> Молитва благодарения

> Молитва, которая составляет вершину литургии и через которую, по вере Церкви, совершается преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христа, именуется благодарением, или по-гречески евхаристией.

> Когда исполнено всё, что так или иначе подводило нас к этой вершине, когда Церковь исповедала себя как единство любви и веры, священник возглашает: Благодарим Господа. И на этот возглас собрание верующих всегда, с первого дня существования Церкви отвечает Достойно и праведно, тем самым подтверждая это благодарение как свое. И именно потому, что благодарение открывается нам как вершина и завершение, как акт, в котором исполняется всё, о чём мы молились, к чему стремились и восходили, к чему звала и во что включала нас Литургия (и, можно прибавить, вся христианская вера), следует хотя бы вкратце определить смысл благодарения как такового и его место в нашей жизни.

> И здесь, как всегда, нужно сперва пробиться сквозь ту привычку, из-за которой мы перестаем по-настоящему слышать и воспринимать не только слово «благодарение», но и множество других слов, которые, если в них вдуматься, должны бы постоянно нас удивлять и радовать, или, напротив, исполнять страха и трепета. Ибо привычка есть своего рода способность защищать себя от всего, что делает жизнь трудной, и в особенности трудной в высоком смысле этого слова, то есть требующей усилия не только физического, но и духовного. Нам легче жить в буднично-привычном мiре, отношения с которым — с составляющими его людьми, вещами и явлениями — не требуют от нас внутреннего усилия. «Перемелется — мука будет» — говорит пословица. И вот эта «мука», густым слоем которой покрыта вся наша жизнь, есть привычка, позволяющая не вдумываться, не удивляться, не ужасаться — словом, не тратить, как принято говорить, «душевную энергию». В духовной же жизни привычка — самая большая опасность. Вот пример: входя в храм, мы видим Распятие, то есть Крест с пригвожденным на нём Богочеловеком. Но мы так часто видим это Распятие, что, бросая на него привычный взор, по-настоящему не замечаем его. Ибо привычка есть то самое состояние, о котором Христос сказал: Слухом услышите — и не уразумеете, и глазами смотреть будете — и не увидите (Мф.13:14).

> Между тем вера, как состояние, отличное от простого и привычного знания, по самой сути своей не может и никогда не должна превращаться в нечто привычное. В Бога, в Христа нельзя веровать «по привычке». В том-то и суть веры, что она врывается в мiр, усыпленный привычкой, снимает с жизни покров привычки и ставит нас перед лицом высшей реальности всегда как бы впервые.

> И вот если вдуматься теперь в сущность того, что мы называем благодарением, нельзя не подивиться ему как некоему чуду. Ибо «природный», а лучше сказать — падший мiр не просто не нуждается в благодарении, но живет, так сказать, в постоянном его отрицании. «Борьба — закон жизни», «в борьбе обретешь ты право свое», «борьба классов», «борьба за национальное самоопределение» и т.п. — именно такое миропонимание прививают нам с первых дней жизни. А чего достигают борьбой, за то не благодарят. И вот оказывается, что благодарность, благодарение является в этом мiре как чудесное исключение из его правил. Ибо благодарение есть абсолютно свободный ответ на дар — ответ, нарушающий всемирный закон борьбы, которым как раз и исключается всякий бескорыстный дар. Падший мiр и весь опыт жизни в нём говорят: «Подарков не бывает, за всё нужно бороться, за всё нужно платить». Благодарение само собою доказывает возможность дара, а значит — совсем иной жизни, где царят свобода, радость и любовь. Ибо дар — это то, что дается без борьбы, без принуждения, от полноты сердца, дар — это то, что радует, ибо он только там, где любовь. Благодарение и есть, следовательно, признание и приятие дара, радость о нём и ответная любовь, и всё это — как дело внутренней свободы.

> Безбожники отрицают Бога на том основании, что если Бог есть, тогда человек — всего-навсего раб. Но там, где есть благодарение, преодолевается, заканчивается, исчезает рабство. Раб не благодарит, но либо по-рабски покоряется, либо по-рабски же бунтует. Благодарность освобождает человека и одновременно дает ему познать Бога не как деспота, а как любовь, воплощенную в даре. Благодарение, как и дар, всегда свыше и никогда снизу. Вот почему оно составляет вершину литургии, ее увенчание и исполнение. Литургия возводит нас к чистому благодарению, к чистой хвале, а потому — к чистой, свободной и поистине Божественной жизни. Благодарим Господа! — Достойно и праведно. Вот снова с нами вся полнота, весь свет подлинной жизни, утерянной нами в грехе, который — и это так важно понять! — есть по самой сути своей отпадение в рабство и мрак себялюбия, а стало быть — отказ от благодарения. «Благодарим Господа» — это знание Бога, это постижение мiра и жизни как Божественного дара и это постижение себя и собственной жизни как ответного дара Богу.

> И только достигнув этой полноты, можно уразуметь последнюю тайну: почему хлеб и вино, т.е. Божественный дар пищи и одновременно наш дар Богу, становятся в этом благодарении дарованием Тела и Крови Христа, т.е. самой богочеловеческой Его жизни. <...>

 + + + другая беседа о. Александра (или другой вариант этой же):

        благодарение: вера не должна стать привычкой

 + + + свящ. Яков Кротов: благодарность чужака

 + + + митр. Сурожский Антоний:

        10 прокаженных и 1 благодарный. истинный плод молитвы (+ссылки!)

 + + + он же: Как редко мы умеем благодарить!

        www.messia.ru/rasylka/004/1006.htm#0 (+ссылки!)