков и разрешительных молитв. Совет отказался издать 3-й том речей и проповедей митрополита Николая. В 1955 г. было получено разрешение Совета издать Библию, Евангелие с Псалтирью и молитвословы.{}

> Бесправие порождает произвол и безответственность. Не избежала, да и не могла избежать этого и бесправная Церковь, Церковь как кадровая структура. С жалобой на допущенную по отношению к нему несправедливость работник церковных учреждений должен был обращаться за помощью к тому же Совету. Так мы находим адресованные Карпову жалобы, например, преподавателей семинарий на патриархат, смещающий их, переводящий из одной семинарии в другую, не учитывая семейного положения и даже того, что, скажем, местная епархия и семинарская администрация согласны оставить человека на месте.