/предыдущая часть текста/

> Мария была чиста – но и Ева была чиста. Обе были святы, и именно поэтому обе были не менее, а более свободны, чем грешные люди. Эта свобода делала их не менее, а более людьми, их испытание было не замутнено первородным грехом, но от этого не делалось легче: Ева не выдержала, Мария – выдержала. Так обнаруживается, что главное совершается в той таинственной глубине души, над которой не властны никакие обстоятельства, где сливаются вместе воля, ум, чувства. Иисуса позднее назовут (1Кор.15,45) «последним Адамом», родоначальником преображённого человечества; Марию – новой Евой.

> Рождество

> Мария не посмела заговорить с Иосифом о том, что с ней произошло, а больше всего на свете ей нужно было поделиться с кем-то. Она поспешила к Елисавете, ведь ту упомянул ангел, – пошла вверх, в горы, где в городке Бет-Захария неподалеку от Вифлеема носила будущего Предтечу её родственница. Елисавета, еще до того, как Мария заговорила, почувствовала, как её охватывает пророческая сила. Она вслух сказала, что чувствует: к ней пришла Матерь её Господа. Это были странные до безумия слова: веровавшие в Единого Бога иудеи не могли даже помыслить о том, что у Господа может быть мать. Обрадовалась и Мария, найдя в Елисавете понимание и сочувствие тому неизвестному, что ей предстояло пережить. Но приходит Елисавете время рожать, и Мария возвращается домой к Иосифу, в Назарет. Она остаётся наедине со своей Тайной.

> Ребёнку в её чреве было три месяца. Узнав об этом, Иосиф решил, что Мария изменила ему, согрешив с каким-то мужчиной. По доброте он не захотел, как того требовал обычай, выставлять на публичный позор свою невесту (они были только помолвлены, названы мужем и женой, а свадьбу тогда справляли лишь через год после обряда помолвки) и решил тихо с ней расстаться. Но во сне Иосиф услышал голос, в достоверности которого не сомневался и тогда, когда проснулся: «Не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого. Родит же Сына, и ... Он спасет людей Своих от грехов их» (Мф 1,20-21).

> С той минуты Иосиф делал всё, чтобы помочь Марии. Ни единого слова Иосифа не сохранила Библия, он согласился с Богом безмолвно и решительно, отодвинув свою гордость, сомнения и непонимание в сторону, как отодвигал неудачно обтёсанный камень, чтобы тот не попал в кладку дома. В сущности, Иосиф стал первым христианином.

> Роды неудачно пришлись на время переписи населения, которую устроили римляне. Иудеи ругались, они считали перепись делом греховным – один Бог знает, сколько на свете людей, а уж язычники на такое знание права не имеют, да и налогами всех потом обложат. Бранились, но императорский эдикт выполнять приходилось. Иосиф с женой отправились в Вифлеем, где некогда жили предки Иосифа, где до сих пор он числился жителем. Город был переполнен такими же приехавшими к переписи людьми, в гостинице не нашлось мест, с трудом удалось найти пристанище в яслях – загоне для скота рядом с гостиницей.

> Поклонение и бегство

> Облегчение и радость, что роды закончились благополучно, обернулись новыми тревогами. Всю жизнь Мария помнила и рассказывала, как на пороге яслей в ночной тьме вдруг появились огромные люди. Страх оказался напрасным: то были не грабители, а местные пастухи, которые бросили своё стадо и поспешили в Вифлеем, потому что увидели ангела и, как они выразились, «многочисленное воинство небесное». Ангел сказал им, что в Вифлееме на радость всем людям родился Спаситель, Мессия, Господь, который сейчас лежит в пеленках в загоне для скота.

> Через восемь дней над новорожденным совершили все положенные обряды, как над обычным ребёнком, и дали ему обычное, в общем-то, имя: Иисус (точнее, «Иешу́а», что по-еврейски означает «Ягве́ спасает» <...>). Меньше всего Мария с Иосифом собирались с кем-то делиться своей тайной.

> Малыш через несколько недель окреп и, по обычаю, вся семья отправилась в Иерусалим <..>, чтобы принести Богу жертву в Храме Соломоновом. Денег в кошельке было так мало после всех приключений, что и жертва была самая дешёвая – два птенца.

> В огромном здании, блестевшем золотом, все глядели на величественных священников, никто не вглядывался в похожих друг на друга «амхаа́рецов», «земляных людей», как пренебрежительно называли крестьян. Но к Марии подошёл старец Симеон – даже священники знали и почитали этого жителя столицы за праведность и благочестие; люди поговаривали, что Симеон уверен в скором приходе Спасителя настолько, что думает увидеть Мессию ещё при жизни.

> Старец попросил подержать Ребёнка и, охваченный радостью, молился, благодаря Бога за то, что увидел Спасителя всех народов, Который прославит Израиль. Симеон почувствовал, что Бог «отпустил» его – то есть освободил от неуверенности, которая где-то в глубине его сердца таилась, освободил от напряжённого ожидания, освободил, соединив с Собою. И вновь Мария с Иосифом не стали кричать о происшедшем и вернулись, откуда пришли; молчал и Симеон.

> Через несколько месяцев, однако, в Вифлееме появились люди, далёкие от веры в Спасителя, люди, в поле зрения которых Иисус попал случайно. То были трое магов, волхвов – астрологов – из какой-то далёкой восточной страны. Верили они только в то, что движение звёзд открывает великие тайны, и, по своим сложным расчётам, решили, что им следует идти в Иудею поклониться новорожденному наследнику иудейского царства. Что они поверили в свои расчеты, была не беда; беда была, что они поверили в них не до конца и, придя в Палестину, явились сперва ко двору царя Ирода Великого – разве не при царском дворе рождаются цари?

> Лучше бы волхвы оставались дома! Ирод до сумасшествия боялся соперников, он убил собственных троих детей, заподозрив в них соперников. Слова волхвов, учёные рассуждения придворных богословов о том, что, согласно Священному Писанию, в Вифлееме, несмотря на его ничтожность, родится некий Вождь, могли казаться вздором, но рисковать он не собирался.

> Волхвы, поняв, что ошиблись, пошли дальше, а он ждал возвращения волхвов, чтобы выяснить, какой именно ребёнок кажется им будущим царём. Те не вернулись. Уже не звёзды, а самое загадочное в мире – откровение от Бога, приходящее во сне, но похожее на сон не больше, чем настоящий солдат на оловянного, – заставило магов нарушить обещание и бежать на родину, минуя Ирода. И откровение же побудило Иосифа, взяв семью, бежать в Египет.

> Ирод, не подозревая, что в человеческую историю вмешался Бог, поступил так, как всегда поступают те, кому власть дороже человека: приказал убить всех детей младше двух лет в Вифлееме и окрестных деревнях.

> Попытка волхвов насильно разузнать тайны неба обернулась гибелью невинных; Бог не мог защитить младенцев, не нарушая свободы тирана.

> Ирод умер всего через несколько месяцев от артериосклероза, не подозревая, что пытался убить Бога, да не сумел. Царство его разделили между выжившими тремя детьми Ирода. Одному из них – Ироду Антипе – досталась Галилея, где находился Назарет. Туда вскоре вернулся из Египта Иосиф с семьёй.

[ Яков Кротов. Из очерка "Жизнь Иисуса"  ]