=рассылка *Мысли о вере и Церкви*=

 

 

Милость и мир да будут с вами полной мерой – через познание Бога
         и Иисуса, Господа нашего!
(2Пет.1:2)

 

* 3 марта 2018 г. ст.ст., пятница 4-й седмицы Великого поста.

 

* 4 марта 2018 г. ст.ст., суббота 4-й седмицы Великого поста.

 

 

 

 

О проведении Великого поста:
+ о. Александр Мень: 4-я седмица

 

 

 

 

 

 

Оставшиеся дни Великого поста (кроме воскресных) мы посвятили Нагорной проповеди (Мф.5-7).

 

Мф.5:33-42

33 И еще вы знаете, что предкам вашим было сказано: "Не давай ложных клятв, но исполняй то, в чём поклялся перед Господом!"

34 А Я говорю вам:
   не клянись вовсе!
Ни небом, ведь оно престол Бога;
   35 ни землей, ведь на ней покоятся ноги Его;
      ни Иерусалимом, ведь он город Великого Царя;
36 ни головой своей не клянись —
   ведь не можешь ты даже волос один
      сделать белым или черным.
37 Пусть слово твое будет "да", если да,
   и "нет", если нет.
А всё, что сверх этого, — от Сатаны.

33 Еще вы слышали, что было сказано вашим праотцам: Не давай ложной клятвы, но исполняй перед Господом клятвы твои. 34 А Я говорю вам: не клянитесь вовсе. Ни небом, ибо оно престол Божий, 35 ни землей – это место, где ноги Его покоятся, ни Иерусалимом, ибо то город великого Царя, 36 ни головой своей не клянитесь, ибо не можете вы ни единого волоса сделать ни белым, ни черным. 37 Пусть слово ваше будет: да, если да, и нет, если нет; а что сверх того – то от духа злого.

 

> Толкование этих стихов в христианской Церкви по сей день исключительно неопределенно. Начиная еще с ранней Церкви, толкователи держатся самых несходных мнений: от ригористского отвержения любой клятвы как греха до более мягкого отказа от необдуманных клятв и от клятвопреступления. Популярней всего в ранней Церкви было такое толкование: хотя клятва и запрещена "совершенным" христианам, но более слабым она в известных границах разрешена. Среди прочих и Августин защищал это мнение. В оценке клятвы он согласен с языческими философами: с Платоном, пифагорейцами, Эпиктетом, Марком Аврелием. Они считали клятву недостойной благородного человека. В символических книгах церквей Реформации говорится, что слова́ Христа, конечно же, не применимы к присяге, которой требует мирская власть. С самого начала главным аргументом служило то, что клятва заповедана в Ветхом Завете, что сам Иисус клялся перед судом, что апостол Павел часто использует клятвенные формулы. Наряду с прямыми указаниями Писания решающее значение для реформаторов имело разделение духовного и мирского царств.

> Что такое клятва? Это публичное призывание Бога в свидетели какого-то утверждения, которое я делаю о прошлом, настоящем или будущем. Пусть всевидящий Бог покарает меня за обман. Как же мог Иисус назвать такую клятву грехом, более того – "от лукавого", ek tou ponerou, "сатанинской"? Дело в том, что Иисус имеет в виду полную правдивость.

> Клятва – свидетельство того, что в мире есть ложь. Умей человек не лгать, не надо было бы клясться. Поэтому клятва – преграда на пути лжи. Но как раз из-за этого клятва <и способствует лжи>  – ведь если на окончательную правдивость претендует лишь клятва, то, значит, и лжи отводится какое-то место в жизни, значит, и за ложью признано известное право на существование. Ветхозаветный Закон клятвой борется против лжи. Иисус борется с ложью – запрещая клятву. В обоих случаях речь о главном – об уничтожении неправды в жизни верующего. Клятва, выставленная против лжи Ветхим Заветом, сама оказалась захвачена ложью и поставлена ей на службу. Лжи хотелось утвердиться и завоевать себе право еще и с помощью клятвы. Поэтому Иисус должен поразить ложь и там, куда она скрылась, то есть в клятве. Клятва должна пасть, поскольку превратилась в защиту лжи.

> Покушение лжи на клятву могло происходить двумя путями: или она утверждается под видом клятвы (клятвопреступление), или вкрадывается в самое форму клятвы. В последнем случае ложь в клятве пользовалась обращением не к живому Богу, а к каким-нибудь мирским или божественным силам. А раз ложь проникла в клятву так глубоко, то обеспечить полную правдивость можно только запретив клятвы вообще.

> Да будет ваша речь "да, да" и "нет, нет". Но при этом слово ученика отнюдь не избавлено от ответственности перед всевидящим Богом. Напротив, именно потому, что имя Божье не призывается вслух, вообще всякое слово ученика поставлено перед само собой разумеющимся присутствием всевидящего Бога. Раз вообще нет слова, звучащего не перед Богом, то ученик не может клясться! Каждое слово должно быть правдой и потому не нуждается в подкреплении клятвой. А клятва бросает на все остальные слова тень сомнения. Поэтому она "от лукавого". Но ученик во всяком своем слове должен быть светом.

> Если клятва упразднена, то ясно, что только ради правдивости. Очевидно, что заповедь Иисуса не терпит никаих исключений, перед кем бы клятва ни приносилась. Но следует сказать, что и отказ от клятвы, со своей стороны, не должен служить сокрытию правды. А где именно дело обстоит так, то есть где как раз ради правдивости и надо дать клятву, этого в общем виде решить нельзя, это должно решаться в каждом отдельном случае. Реформаторские Церкви держатся мнения, что <любая клятва, требуемая светской властью, как раз и есть этот случай. Является ли такое общее решение допустимым, пусть останется под вопросом.>

> Бесспорно другое: если кажется, что случай именно такой, дать клятву можно лишь тогда, когда, во-первых, налицо полная ясность насчет содержания клятвы; во-вторых, надо различать между клятвами, относящимися к прошлому или нынешнему положению дел, и имеющими характер обещания. Поскольку христианин никогда не может безошибочно знать прошлое, то он призывает Бога не в подтверждение своих, не застрахованных от ошибок, слов, а ради чистоты своего сознания и совести. Но поскольку христианин никогда не распоряжается своим будущим, то клятвенное обещание, скажем присяга, с самого начала грозит ему большой опасностью. Ибо не только его собственное будущее не зависит от христианина, но, самое главное, будущее того, кто его этой присягой связывает. Поэтому и правдивость, и <следование за Иисусом> запрещают давать такую клятву, не оговорив ее условием: если угодно Богу. Для христианина нет абсолютных земных связей. Присяга, желающая абсолютно связать христианина, будет для него ложью, она "от лукавого". В такой присяге призывать имя Божье можно не в подтверждение обещания, но исключительно в свидетельство того, что, <следуя за Иисусом>, мы связаны только волей Бога и что из-за Иисуса любая иная связь стои́т под этой оговоркой. <Если> в сомнительном случае такая оговорка не высказана или не принята, то клятву давать нельзя, ибо такой клятвой я как раз <и обману того>, кто с меня ее берет. Но <пусть ваше слово "да", если да и "нет", если нет>.

> Заповедь полной правдивости – просто иное имя для <безраздельного следования за Христом>. Лишь тот, кто <связал себя с Иисусом и следует Ему, пребывает в правдивости>. Ему нечего скрывать от своего Господа. Он живет перед Ним открыто. Он Иисусом познан и <пребывает в правде. Как грешник, он открыт перед Иисусом.> Не он себя <открыл себя> Иисусу, но когда Иисус явил ему себя в своем призыве, он оказался явлен Иисусу в своем грехе. Полная правдивость возникает только из нескрытого греха, прощенного Иисусом. Лишь тот не стыдится правды, где бы ни пришлось ее сказать, кто, исповедуя грехи перед Иисусом, стои́т в правде. Правдивость, которой Иисус требует от ученика, заключается в самоотречении, не скрывающем греха. Всё явно, всё свет.

> <Поскольку, как ни взглянуть>, правдивость – это открытость человека во всём его бытии, в его зле перед Богом, то эта правдивость возбуждает противодействие грешников, ее гонят и распинают. Единственная причина правдивости ученика – <следование за Иисусом>, во время которого Он нам на Кресте являет наш грех. Нас делает правдивыми лишь правда Бога о нас. Кто знает крест, не испугается никакой другой правды. Кто живет <под сенью Креста>, для того клятва как закон правдивости отменена, ибо он живет в абсолютной правде Бога.

> Не может быть правды по отношению к Иисусу без правды по отношению к людям. <Ложь> разрушает общность. Но <правда рассекает ложную общность> и основывает настоящее братство. Не может быть <следования Иисусу> без жизни в открытой <правдивости> перед Богом и людьми.

 

38 Вы знаете, что было сказано: "Око за око и зуб за зуб".

39 А Я говорю вам:
   не мсти тому, кто причинил тебе зло.
Если ударят тебя по правой щеке,
   подставь и левую.
40 Если кто-то рубашку хочет у тебя отсудить,
   пусть забирает и плащ.
41 Если тебя принуждают сопровождать кого-то версту,
   пройди с ним две.
42 Тому, кто просит, дай
   и от того, кто хочет занять у тебя,   не отворачивайся.

38 Вы слышали, что было сказано также: Око за око и зуб за зуб. 39 А Я говорю: не противься злому. Если ударит тебя кто по правой [твоей] щеке, подставь ему и другую. 40 Если же захочет кто-то отсудить у тебя рубашку, пусть забирает и верхнюю одежду. 41 И если кто принудит тебя идти с его ношей одну версту, пройди с ним две. 42 Тому, кто просит у тебя, дай и от того, кто у тебя занять хочет, не отворачивайся.

> Здесь Иисус соотносит слова "око за око, зуб за зуб" с <приведенными ранее> ветхозаветными заповедями, в том числе с запретом убивать из Декалога. <Он признаёт, таким образом, и то и другое в качестве несомненных заповедей Божьих.> Их тоже надо не отменять, но до конца исполнить. Иисус не знает нашего выделения из ветхозаветных заповедей десяти важнейших. Для него заповедь Ветхого Завета едина, и вот Он указывает ученикам на ее исполнение.

> <Последователи Иисуса> живут ради Него, отрекшись от собственных прав. За кротость Он назвал их блаженными. Захоти они, <после того, как отказались от всего ради Него, встать на такую позицию, то они перестали бы следовать Ему>. Так что здесь происходит просто развитие блаженств.

> Ветхозаветный Закон <берет право возмездия под божественную защиту>. Не должно быть зла без возмездия. Надо установить настоящую общность, преодолеть и изобличить зло, убрать его из общины народа Божьего. Этому служит право, поддержанное силой возмездия.

> Иисус <принимает> эту волю Бога и подтверждает силу возмездия – изобличать и преодолевать зло и беречь общину учеников как общину истинного Израиля. <Через справедливое возмездие должно быть устранено попрание права, а ученик должен блюсти себя в следовании Христу.> По слову Иисуса, <это справедливое возмездие заключается> в том, чтобы не сопротивляться <злому>.

> Этими словами Иисус выделяет свою общину из политически-правового <порядка>, из национальной формы народа Израиля и делает ее тем, чем она на самом деле является: стоящей вне политически-национального плана общиной верующих. Если, согласно воле Бога, для богоизбранного народа Израиля как для политической формы возмездие было <ответом ударом на удар>, то для общины учеников, которая уже ни на что не может рассчитывать в национально-правовом смысле, возмездие состоит в том, чтобы терпеливо сносить удар, чтобы не прибавлять зло ко злу. Лишь так можно основать и сохранить общину.

> Становится ясно, что <последователь Христа>, с которым поступили несправедливо, уже не привязан к своему праву как к какому-то имуществу, которое <надо> защищать при любых обстоятельствах, <он связан> лишь с Иисусом Христом, от всякого имущества полностью свободен и, подтверждая эту свою связь лишь с Иисусом, как раз и создает единственную прочную основу <единения и предает грешников в руки Иисуса>.

> <Единственный способ преодолеть зло – в том, что оно должно выдохнуться, не найдя> того, что ищет, то есть сопротивления и, значит, нового зла, от которого могло бы еще сильней разгореться. Зло делается бессильным, когда не встречает отпора, сопротивления, когда его добровольно терпят и сносят. Тогда зло сталкивается с противником, который ему не по силам. Разумеется, лишь в том случае, когда сопротивление убрано без остатка, когда всецело отказались воздавать злом за зло. <Тогда> зло не в силах достичь цели: творить и множить зло, – и остается <в одиночестве>.

> <Добровольным терпением мы заставляем страдание пройти.> Зло находит свой конец, <когда мы не сопротивляемся. Отказавшись отплатить врагу его монетой, предпочая страдать без сопротивления, последователь Христа являет греховность наносимого бесчестия и оскорбления>. Насилие <осуждается тем, что не наталкивается на насилие>. <Несправедливое> притязание на мою рубашку <будет> посрамлено тем, что я отдаю еще и верхнюю одежду; <когда от меня отребуют пройти на еще одну версту, я охотно соглашаюсь, и так выходит на свет эксплуатация моей услужливости>. Готовность всё отдать, <о чём ни попросят, – это готовность довольствоваться единственно Иисусом Христом>, готовность следовать лишь Ему одному. В добровольном отказе от самозащиты утверждается и проявляется безусловная связь <последователя Иисуса с Ним>, свобода <от тирании> собственного Я. И только в исключительности этой связи можно преодолеть зло.

> При этом речь <не столько о зле, сколько о самом носителе зла>. Иисус называет злого злым. Я не должен оправдывать или извинять <чинящего насилие, притесняющего меня>. Мое терпеливое страдание нужно не затем, чтобы выразить сочувствие праву злого. У Иисуса нет ничего похожего на эти сентиментальные соображения. Бесчестящий удар, насилие, эксплуатация остаются злом. Ученик обязан это помнить и свидетельствовать об этом по примеру Иисуса, именно потому, что иначе <зло не будет побеждено>. Но именно потому, что незачем оправдывать <атакующее его> зло, и обязан ученик не сопротивляться, а, страдая, положить злу конец и тем самым <победить его. Страдание, которое по доброй воле переносится>, сильнее зла, оно – смерть зла.

> И невозможно придумать поступка, в котором зло было бы настолько велико и сильно, что оно потребовало бы от ученика иной позиции. Чем страшнее зло, тем <бо́льшую готовность к страданию должен проявить ученик. Носитель зла должен попасть в руки Иисуса. <Не я, но Иисус будет иметь с ним дело.>

> <Реформаторы предложили решительно новую интерпретацию этого отрывка и внесли новую идею первостепенной важности. Они провели различие между личными страданиями и страданиями, которые переносит христианин при исполнении общественной функции, служения, на которое он поставлен Богом, утверждая, что заповедь ненасилия применима к первому, но не ко второму.> Если в первом случае надо поступать, как заповедал Иисус, то во втором я от этого освобожден, и, напротив, ради истинной любви даже обязан поступать противоположным образом, то есть <употребить силу против силы, чтобы противостоять вторжению зла>. Так оправдывается позиция Реформации по отношению к войне и к любому применению обществом законных средств ради отражения зла. Но Иисусу совершенно чуждо это различение между мною как частным лицом и как должностным. Он <не говорит нам об этом ни слова>. Он обращается к <последователям> как к тем, кто всё оставил, чтобы пойти за Ним. "<Личное>" и "должностное" <должно целиком и полностью подчиниться> заповеди Иисуса. <Он – Господь всей жизни и требует нераздельной верности. Кроме того, когда дело доходит до практики, это различие вызывает неразрешимые трудности.> Когда в реальной жизни я только частное лицо, когда – только должностное? Разве я не остаюсь всегда, когда бы на меня ни напали, отцом <своих> детей, проповедником <своей> общины, <и, например, государственным служащим>? Разве на этом основании я не обязан давать отпор всякому нападению, неся ответственность за свой пост? А на своем посту разве я не остаюсь всегда самим собой, в одиночку предстоящим Иисусу? Разве при таком различении не приходится забыть, что <последователь Иисуса> всегда совершенно одинок, одиночка, который в конце концов может действовать и решать лишь за себя самого, и что именно в таком поведении – <.> самая серьезная ответственность за тех, кто мне вверен?

> <Но как же тогда высказыванию Иисуса оправдаться перед опытом: ведь слабость и беззащитность лишь порождают агрессию? Неужели требование Иисуса – это не что иное, как неосуществимый идеал? Отказывается ли он смотреть правде в глаза – или иначе говоря, греху мира? Эти слова, быть может, могли бы иметь право на существование внутри общины. По отношению же к миру они кажутся прекраснодушным взглядом на грех. В мире греха и зла эти слова не могут иметь силы.>

> Но Иисус говорит, <что именно потому, что мы живем в мире, и именно потому, что мир зол, заповедь о непротивлении должна быть претворена в жизнь>. Едва ли кто скажет, что Иисус не знал, как сильно́ зло, Он, с первых дней жизни сражавшийся с дьяволом. Иисус называет зло злом, потому и <так говорит со Своими последователями>. Как это возможно?

> Всё, что Иисус говорит ученикам, <было бы в самом деле чистым прекраснодушием>, если бы мы <это воспринимали как отвлеченную этическую программу>, если бы тезис, что зло побеждается только добром, <понимался как житейская мудрость для всех>. Тогда всё действительно свелось бы к <безответственным фантазиям о законах>, которым <.> мир вовсе не подчиняется. <Сделать непротивление принципом жизни в миру значит безбожно отрицать милостивую заботу Бога о сохранения мироустройства>. Но <здесь> говорит отнюдь не создатель <политических> программ, <здесь> о преодолении зла терпением говорит Тот, кто сам на Кресте был побежден злом и кто вышел из этого поражения как <.> победитель. Не может быть иного оправдания этой заповеди Иисуса Христа кроме Его Креста. Лишь обретя в Кресте Иисуса веру в победу над злом, можно следовать этой заповеди, и лишь такому послушанию дано обещание. Какое обещание? Обещание <приобщения к Его Кресту и обетование Его победы>.

> Страсти Иисуса как преодоление зла божественной любовью – вот единственная <приемлемая> основа для послушания ученика. Этой заповедью Иисус снова зовет <Своих последователей приобщиться к Его страданиям>. Как могла бы проповедь о страстях Иисуса стать для мира явной и достоверной, <если ученики Иисуса избегают этих страданий в своей собственной жизни? Иисус Сам исполняет закон, который Он дает, Своим Крестом. /.../ Крест – единственная сила в мире, которая доказывает, что <возмездие за зло и его преодоление – это страждущая любовь. Но приобщение к Кресту даровано ученикам через призыв следовать Господу. Они названы блаженными из-за этого зримого приобщения>.

Дитрих Бонхёффер. Из кн. "Nachfolge" (11,12),
русский перевод: "Хождение вслед"* ]

* Кроме укзанного перевода, существует и другой – "Следуя Христу". Оба, увы, достаточно ужасны – через текст приходится "продираться" в поиске его смысла... При подготовке выпуска (второй части), кроме альтернативного перевода, использовался перевод книги на английский язык (стр. 155-166).

 

 

+++ В.Н. Кузнецова: Нагорная проповедь: отношение к злу и к врагам
+++ Герхард Майер о заповеди "не клянитесь" в комментарии к Посл. Иакова, см. ст. 5:12 (поиск "2.15.")

 

 

 

 

# Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах –  в письме или на страничках в соцсетях. Постараюсь ответить на вопросы... #


 

 

 -----------------------------------------------------------------
|        Буду благодарен за материальную поддержку проекта.       |
|           Как это можно сделать, описано на странице            |
|                   www.messia.ru/pomoch.htm.                     |
 -----------------------------------------------------------------

 

 

 

--

 Да благословит вас Распятый за нас и Воскресший!

 

редактор-составитель рассылки  

Александр Поляков, священник      mailto:mjtap@ya.ru             

                         (запасной адрес: alrpol0@gmail.com)

 

 

---------------------------------------------

*Уста праведника источают мудрость, / а зловредный язык будет отрезан.
 Устам праведника ведомо пригодное, / а устам нечестивых – превратное.
 Лживые весы мерзки ГОСПОДУ, / а верные гири Ему угодны.
 За дерзостью по пятам идет позор, / а за смирением следует мудрость.
 Прямодушных ведет их непорочность, / а вероломных губит их коварство.
 Не поможет богатство в День Гнева,
                                     но праведность избавит от смерти.
 Праведность и непорочность ведут прямой дорогой,
                                а нечестивец падет в своем злодействе.
 Праведность спасает прямодушных, /
                                а вероломные – в силках своих желаний.
 Вместе с нечестивцем умрет его надежда, /
                                       ожидания людей недобрых сгинут.
 Праведник избежит беды, / а попадает в нее нечестивец.
 Уста безбожника погубят ближнего, / а праведных избавит познание.
 Хорошо праведнику – и радуется город, / погибли нечестивцы – ликует.
 Благословениями честных возводится город
                                         и рушится речами нечестивцев.
 Глупец бесчестит ближнего, / а кто понимает – промолчит.
 Сплетник раскрывает чужие секреты,
                              а верный человек и словом не обмолвится.
 Без наставления народ погибнет,
                              а если советников достаточно – спасется.*
                                                     (Пр.10:31-11:14/+/)

* * *

*Мы убеждены, что вы ... стои́те на пути к спасению. ...
 Мы желаем, чтобы каждый из вас проявил такое же усердие до конца,
 то есть до исполнения надежды,
 чтобы он не обленился,
 а последовал примеру тех, кто, благодаря вере и стойкости,
 получает обещанное в наследие обещанное Богом.
* (Евр.6:9,11-12/*/)

             *********************************************

/+/ содержит чтения пятницы.
/*/ из апостольского чтения субботы.

В цитатах из Нового Завета в 'подвале' выпусков обычно используется перевод В.Н.Кузнецовой messia.ru/biblia/nz/kuzn/index.htm.

 

Выпуск в архиве –> messia.ru/rasylka/018/3635.htm

 

[при просмотре выпуска на сайте доступна функция "поделиться"]

       Архив рассылки + подписка  –>   messia.ru/rasylka/#0

 

Следить за новыми выпусками рассылки и другими материалами сайта можно
в нашем канале в Телеграме (messiaru)

 

странички сайта ХП: »вКонтакте« / facebook

 

 

********************* Сайт "Христианское просвещение" -> messia.ru