> Чудо не обязано быть сверхъестественным

> Кому мешает ветер?

> В Книге Исход есть одно центральное чудо, парадигматическое, основание для всех прочих разговорах о вмешательстве Яхве́, Бога Израилева, в жизнь своего народа. И вот как тут описан ключевой момент:
> И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды (Исх.14:21).
> Похоже, современному человеку ветер мешает. Он как бы «снижает планку» чудесного. «Это просто ветер, который разогнал воду, – стало быть, это не чудо, а естественное явление». Однако, библейскому автору этот невыгодный ветер зачем-то понадобился (скажем, напомнить, Кто его хозяин).

> Больше чуда можно усмотреть в формулировке Псалма 77:13, где о том же событии говорится: [Бог] разделил море, и провел их чрез него, и поставил во́ды стеною, – а ветер тут не участвует.

> То, чего нельзя объяснить естественными причинами, – то и чудо. Чем меньше «естественного», тем больше «чуда». Кажется, большинство верующих тут полностью согласны со своими оппонентами: тех и других объединяет понимание чуда как сверхъестественного. (Потому оппоненты думают, что наука, которая находит всё время новые естественные объяснения разным феноменам, сужает сферу «чудесного».) Тут между двумя лагерями полное взаимопонимание.

> Сверхъестественное – сравнительно недавняя выдумка

> Только всё это основано на ложной посылке. Авторам Библии ветер нисколько не мешает видеть тут прямое действие Бога. Я не специалист по истории философии, но уверен, что категории «естественного» и «сверхъестественного» появились сравнительно недавно, в эпоху Просвещения. Выделение «естественного» порочно: оно делит мир на "научный", который можно потрогать и описать, и "чисто духовный", который неописуем. И эти два мира не пересекаются. Поэтому духовность и религия находятся в частной сфере и в душе́. И мало имеет отношения к вещам, которые можно потрогать: к телу, обществу или политике.

> Древний человек не знал этого разделения. Для него чудо – это когда он видит в чём-то действие Бога. Вот и всё. Будь то необъяснимый феномен, или ветер, или даже умелые действия лекаря.

> Чудо как знак

> Итак, всё дело в интерпретации. Чудо есть знак, знамение. Важно, о чём оно говорит, на что указывает, а проблема: «естественное или сверхъестественное» искусственная. И отсюда следует одна важная вещь: не вера рождается от чуда, а скорее – чудо от веры. Вера дает зрение, чтобы замечать чудеса. Неважно, в банальных явлениях или необычных.