> Здесь заканчивается первая часть письма, в которой основное внимание было уделено богословским вопросам. В большинстве писем Павла он вначале говорит о богословии, а во второй части — о поведении христиан и их образе жизни, о нравственности, об отношении друг к другу, о поведении в обществе и т. п. Ученые даже называют первую часть письма теоретической, или богословской, а вторую — практической, или увещевательной.

> Когда мы читаем первую часть, у нас иногда возникает ощущение, что те первые христиане, современники Павла, к которым и были обращены его письма, уже достигли совершенства, они уже спасены, не ведают греха, исполнены горячей любви и пребывают в нерушимом единстве с Христом и собратьями. То есть они уже живут в Новом Веке. Или же апостол видит всё в розовом свете и не замечает у них никаких недостатков. Но затем следует вторая часть, и мы видим, что Павел вовсе не был наивным и восторженным человеком, ничего не замечающим вокруг. Нет, он, оказывается, был очень трезвым и проницательным, и от его внимательного взора ничто не укрывалось. Он прекрасно понимал, что его духовные дети, эти «новорожденные» христиане, еще очень далеки от совершенства, что они не «уже», а «еще не». Да, они уже спасены, но потенциально, а в своей земной жизни они еще не преобразились. Говоря современным языком, они должны актуализировать то, что им дано в потенции. И Павел знал, почему так происходит: христиане еще не полностью избавились от вожделений плотской природы, у них еще сохраняются «родимые пятна проклятого прошлого». Они уже больше не живут полностью в этом веке, но и в веке грядущем лишь частично. Правильнее было бы сказать, что они живут на перекресте двух миров. Вот как об этом пишет апостол в своем раннем Письме, обращенном к христианам Галатии: «Поэтому я говорю вам: живите, как велит Дух, и тогда вы не поддадитесь вожделениям плотской природы. То, чего хочет наша природа, противоположно Духу, а то, чего хочет Дух, противоположно природе. Они постоянно враждуют, чтобы вы не всегда поступали так, как хотели бы» (5.16-17).

> Павел — практический богослов. Он «мыслил глубже, чем кто-либо из людей, пытавшихся изложить и передать христианскую веру; он отправлялся по совершенно неизведанным стезям человеческой мысли, поднимался в самые высокие сферы человеческого мышления, туда, куда за ним едва решаются следовать самые подготовленные богословы, но в конце своих посланий Павел всегда обращается к практическим следствиям. Он всегда завершает бескомпромиссным и ясным провозглашением христианских этических требований к той ситуации, в которой находились его друзья». {У.Баркли. Толкование Посланий к Галатам, Ефесянам, Филиппинцам, Колоссянам и Фессалоникийцам, с. 364.}

> Ст. 5 — Поэтому умертвите в себе всё, что в вас от земной природы: распутство, безнравственность, страсти, дурные желания, жадность (а она ничем не отличается от идолопоклонства) — Призыв умертвить — очень сильное выражение! Поскольку христиане умерли для всякого зла, их призывают предать смерти то, что еще осталось у них дурного, так сказать, выжечь каленым железом. Этот призыв напоминает слова Иисуса, который велел отрубить себе руку или ногу и вырвать глаз, если они толкают человека на грех. Конечно же, в том и в другом случае это требование нельзя понимать буквально. Это призыв радикально устранить из жизни всё то, что еще противится Богу (Мф 18.8-9; Мк 9.43-48). Всё, что... от земной природы — дословно: «земные члены». То, что призыв надо понимать в переносном смысле, разъясняется перечнем этих «земных членов». Под ними понимались отнюдь не органы физического тела. {У. Баркли. Толкование Посланий к Галатам, Ефесянам, Филиппинцам, Колоссянам и Фессалоникийцам, с. 364.} Далее следует каталог грехов. Он, конечно же, не охватывает всех пороков и недостатков и не претендует на это. Здесь приведены наиболее характерные для бывших язычников пороки. Подобные каталоги грехов часто встречались и у еврейских (см. Прем 14.25-26), и у языческих моралистов (особенно у стоиков), как и каталоги добродетелей. Есть списки грехов и в других письмах апостола Павла (Рим 1.29-31; 1Кор 6.9-10; 2Кор 12.20; Гал 5.19-21; 1Тим 1.9-10; 2Тим 3.2-5). Как уже было сказано, первые пять пороков наиболее характерны для язычников, ведь большинство христиан в Колоссах некогда поклонялись многочисленным богам. Теперь, когда они пришли к истинному Богу, им прежде всего надо покончить с нравственными недостатками своего языческого прошлого. Кстати, группирование по пять было типичным для многих подобных списков. Но не во всех списках такое внимание уделено именно сексуальным грехам, как здесь. См. также Мк 7.21-22; 1Кор 6.9; Гал 5.19. Ведь и распутство, и безнравственность, и страсти, и дурные желания — все эти понятия могут включать в себя именно эти грехи.

> На первое место апостол ставит распутство. Так назывались добрачные и внебрачные связи, а также брак между близкими родственниками, что запрещалось как у евреев, так и у язычников. Сексуальные грехи казались евреям особенно мерзкими. Ведь даже отступничество от Бога изображалось пророками как супружеская измена Израиля Богу. Само слово «распутство, разврат» первоначально означало проституцию, а затем так стали называть и другие проявления безнравственности в половой сфере. В Малой Азии, где существовало много оргиастических культов, была широко распространена храмовая проституция. В сознании евреев разврат тесно связывался с идолопоклонством. В то же время язычники относились к грехам сексуальной сферы достаточно спокойно, считая их не столь уж значительными проступками, а половую распущенность — вполне позволительной. Нравственность в Израиле была на порядок выше, чем в соседних с ним языческих странах. Апостолу приходится прилагать значительные усилия, чтобы убедить бывших язычников в том, что это не мелкие и простительные грешки, а очень серьезные пороки. В 1-м Письме фессалоникийцам Павел говорил: «Воля Божья в том, чтобы вы посвятили себя Ему и отказались от всякого распутства... За всё это Господь отомстит» (4.3,6). Но было бы ошибкой считать всех язычников развратниками. Например, философы-стоики, учение которых было очень популярно в то время, тоже стремились к исправлению нравов и сами были строгими моралистами как в своем учении, так и в жизни.

> Безнравственность — буквально: «нечистота». Она включала в себя все проявления как сексуальных грехов, так и прочих прегрешений, особенно нарушение культовых установлений. Например, у евреев нечистотой могло называться идолопоклонство. Но в этом контексте вряд ли имеется в виду поклонение идолам.

> Страсти не так часто встречаются в подобных списках, но тоже упомянуты Павлом в двух его письмах (Рим 1.26; 1Фес 4.5). Человек, которым владеют страсти, не может себя контролировать и, следовательно, опускается до уровня животного. Апостол не стремился к тому, чтобы колоссяне превратились в бесстрастных людей, которых уже не волнует ничто земное. Такими были стоики, которые считали очень важным достижение «апатии». Это слово вошло в русский язык, но с другим значением. У стоиков оно означало не безразличие, а бесстрастность, умение полностью контролировать себя во всех ситуациях, встречать бестрепетно любые испытания, включая смерть.

> Дурные желания — Слово «дурные» добавлено <в переводе> для уточнения мысли. Ведь апостол не выступает против желаний как таковых, как это делают, например, последователи Будды, видящие зло в любом желании. По мысли еврейских богословов и самого Павла желания могут иметь положительный смысл (см. Флп 1.23; 1Фес 2.17). Здесь же речь идет о чём-то запретном, например, о похоти, хотя это понятие шире и может включать в себя и другие недостойные проявления невоздержанности. Например, у Павла в Письме римлянам говорится о «желаниях греха» (6.12) и о «желаниях плоти» (13.14; см. также Гал 5.16,24; Эф 2.3). А в Письме Титу апостол называет грешников «рабами желаний» (3.3). Если вышеперечисленные грехи были видны всем, то дурные желания — грехи внутренние, на уровне помыслов. Но, если не держать их в узде, они обязательно вырвутся наружу и проявятся в самых разных мерзких обличьях. {Согласно мнению многих еврейских учителей того времени, Бог вложил в человека два побуждения — доброе и злое. Злое побуждение часто называлось желанием, которое само по себе не является злом, так как человеческая жизнь без него невозможна. Но, если это желание не контролировать, оно обязательно перейдет границы допустимого и приведет к греху. По одному представлению, Бог сам вложил его в человека, но дал ему также Закон и доброе побуждение, чтобы человек мог держать злое себя от служения Богу». Опасность этого греха еще и в том, что он часто прикрывается благородными мотивами и респектабельностью. Например, человек пожелал завладеть тем, что ему не принадлежит, но объясняет это стремлением к социальной справедливости и заботой о неимущих.}

> Жадность — это греческое слово означает алчность, безудержное стремление к наживе, желание приобретать всё больше и больше. Она опасна как для самого человека, так и для всего общества. Жадность включена в списки пороков в Мк 7.22; Рим 1.29; Эф 5.3. Апостол делает удивительно интересное замечание, сравнивая это ненасытное желание с идолопоклонством. Точно так же он называет жадных людей идолопоклонниками в Письме эфесянам (5.5). Казалось бы, какое отношение имеет жадность к поклонению языческим богам? Но человек, все помыслы которого устремлены к наживе, к желанию получить больше материальных или иных благ, погружается в суету, постепенно становится рабом своих желаний. Нажива, богатство превращаются для него в богов. Он уже не может сосредоточить свои помыслы на вышнем, как к этому призывал Павел в 3.2. Например, богачу кажется, что его богатство спасет его от всяких земных бед и несчастий. Он может искренне считать себя человеком в высшей степени благочестивым, но в действительности на подсознательном уровне он помещает в центр богатство, а не Бога. Иоанн Златоуст сказал об этом так: «Те, кто работает мамоне (то есть богатству), удалили побуждение в узде, по другим — его вложил в человека Сатана. Поэтому дурное желание в еврейской мысли считалось корнем всякого зла. Особенно ярко об этом сказано в Письме Иакова: «Он [Бог] никого не искушает, но каждый человек искушает себя сам: его увлекают и манят собственные желания. А желание, зачав, рождает грех. Грех же, созрев, производит на свет смерть» (1.13-15). См. также Рим 7.7-8.

> Ст. 6 — Всё это навлекает на непокорных Божий гнев — Идолопоклонство и сексуальная распущенность удаляют человека от Бога (см. Числ 25.1-3; Ос 4.11-18; Прем 14.12-27). Навлекает — буквально: «приходит». Согласно мнению одних, глагол имеет значение будущего и говорит о Божьем Суде. Но другие полагают, что апостол имеет в виду, что гнев Божий действует уже здесь и сейчас (ср. Рим 1.18-32). Павел, как опытный педагог, понимает, что иногда в деле воспитания следует применять не только увещевания, но и угрозы. Гнев Божий будет явлен во всей силе во время Суда, когда Бог покарает непокорных (дословно: «сынов непослушания»; это типично еврейский оборот речи), то есть нераскаявшихся грешников — развратников и идолопоклонников. Этот гнев «не имеет ничего общего с эмоциональной реакцией или вспышкой ярости. Скорее можно сказать, что это реакция святости Бога на всё неправедное». {Новый Библейский Комментарий, часть 3, Новый Завет, с. 596.} Ср. Рим 1.18-32; 1Фес 4.3-8. О Божьем гневе знали и в языческом мире: это «божественное негодование как ответ Неба на человеческую нечистоту, нарушение установленных им законов, а также способ объяснить катастрофы, внезапную болезнь или смерть». {Н. Kleinknecht, Theological Dictionary of the New Testament, p. 383-392.}

> Ст. 7 — Некогда и вы вели себя так же, живя подобным образом — Апостол напоминает своим адресатам, что когда-то они жили (буквально: «ходили») такой жизнью, которая обязательно навлекла бы на них Божий гнев. Но теперь они идут с Христом и за Христом, и, следовательно, их нынешний образ жизни должен кардинально отличаться от прежнего. Они умерли, и жизнь, которую они вели раньше, осталась в прошлом. Теперь же они должны жить достойно Господа (1.10). {Апостол постоянно говорит о всеобщей греховности человечества до прихода Христа. Так что ему противоречит одно утверждение в православном журнале «Богословские труды»: в номере, посвященном тысячелетию крещения Руси, говорилось, что первыми приняло христианство племя полян, потому что они и прежде были почти идеальными: мужчины благородными и справедливыми, женщины целомудренными, дети послушными.}

> Ст. 8 — А теперь отбросьте всё это: ярость, гнев, злобу, ругань, непристойные разговоры! — На слове теперь делается особое ударение. В их жизни произошло радикальное изменение, оно связано со смертью Христа и их собственной смертью для всего того, что было в прошлом. Бог сам выступил инициатором их спасения, но люди должны дать свой ответ на этот Божественный дар спасения. Отбросьте — Это очень сильный глагол, у него есть и значение «снимать одежду». А в древности одежда имела гораздо большее значение, чем сейчас: у нее была и религиозная, и социальная функция. По сути, это как бы вторая кожа человека. Недаром ранние христиане перед крещением снимали с себя свою одежду, а выйдя из крещальной воды, надевали новое, чистое одеяние, что символизировало смерть для прежней жизни и рождение для новой. Глагол призван подчеркнуть, что теперь христиане должны снять с себя «одежды гнева и ненависти», убрать, отбросить с дороги все препятствия, мешающие им идти за Христом.

> Вслед за этим призывом апостол помещает еще один список, и снова это перечень из пяти пороков. Главное в нём — отношения членов общины друг с другом. Их должна связывать любовь и взаимное доверие, которые могут быть разрушены гневом, а он обычно выражается в злобной речи, в оскорблениях, брани и клевете. Поэтому христиане должны быть очень внимательны к своей речи. О том же говорил и Иисус, предостерегавший от бездумных и злых слов: «Говорю вам, за всякое праздное слово ответят люди в День Суда. Потому что словами своими будешь спасен и словами своими осужден» (Мф 12.36-37).

> Вот почему апостол начинает с предостережения, с указания на опасность ярости и гнева. Ярость — здесь то же слово, что и в ст. 6, где говорилось о Божьем гневе. Только Бог имеет право на гнев, и гнев Его — праведный. В переводе слово передано синонимом «ярость», потому что вслед за ним идет еще одно слово с тем же значением. Ярость — очень сильная эмоция, которая вредна для человека. В Письме Иакова сказано: «Пусть каждый человек торопится слушать, но медлит с ответом, медлит с гневом. Гнев человеческий не способствует праведной жизни, какой хочет Бог» (1.19-20). Гнев — другое греческое слово, синоним «ярости», может быть, чуть более эмоциональное. Это скорее вспышка внезапного гнева, которая обычно быстро проходит. Оба слова могут относиться как к Божьему, так и к человеческому гневу. В Письме эфесянам, где практически повторен текст о гневе, автор допускает, что человек не всегда в состоянии сдержать себя и может разгневаться, но если такое случилось, гнев не должен длиться больше одного дня: «Путь гнев ваш остынет прежде, чем сядет солнце» (4.26).

> Злоба — греческое слово «каки́я» может быть переведено разными словами: «порочность», «злобность», «злоба», «злой умысел», «недоброжелательство». Оно тоже встречается в списках пороков (Рим 1.29; Эф 4.31; Тит 3.3; 1Петр 2.1). Злоба также разрушает мир и гармонию в церкви.

> Ругань — Слово «бласфеми́я», в том случае если человек оскорбляет Бога, значит кощунство, святотатство, когда же оскорбление касается людей, то это ругательства, брань, оскорбительные речи, клевета и наветы. Этот порок также включен в списки, находящиеся в Мк 7.22; Эф 4.31; 1Тим 6.4. Ср. Мф 5.22.

> Непристойные разговоры — Греческое слово происходит от прилагательных «постыдный, непристойный, грязный». Поэтому, возможно, это слово не слишком сильно отличается от предыдущего. Некоторые переводчики переводят его как «сквернословие», что вполне допустимо. Автор Письма эфесянам также предостерегает своих адресатов: «Пусть не будет у вас на языке ни одного дурного (в оригинале: «гнилого») слова» (4.29; см. также 5.3-4).

> Ст. 9 — Не лгите друг другу, ведь вы уже сбросили с себя ветхого человека со всеми его делами — Ложь и обман разрушают доверие, которое должно быть в общине. Они тоже являются пережитками прошлого, от которых необходимо избавиться. Ср. Эф 4.25: «Поэтому откажитесь от лжи и говорите каждый своему ближнему правду, ведь все мы части одного тела». Это единственные два письма, в которых Павел говорит о пороке лжи. О себе он несколько раз говорит, что не лжет (Рим 9.1; 2Кор 11.31; Гал 1.20; 1Тим 2.7).

> Апостол объясняет причину этого запрета: христиане уже сбросили с себя ветхого человека. Перед нами снова метафора — уже ставший привычным образ снятия с себя грязной и изношенной одежды. «Старый, ветхий» человек, бывший в рабстве у греха, «раздет», его прежнее платье «выброшено», он сам обновлен, и на нём теперь новое одеяние — Христос. В комментарии на ст. 8 уже говорилось о важной функции одежды в древности. К ней действительно отчасти подходит выражение «одежда делает человека», хотя, конечно, слова, сказанные апостолом, надо понимать в переносном смысле. Радикальная смена образа жизни, нравственного поведения должна быть так же видна всем, как и переодевание в новую одежду. Это событие уже произошло, когда христиане, умершие вместе с Христом, умерли для прошлой жизни, погрузившись в воду крещения. А в Письме галатам Павел даже называет крещение «одеванием в Христа» (3.27). Ср. Эф 4.22: «Вас научили, что нужно отказаться от того, что было свойственно вашему прежнему образу жизни, что нужно совлечь с себя ветхого человека, которого губят обманчивые страсти». Ср. также Рим 6.6. Но это нелегкая задача. Отец Церкви Евсевий цитирует философа Пиррона, который жалуется на то, что так трудно «снять с себя [старого] человека», «снять с себя человеческую слабость».

> Ст. 10 — Вы облеклись в нового человека, который постоянно обновляется, всё больше уподобляясь образу своего Создателя, и продвигается к истинному познанию Бога — Метафора переодевания продолжается: христиане «оделись» в нового человека, то есть стали новым человеком. Одевание в кого-либо или во что-либо — образ привычный для еврейской мысли. В Библии мы встретим и одевание в праведность, и в славу, и в красоту, и в силу. Но мысль здесь еще глубже: в новом человеке должен идти постоянный процесс обновления, потому что если он не идет, то и эта новая одежда со временем обветшает. Христианин, вышедший из вод крещения, изменился, но это не значит, что он уже автоматически и навсегда преображен. Потенциальное спасение должно, говоря современным языком, актуализироваться. Это динамический процесс, а не застывшее состояние. Недаром Павел называет христиан не спасенными, а спасаемыми (1Кор 1.18), то есть говорит о непрекращающемся процессе преображения и уподобления Богу. Здесь аллюзия на рассказ книги Бытия о сотворении человека (1.27), намек на то, что падение Адама лишило его этого образа. Но эта новая личность принадлежит уже не к «веку Адама», но к «веку Христа». Уподобляясь образу своего Создателя — «В свете 1.15, где Христос прославляется как "образ Бога", это выражение означает, что пересотворение Богом человека происходит "по образцу Христа, Который есть Абсолютное Подобие Бога"» {Новый Библейский Комментарий, часть 3, Новый Завет, с. 596.}. Преображение — одно из важнейших понятий у Павла. В Письме римлянам он говорит: «Это те, кого Бог... предназначил быть истинным подобием Своего Сына, чтобы Сын Его стал первенцем среди множества братьев» (8.29). Ср. очень похожий текст из 2-го Письма коринфянам: «Мы же все... видим, как в зеркале, сияние Славы Господней и преображаемся, становясь Его подобием и сияя всё более яркой славой» (3.18). Тот же, кто всё больше уподобляется образу Создателя, становится способным глубже и глубже постигать Бога. Недаром апостол назвал такого человека «новым творением» (Гал 6.15; 2Кор 5.17). Итак, Павел видит в Христе «одновременно и творческую силу Божью, и архетип как для творения, так и для искупленного и обновленного человечества». {J.Dunn. The Epistle to the Colossians and to Philemon, p. 222.}

> Ст. 11 — И здесь уже нет ни грека, ни еврея; ни обрезанного, ни необрезанного; ни варвара, ни скифа; ни раба, ни свободного — Поскольку христиане, сбросив с себя ветхого человека, облеклись в нового и тем самым всё больше уподобляются Христу, между ними уже не существует неравенства. Ведь они все «оделись в Христа» (Гал 3.27) и стали сынами Бога (Рим 8.15) и братьями Христа (Рим 8.29). В древности люди были убеждены в том, что для их Бога или богов было существенно важным, кем является человек на земле. Но теперь смешно и нелепо вспоминать о тех разделениях, которые существуют в мире и некогда разделяли народы и отдельных людей непреодолимой стеной. Христианство разрушает все барьеры, воздвигаемые людьми. Конечно, надо помнить, что люди, становясь равными в деле спасения, не делаются одинаковыми. Апостол не призывает христиан к отказу от своей национальности или к изменению своего социального положения.

> Здесь мы видим привычное в те времена деление человечества на две большие группы. Для евреев это они сами и язычники, для греков же — греки и варвары. Но в Новом Веке, заря которого уже занялась, для Бога нет разницы, к какой национальности принадлежит человек, больше не существует этнических перегородок. А дальше мы увидим, что не должно быть и иных перегородок: ни культурных, ни религиозных, ни социальных.

> В Новом Завете греками, как правило, назывались не только люди этой национальности, но и все остальные язычники, как, например, в допетровской Руси все иностранцы считались немцами, то есть немыми, потому что они не говорили по-русски. Но греки выделялись среди других народов также высоким уровнем своей культуры и поэтому смотрели на остальные народы как на варваров.

> Еврей верил в Единого Бога, принадлежал к избранному Им народу, исполнял Его волю, изложенную в Законе Моисея. В силу этого он был уверен, что он выше других, потому что обладал познанием Бога. Вот как иронически описывал Павел своего горделивого соплеменника: «Вот ты зовешься евреем, ты полагаешься на Закон и хвалишься Богом, и знаешь, что тебе делать, чтобы выполнить Его волю; ты, наставленный в Законе, умеешь выбирать то, что правильно: ты уверен, что именно ты поводырь слепых, свет для пребывающих во тьме, воспитатель неразумных, учитель невежд» (Рим 2.17-20).

> Богу также неважно, какую религию исповедовал тот или иной человек, прежде чем он обратился и поверил в Сына Божьего Иисуса Христа. Прежние религиозные заслуги и «стаж» потеряли всякую ценность (см. Флп 3.4-11). Павел еще сильнее подчеркивает контраст, который, по мнению людей, разделял греков, то есть язычников, и евреев, тем, что называет евреев обрезанными, а язычников необрезанными. Еврей назван обрезанным, ведь обрезание было зна́ком вхождения в народ Божий, оно также называлось печатью Завета, то есть подтверждало то, что еврей входил в договорные отношения с Богом, согласно Синайскому Договору. Хотя обрезание существовало и у некоторых других народов, например, у египтян, оно всё же считалось отличительным признаком именно евреев.

> Необрезанный — это соответственно язычник. Он по определению был грешным и «беззаконным» и действительно часто отличался весьма низким нравственным уровнем. Он не входил в Завет с Богом, поклонялся идолам и, по мнению большинства евреев, которые презрительно называли язычников нечистыми и собаками, был предназначен к погибели. Но ныне всё изменилось, и в Письме галатам апостол сказал: «Потому что, если мы едины с Христом Иисусом, неважно, обрезан человек или нет. Важна только вера, которая проявляется в любви» (5.6). И в том же письме он почти повторил эти великие и потрясающие своей новизной слова: «Ведь неважно, обрезан ты или нет. Важно одно: стал ли ты новым творением Божьим?» (6.15).

> Варвар — это греческое слово («барбарос») звукоподражательное. Греки считали, что те народы, которые не говорят по-гречески, произносят какие-то нечленораздельные звуки, что-то вроде «бар-бар». Ср. 1Кор 14.11: «Если я не знаю значения этих звуков, я буду для собеседника как иностранец (буквально «варвар»), и собеседник будет для меня как иностранец (буквально: «варвар»)». Они, несомненно, стояли на более низкой, чем греки, ступени цивилизованности, и их культурный уровень тоже был ниже. Апостол не указывает, кто именно является антиподом невежественного и грубого варвара, но из текста само собой разумеется, что к этой категории относились греки, римляне, поднабравшиеся у греков культуры, и евреи, которых в силу их близости с Богом трудно было назвать варварами. У греков было даже своеобразное определение варваров: это те, кто не говорит по-гречески, не знает вкуса оливкового масла и носит штаны (правда, в те времена штаны обычно носили только германцы, за что над ними не уставали издеваться римские сатирики).

> Скифы не противопоставлены варварам, напротив, они считались варварами самой низшей пробы, настоящими дикарями, по своей природе предназначенными быть рабами. Скифами назывались племена, жившие на северном побережье Черного моря. Их обычно изображали грубыми, невоздержанными и жестокими людьми. Иосиф Флавий писал о них, что им доставляет наслаждение убийство и что они мало чем отличаются от диких зверей.

> Следующая пара — это рабы и свободные. Хотя в Израиле к рабам было гораздо более мягкое отношение, чем в эллинистическом мире, всё же раб не считался полноценным членом религиозного сообщества. В Греции и Риме в рабах иногда вообще не видели людей. Так, знаменитый греческий философ Аристотель называл рабов говорящими орудиями. Считалось, что варвары рождались для того, чтобы стать рабами. {Интересно, что философ Платон, захваченный пиратами и проданный ими в рабство (он был выкуплен друзьями), и после этого не изменил своего мнения о том, что рабами рождаются.} В Колоссах, вероятно, не менее трети населения составляли рабы. Рабство казалось людям вечным установлением, оно было так привычно, что практически никто не видел в нём чего-то античеловеческого и безнравственного. {Даже христиане считали рабство установлением от Бога. Христианство не боролось с ним. Но, утверждая, что в глазах Бога рабы и свободные равны, подчеркивая, что все они — братья, оно сыграло важную роль в уничтожении рабства. Правда, даже некоторые отцы Церкви верили, что рабами люди становятся за свои грехи. Самая страшная форма рабства, кстати, была не в древней Греции или древнем Риме, а в христианских странах, например, в Соединенных Штатах.}

> Люди свободные обладали самой большей ценностью, какая только может быть у человека, — личной свободой. А так как рабы, по их мнению, были людьми неполноценными, то понятно, что боги должны были относиться к свободным людям по-иному, чем к рабам. Только свободные могли вступать в общение с небесными существами.

> Апостол Павел сказал очень похожие слова в одном из своих самых ранних писем, а именно в Письме галатам: «И нет уже ни еврея, ни язычника; ни раба, ни свободного; ни мужчины, ни женщины — вы все одно существо в единении с Христом Иисусом» (3.28). Действительно, в нашем письме удивляет то, что апостол не упомянул еще об одном различии — между мужчинами и женщинами. Ведь в древности женщина тоже считалась во всех отношениях ниже мужчины, в том числе и в религиозном. В еврейских утренних молитвах, например, говорилось: «Благословен Бог, потому что Он не сотворил меня язычником; благословен, что не сотворил меня рабом; благословен, что не сотворил меня женщиной». Есть предание, что Фалес, великий греческий философ, живший в VI веке до н.э., благодарил судьбу за три вещи: что он родился человеком, а не животным, мужчиной, а не женщиной, греком, а не варваром. Это изречение приписывалось также Сократу и Платону. Но, вероятно, сотрудник Павла Эпафрас уже говорил о равенстве мужчин и женщин. Ср. также 1Петр 3.7: «хотя они и более слабый пол, но равные с мужчинами наследницы благодатного дара жизни».

> Новый путь спасения через веру уравнял евреев и язычников; женщины начинают играть в Церкви важную роль; свободные становятся рабами Господа, а рабы обретают свободу в Господе; в христианских общинах у рабов иногда более высокий статус, чем у их господ-христиан. Говоря о том, что все, кто поверил в Христа, стали равными, важно помнить, что это отнюдь не означает, что они стали одинаковыми.

> Поскольку здесь противопоставление евреев и греков выражено еще сильнее, чем в Гал 3.28, тем, что добавлена антитеза между обрезанными и необрезанными, это, вероятно, значит, что в лжеучении в Колоссах, несмотря на отсутствие прямых указаний, очень важную роль играл еврейский элемент, который угрожал превращением христианства в законническую религию.

> Есть только Христос, Он — всё и Он — во всём! — Это вариант слов, сказанных в Гал 3.28: «Вы все одно существо в единении с Христом Иисусом». Но то, что эти слова претерпели некоторое изменение, очень важно, потому что выбор слов снова возвращает нас к великим темам гимна о космическом, всемирном значении Христа (1.15-20). Важная цель деятельности Сына Божьего — примирение, а оно обязательно включает в себя и прекращение разделений внутри человечества. У апостола есть очень похожие тексты. Так, в 1Кор 15.28 сказано: «...чтобы Бог был всё во всём», но там они относятся к Богу. Но так как из гимна следует, что Христос есть воплощение творческой силы, разума и мудрости Бога, эти возвышенные слова стали относиться к Христу.

> Этот стих «особенно актуален в наши дни, когда мы сталкиваемся с разрушительной силой предрассудков. И независимо от того, каковы их истоки (этнические, социальные или основанные на разделении полов), мы должны не только радоваться Благой вести, которая не предусматривает никаких духовных предпочтений, но и научиться вести себя так, чтобы доносить эту истину находящемуся в смятении миру». {Новый Библейский Комментарий, часть 3, Новый Завет, с. 519.}