Милость и мир да будут с вами полной мерой - через познание Бога
         и Иисуса, Господа нашего! (2Пет.1:2)

Выпуск посвящен дню памяти новомучеников и исповедников Российской

Церкви, который празднуется в грядущее воскресенье.

> Сегодня один из самых славных и, вместе с этим страшных, трагических

> праздников  Русской  Церкви.    Мы  празднуем   день   новомучеников

> и  исповедников  Церкви  Российской,  тех миллионов  людей,  которые

> за  последние  восемьдесят  лет  остались  верными  Христу, остались

> верными  Церкви, и через это остались, больше, чем кто-либо, верными

> нашей многострадальной великой Родине.

> Мученик  –  это  не  просто  человек, который страдает; это человек,

> который  своим страданием свидетельствует о том, что его вера больше

> всего,  что  она дороже, драгоценнее всего на свете, и что ради этой

> веры,  ради Бога,   в  Которого  он верит,  Кого  исповедует,  стоит

> не только жить достойно, но и умереть.

> Не  все,  которые  умирали,  были  героями  в  течение  своей жизни.

> Некоторые  из  них  были  слабые, греховные, но  когда пришло  время

> или  исповедовать  свою  веру во Христа или отречься  от Него,   они

> не  отреклись.    Тогда   вдруг с  их  плеч  спала  всякая  слабость

> и  осталась  только благоговейная верность, любовь не только сердца,

> но жизни.

> И  вот,  празднуя  их день, мы должны задуматься и над собой.  Ничто

> нам не грозит, как будто, так же как ничто не грозило членам русской

> Церкви  до  революции;  и  вдруг  разразилась буря.  И в нашей жизни

> может разразиться подобная буря.  Я сейчас говорю не об общественных

> трагедиях,  а  о  трагедиях  частной, личной жизни, когда перед нами

> встает  вопрос: верую ли я во Христа и Бога больше, чем во что бы то

> ни  было,   готов  ли   я пострадать, то есть    пожертвовать  всем,

> что  только   у  меня  есть,   ради  своей веры, или я верую в Бога,

> во  Христа,  в Церковь, в истину, в правду, в жизнь только поскольку

> это ничего мне не стоит, или поскольку охраняет и радует меня.

> Вот  над  чем нам надо задуматься; и с какой благодарностью нам надо

> думать о тех людях,  которые были немощны,  порой немощнее даже нас,

> и  которые,  когда встал вопрос: "А ты верен своему Богу?  Ты любишь

> Его?   Он действительно твой Господь?"  ответили:  "Да,  чего бы это

> ни стоило".

> Некоторые  пострадали до крови, измученные, а некоторые отдали самую

> жизнь  и  умерли  ради  своей веры.  Мне сейчас вспоминается рассказ

> отца  Всеволода  Шпиллера,  одного из самых значительных священников

> нашего  времени  в  России,  который  мне  говорил  о том, как в его

> приходе  маленький  мальчик  десяти  лет  пришел к своим родителям

> и  сказал:  "Господь хочет, чтобы я молился о спасении нашей Родины.

> Я  уйду  в  лес и буду молиться".  И родители нашли в себе мужество,

> веру,  любовь  к  Родине и любовь к Богу достаточные для того, чтобы

> его  отпустить  в  лес.  Долгое время о нём ничего не было известно.

> Но  в  какой-то  день  в  лес  зашел  крестьянин за дровами, и нашел

> маленького  мальчика  в  лохмотьях  и  босиком,  стоящего  во снегу,

> который  ему  сказал: "Дядя, когда ты в следующий раз в лес придешь,

> принеси мне какую-нибудь обувь.  Так больно стоять всю зиму на снегу

> босиком!".   Этот мужик пошел домой и вернулся; но живым он мальчика

> больше не застал.

> И  вот  такие  мученики,    такие  исповедники  миллионами  украшали

> и украшают  сейчас  на  небесах   Русскую Церковь.    Будем  поэтому

> не  только благоговейно,   благодарно,  трепетно  к ним  относиться,

> но поставим перед собой вопрос, на что мы готовы?  Неужели мы только

> будем всё от Бога принимать?  Или же когда встанет перед нами вопрос

> совести  -  не  то  что  мученичества,  но  исповедничества,  как бы

> открытого    исповедничества   жизнью    нашей   веры,    готовы  ли

> мы   пострадать,   чего бы это нам ни стоило?  И возблагодарим  Бога

> за  то,  что  на  нашей  Родине столько тысяч и тысяч людей, мужчин,

> женщин,  стариков,  детей оказались верными Ему и что по их молитвам

> простерся  покров  благодати  над нашей Родиной и обещает нам в свое

> время возрождение для сего нашего народа.  Аминь.

                [ митрополит Сурожский Антоний

                  www.mitras.ru/archive/030210.htm ]

                                * * *

ЮБ> Может быть, противостоять этому двоедушию для нас возможно

ЮБ> благодаря опыту тех людей, которые оставались верны себе и своей

ЮБ> вере даже ценой жизни, - опыту новомучеников?  Что для Вас

ЮБ> в контексте нашего разговора представляется самым ценным в опыте

ЮБ> новомучеников?

> Я  бы  не  решился  говорить так  лаконично,   так  лапидарно о том,

> что  является  самым ценным для меня в опыте новомучеников.  Их опыт

> многогранен  и  на  самом деле весьма противоречив.  Но прежде всего

> мне хотелось бы обратить внимание на то обстоятельство, что гонения,

> которые  пережила  наша  Церковь  в  XX  веке, гонения действительно

> беспрецедентные,  обнаружили  два  противоречивых  момента.  С одной

> стороны,  в  нашей Церкви нашлось немало людей, которые смогли своей

> кровью засвидетельствовать свою веру.  Но ведь во время этих гонений

> проявилось  и  то,  что  гораздо большее число наших же православных

> русских  христиан  оказались  способными  проливать эту мученическую

> кровь.   Чего  здесь  больше  - праведности или греховности?  На мой

> взгляд, скорее греховности, ибо почти полное уничтожение за какую-то

> четверть    века    Поместной    церкви    на    территории   России

> свидетельствовало о   полном  духовном неблагополучии  нашей  страны

> и  нашего народа.  В момент, когда Русская Православная Церковь была

> почти  полностью  уничтожена  как  организационная  структура, когда

> русское  духовенство уже добивали в лагерях после страшных репрессий

> 1937-1938  гг.   (только  в  1937  году  было  расстреляно  85  тыс.

> священнослужителей)  -  в  это  время,  отвечая на вопросы переписи,

> более  50%  советских  граждан заявили о том, что они люди верующие.

> Возникает  вопрос,  какой же была их вера, если эта вера не побудила

> их  в предшествующие 20 лет встать на защиту своих гонимых пастырей,

> своей гонимой Церкви?  Может быть, эта религиозная вера не требовала

> полноценной, полнокровной церковной жизни, могла спокойно обходиться

> без   покаяния,    Евхаристии,   ограничиваться   лишь   соблюдением

> на обыденно-бытовом  уровне  каких-то  внешних  традиций?   Наконец,

> есть   другое   очень   важное   обстоятельство,  которое  для  меня

> по-настоящему   проступило   в  известном  эпизоде  встречи  святого

> патриарха Тихона со святым митрополитом Кириллом (Смирновым), когда,

> приехав  в  короткий  промежуток  между  двумя  ссылками  в  Москву,

> святитель  Кирилл  стал  убеждать   патриарха  прекратить    уступки

> по  отношению  к  обновленцам,  отменить введенный под давлением ГПУ

> новый    календарный    стиль,   и   патриарх,   пытаясь  обосновать

> свою  политику  уступок,  стал  говорить о том, что он не может быть

> спокоен,  когда  многие  архиереи  находятся  в  заточении.  И тогда

> митрополит  Кирилл  сказал:  "Не думайте  о нас,  Ваше Святейшество,

> мы  только и годны на то, чтобы сидеть в тюрьмах".  Обычно эти слова

> толкуют  весьма  поверхностным  образом:  смиренный  священномученик

> митрополит  Кирилл  с  готовностью  идет   по своему  крестному пути

> и   убеждает   святейшего   патриарха   не  беспокоиться  о  судьбах

> великомучеников.   На самом деле в этих словах звучит очень глубокое

> прозрение.   Один  из самых лучших архипастырей Русской Православной

> Церкви,  безусловно,  еще  в полной мере не оцененный именно в своем

> духовном  величии  и в верном понимании пути русской духовной жизни,

> констатировал  одно  страшное  обстоятельство:  Русская Православная

> Церковь  в  лице своей иерархии, в лице своего духовенства оказалась

> неспособной  подготовить  большую часть своих пасомых к тем страшным

> искушениям,  которые  обрушил  на  них  XX  век.  Да, теперь для них

> наступало  время  искупления,  но  было  возможно искупить свой грех

> только  одним:  принятием  тех  страданий, которые выпадают в местах

> заточения.  Это понимание одним из самых лучших, самых светлых наших

> новомучеников  ответственности  Церкви  за  судьбу всех своих членов

> является,  на  мой  взгляд,  самым  главным заветом, оставленным нам

> нашими  новомучениками.  И здесь я должен констатировать, увы, самое

> печальное   обстоятельство   -   не   только   эта   глубокая  мысль

> священномученика   митрополита Кирилла,  но  даже  простое   отдание

> дани  почитания  новомученикам, увы, не стало нормой нашей церковной

> жизни.   Мы вспоминаем о новомучениках в положенные календарные дни,

> иногда,  желая  показать  миру  и  самим  себе наше высокое духовное

> достоинство,  не  стесняемся  бахвалиться  тем,  что  именно в нашей

> стране  было прославлено  такое  количество  новомучеников,  забывая

> при  этом,  что еще большее  число  заблудших православных  христиан

> их   таковыми  новомучениками  делали.   Но  более  память  о  наших

> новомучениках никак не проступает в нашей церковной жизни.

> И  вот сейчас,   когда благодаря усилиям  нашей Синодальной комиссии

> по   канонизации   святых   прославлено  уже  более  полутора  тысяч

> новомучеников, мы можем констатировать  то обстоятельство,  что  они

> не  только  не  стали самой почитаемой категорией наших святых,   но

> в значительной степени "уступают в рейтинге популярности" (употреблю

> это  достаточно  секулярное  выражение)  среди наших церковных людей

> разного рода блаженным, юродивым и старцам - тем, кто на самом деле,

> будь  он  подлинным  или  мнимым блаженным или юродивым, по существу

> продолжает  лишать  нас  необходимости  духовно трезво и нравственно

> ответственно  поразмышлять  о  нашей  прошлой,  а  значит,  и  нашей

> современной    жизни,     кто    предлагает   нам   очень   опасную,

> очень     искусительную     духовную     анестезию     чудотворения,

> сверхъестественных  прозрений  вместо  подвига повседневной, духовно

> трезвой нравственно ответственной христианской веры.

> И  вот  это,  на мой взгляд,  является  еще одним результатом  того,

> что  советский  период  нашей  истории лишил нас не только подлинных

> подвижников  благочестия,  которых  на  Руси  никогда не было так уж

> много,  но  и  несколько  более  когда-то распространенных категорий

> русских  людей  -  пусть не святых, но порядочных, честных и духовно

> трезвых,  которые смогли бы, опираясь на опыт подлинных, а не мнимых

> святых,  изменить  духовный  климат нашего общества сегодня.  Именно

> таких  людей  практически  не  осталось  сейчас, ибо им суждено было

> принимать  насильственную  смерть  на  протяжении многих десятилетий

> советского   периода,  когда   были   созданы  условия, при  которых

> даже  попытка  остаться порядочным человеком была чревата для многих

> физической гибелью.

АН> Отец Георгий, перекидывая мостик между опытом новомучеников

АН> и сегодняшним днем, сразу вспоминаешь о Соборе 1917-18 года.

АН> В то время довольно свободно обсуждались те вопросы, которые

АН> сегодня с трудом можно обсуждать, и отвечать на них труднее,

АН> чем тогда.  Я имею в виду вопросы о духовном образовании,

АН> о миссии, о понятном богослужебном языке и т.д.  Почему тогда

АН> на эти темы говорили более свободно, а сейчас более зажато?

АН> Почему тогда ответы на эти вопросы были смелыми, а сейчас - нет?

> Я  думаю,    что  значение  наследия Поместного  Собора   1917  года

> в значительной  степени    преувеличено  в нашей  современной жизни.

> Куда  более  разносторонние  и  подчас  весьма  категоричные  оценки

> проблем  русской  церковной   жизни  были  даны   за двенадцать  лет

> до Поместного Собора в отзывах епархиальных архиереев.  Поместный же

> Собор,  наоборот,  во  многом  смягчал  те  крайние  мнения, которые

> высказывались  русскими епархиальными архиереями в 1905 году в связи

> с  необходимыми,  на  их  взгляд, преобразованиями русской церковной

> жизни.   Но  как бы то  ни было,   и отзывы епархиальных  архиереев,

> и  деяния Поместного Собора 1917 года остаются для нашей современной

> жизни  во  многом невостребованными текстами.  Более того, проблемы,

> которые  тогда  считались  в  высшей  степени актуальными, почти что

> перезревшими, в наше время даже не осознаются как проблемы.

> И  вот это как раз является результатом того колоссального понижения

> духовного, интеллектуального, нравственного, культурного стиля жизни

> не  только  церковного  народа,  а  вообще жизни России как таковой,

> которым  оказались   чреваты  семьдесят  лет   советского   периода.

> К  сожалению,  эти  годы  сказались  и на жизни Русской православной

> церкви.

> И  с этой точки зрения выход, на мой взгляд,  лежит только  в одном,

> а именно -  в осознании нашей  современной церковью,  а с ее помощью

> и   обществом,   государством   своих  подлинных  духовных  истоков.

> Продолжает  она традиции девятисотлетней Русской Православной Церкви

> или  же  пытается  опираться  на  наследие  сначала гонимой, а потом

> попускаемой  и  используемой  РПЦ  советского  времени?  Пытается ли

> осмыслять себя в контексте вечных проблем истории христианской веры?

> Выбор  необходимо делать, но он еще не сделан.  Мы подходим к этому,

> и  одним  из  важнейших шагов в попытке определиться,   по отношению

> к   кому   мы  являемся  продолжателями,  был  сделан  на  юбилейном

> Архиерейском  соборе  2000   года,     когда  в ряду   новомучеников

> были  прославлены  не  только те, кто сохранял каноническую верность

> митрополиту    Сергию,    но     и     его  многочисленные,   подчас

> самые  радикальные  противники.   Тем самым   Церковь  признала, что

> она  перестала  быть  церковью, следующей лишь принципам митрополита

> Сергия,  но  что  она  видит  правоту  в действиях тех, кто выступил

> против  той  перспективы  развития духовной жизни, которую навязывал

> Церкви  заместитель  патриаршего  местоблюстителя  митрополит Сергий

> (Страгородский).   И  то,  что  эта канонизация не предполагала даже

> снятия с этих новомучеников прещений, которые совершенно неканонично

> налагал   на них  митрополит  Сергий,  явилось свидетельством  того,

> что  Церковь  готова увидеть для себя наставников церковно-духовной,

> церковно-политической  жизни  в  том  числе  среди тех, кто выступил

> против  митрополита Сергия, кто выступал, если перефразировать слова

> известного  европейского  политика   "за возможность   существования

> самой  свободной  церкви в самом несвободном государстве".  Вот этот

> дух  свободы и ответственности нашего епископата, который в основной

> своей    части   дал  нам   новомучеников,   является  той   чертой,

> тем  качеством  жизни  церковной,    которая особенно необходима нам

> в наше время.

ЮБ> Кого из исповедников Вы помните лично, с кем Вам доводилось

ЮБ> общаться?

<...>

> Я  могу  сказать,  что с самим вашим вопросом связана еще одна очень

> острая  проблема  нашей  церковной жизни.  У нас сложился стереотип,

> что  мученики и исповедники у нас были почему-то лишь в период 20-х,

> 30-х,   40-х   годов,   а   потом,   хотя   и  были  так  называемые

> административные  гонения  на Церковь в хрущевское время, был период

> тихого   подавления   Церкви   в  брежневские  времена,    мучеников

> и  исповедников  у  нас  не  было.   Это  не  так.   Мучеников у нас

> действительно  почти  что и не было, а исповедники были.  Да, о них,

> конечно,  сложно говорить сейчас, потому что многие из них еще живы.

> Мы  не  можем  в  полной мере представить их жизнь, их деятельность,

> потому  что  архивы  за  этот  период  времени,  в  том числе архивы

> спецслужб,    которые  усиленно  пытались подавить   церковную жизнь

> в  стране в эти годы, для нас недоступны.  И еще: немало живо, в том

> числе   и     в   церкви,  тех   деятелей,    которые   преследовали

> этих  исповедников.   Они,  наверное, не очень заинтересованы в том,

> чтобы  эта  страница нашей    истории была явлена   в полной   мере,

> и  прозвучал  рассказ  о  жизни  тех,  кто  в  отличие от них честно

> исповедовал веру во Христа в церкви 60-х-70-х годов.  И тем не менее

> эти  исповедники  были,  и  их дальнейшая земная жизнь, а потом уже,

> наверное,       и      жизнь  их после смерти   станет    основанием

> для  их  прославления.   Но  это  произойдет  не  сейчас.  Сейчас же

> главное  заключается  в  том,  чтобы  попытаться  дать понять нашему

> церковному народу,   что  гонения в разных формах происходили вплоть

> до конца 80-х годов,  и совсем недавно,   в 60-е,  70-е,  80-е годы,

> эти гонения ввели в сонм русских новомучеников и исповедников немало

> достойных людей, некоторые из которых продолжают жить и сегодня, но,

> увы, остаются неведомы для многих из нас сейчас.

АН> Вы могли бы назвать имена тех, с кем можно еще увидеться,

АН> поговорить?

> <...>  Для  меня очевидно только одно: в нашей современной церковной

> жизни     не  только    проигнорирован  их    исповеднический  опыт,

> но  и  во  многом проигнорирован и  нивелирован  духовный опыт жизни

> и  служения  наших  новомучеников  и  исповедников  20-х, 30-х, 40-х

> годов.   Тем  ценнее  для  меня  то,  что  юбилейный  собор  Русской

> Православной Церкви  2000 года,      прославив  собор  новомучеников

> и исповедников, по существу сделал нравственно необратимым для нашей

> церкви  то  развитие,   которое   намечается сейчас.   Наша  церковь

> уже  никогда  не  будет  только  и  безусловно  церковью митрополита

> Сергия.   Она  всё  больше  и больше должна приобретать черты Церкви

> Христовой.

        [ Прот. Георгий Митрофанов: "Страна нераскаянных каинов

          вряд ли может войти в Царство Небесное"

          Юлия Балакшина, Анастасия Наконечная.

          // Газета КИФА N7(97) май 2009 года

          www.kiev-orthodox.org/site/meetings/1955/ ]

                                * * *

?> К сожалению, многие люди не видят связь перевода богослужения

?> на русский язык с наследием новомучеников и исповедников

?> Российских.  Не в этом ли причина их недоверия к русским переводам

?> богослужения?

> Да,    конечно,    это  серьёзная  вещь.    Если  бы   люди   знали,

> что  большинство  новомучеников и исповедников  российских  молились

> на  русском  языке,  желали отторгнуть византийскую пышность, желали

> отторгнуть наследие константиновской эпохи в пользу нового, в пользу

> более  евангельского  христианства,  более  прозрачной  апостольской

> традиции  Церкви,  то,  конечно, возражений против русского перевода

> богослужений  было  бы меньше.    Увы, пока  наследие новомучеников,

> тем  более  ещё  и прикрытое не всегда  добросовестными сочинителями

> их  житий, мало известно и ещё меньше осознано,  понято,  воспринято

> и  воплощено.    Можно  лишь  пожелать,   чтобы   люди  это  сделали

> и преодолели  свои предрассудки,   в том числе и против богослужения

> на церковном русском языке.

        [ Почему не «давайте все учить церковнославянский»,

          а «давайте переводить».

          Ответы свящ. Георгия Кочеткова

          на вопросы о переводе богослужения

          // КИФА №15(105) ноябрь 2009 года

          www.sfi.ru/rubrs.asp?rubr_id=1034&art_id=12039 ]

 + + + И. Семененко-Басин: Свидетельство российских новомучеников

                       www.krotov.info/libr_min/02_b/as/in_1996.html#2

 + + + еще одна проповедь митр. Антония:

        www.mitras.ru/archive/060204.htm

# Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах -

  в письме, в icq или на форуме. # Постараюсь ответить на вопросы... #

 -----------------------------------------------------------------

|        Буду благодарен за материальную поддержку проекта.       |

|           Как это можно сделать, описано на странице            |

|                   www.messia.ru/pomoch.htm .                    |

 -----------------------------------------------------------------

--

  Желаю всяческих успехов!

 Прошу ваших молитв обо мне и о моей семье,

а также об успехе интернет-служения "Христианское просвещение"

редактор-составитель рассылки        mailto:mjtap@ya.ru

   Александр Поляков, священник                 ICQ # 112678438

                            (запасной адрес: alrpol0@gmail.com)

             ---------------------------------------------

*Вот та Весть, которую вы услышали изначально:

 мы должны любить друг друга!

 Мы не должны быть такими, как Каин,

 который был порождением Злодея и зарезал брата.

 А почему он его зарезал?

 Потому что дела его были злы, а дела его брата - праведны.

 И не удивляйтесь, братья, что вас ненавидит мир.

 Мы-то знаем, что уже перешли от смерти к жизни,

 потому что любим братьев.

 Тот, кто не любит, остается во власти смерти.

 Всякий, кто ненавидит брата - убийца.

 А вы знаете, что у убийцы нет вечной жизни, она не живет в нём.

 Вот как мы можем узнать, что такое любовь:

 Он отдал за нас Свою жизнь.

 Так и мы должны отдавать за братьев свою жизнь.

 А в том, который в этом мире живет в достатке и видит брата в нужде,

 но запирает сердце для жалости - разве в нём может жить Божья любовь?

 Детки, так не будем любить на словах, одним только языком,

 но докажем истинность своей любви на деле!

 Вот как мы можем узнать, что мы принадлежим истине,

 и успокоить свою совесть перед Ним, когда она уличает нас,

 потому что Бог больше, чем наша совесть, и знает всё.*

                                 (1Ин.3:11-20 - апост.  чт-е вторника)

                                * * *

*Перестав выискивать опасности,

        мы начинаем замечать открываемые нам от Господа

                возможности окружающего нас мира.* (иг.Евмений)

             *********************************************

* В цитатах из Нового Завета в 'подвале' выпусков обычно используется

        перевод В.Н.Кузнецовой www.messia.ru/biblia/nz/kuzn/index.htm

 HTML-версия в архиве -> www.messia.ru/rasylka/010/2517.htm#0

     Архив рассылки + подписка  ->   www.messia.ru/rasylka/#0

********************* Сайт "Христианское просвещение" -> www.messia.ru

* * * * * * Форум /гостевая книга сайта:  www.messia.ru/razd/forum.htm