Милость и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа! (Рим.1:7) Тема выпуска: |
||||||
Автор:
Антоний (Блум), митрополит
Сурожский > Жизнь и молитва совершенно нераздельны.
Жизнь без молитвы – это жизнь, в которой отсутствует важнейшее
ее измерение; это жизнь "в плоскости", без глубины, жизнь в двух
измерениях пространства и времени; это жизнь, довольствующаяся
видимым, довольствующаяся нашим ближним, но ближним как явлением в физическом
плане, ближним, в котором мы не обнаруживаем всей безмерности и вечности
его судьбы. Значение молитвы состоит в том, чтобы раскрывать и утверждать
самой жизнью тот факт, что всё имеет меру вечности и всё имеет
измерение безмерности. Мир, в котором мы живем, – не безбожный
мир: его профанируем мы сами, но в существе своем он вышел из рук
Божиих, он любим Богом. Цена его в глазах Божиих – это жизнь и
смерть Его Единородного Сына, и молитва свидетельствует, что мы знаем
это, – знаем, что каждый человек и каждая вещь вокруг нас священны в
очах Божиих: любимые Им, они становятся дороги и для нас. Не молиться
– значит оставлять Бога за пределами всего существующего, и не только
Его, но и всё, что Он значит для созданного Им мира, того мира,
в котором мы живем.
> Нам часто кажется, что трудно согласовать жизнь и молитву. Это заблуждение, совершеннейшее заблуждение. Происходит оно от того, что у нас ложное представление и о жизни и о молитве. Мы воображаем, будто жизнь состоит в том, чтобы суетиться, а молитва – в том, чтобы куда-то уединиться и забыть всё и о ближнем и о нашем человеческом положении. И это неверно. Это клевета на жизнь и клевета на самую молитву. > Чтобы научиться молитве, надо прежде всего сделаться солидарным со всей реальностью человека, всей реальностью его судьбы и судьбы всего мира: до конца принять ее на себя. В этом – сущность акта, совершенного Богом в Воплощении. В этом вся полнота того, что мы называем предстательством. Обычно мы воспринимаем молитвенное предстательство как вежливое напоминание Богу о том, что Он забыл сделать. В действительности же оно заключается в том, чтобы сделать шаг, ставящий нас в самый центр трагической ситуации, шаг, подобный шагу Христа, Который сделался человеком раз и навсегда. Мы должны сделать шаг, который поставит нас в центр ситуации, откуда никогда больше мы не сможем выйти; солидарность христианская, Христова направлена одновременно к двум противоположным полюсам: воплотившийся Христос, истинный человек и истинный Бог, до конца солидарен с человеком, когда человек в своем грехе обращается к Богу, и до конца солидарен с Богом, когда Он обращается к человеку. Эта двойная солидарность делает нас, в каком-то смысле, чуждыми обоим лагерям и, в то же время, едиными с обоими лагерями. В этом основа положения христианина. > Вы скажете: "Что же делать?" Так вот, молитва рождается из двух источников: либо это наше восторженное изумление перед Богом и делами Божиими: нашим ближним и окружающим нас миром, несмотря на его тени; либо это чувство трагичности – нашей и особенно чужой. Бердяев сказал: "Когда я голоден, это явление физическое; если голоден мой сосед, это явление нравственное". И вот трагичность, которая предстает перед нами в каждое мгновение: мой сосед всегда голоден; это не всегда голод по хлебу, иногда это голод по человеческому жесту, ласковому взгляду. Здесь-то и начинается молитва – в этой отзывчивости на изумительное и на трагичное. Пока есть эта отзывчивость, всё легко: в восторге нам легко молиться, и легко молиться, когда нас пронзает чувство трагизма. > Ну, а в другое время? Так вот, и в другое время молитва и жизнь должны быть одно. <...> встаньте утром, поставьте себя перед Богом и скажите: "Господи, благослови меня и благослови этот начинающийся день", а потом относитесь ко всему этому дню как к дару Божию и смотрите на себя как на посланца Божия в этом неизвестном, что представляет собой начинающийся день. Это означает попросту нечто очень трудное, а именно: что бы ни случилось за этот день – ничто не чуждо воле Божией; всё без исключения – обстоятельства, в которые Господь вас пожелал поставить, чтобы вы были Его присутствием, Его любовью, Его состраданием, Его творческим разумом, Его мужеством… И, кроме того, всякий раз, когда вы встречаетесь с той или иной ситуацией, вы – тот, кого Бог туда поставил, чтобы нести служение христианина, быть частицей Тела Христова и действием Божиим. Если вы будете так поступать, то легко увидите, что в каждое мгновение вам придется поворачиваться к Богу и говорить: "Господи, просвети мой ум, укрепи и направь мою волю, дай мне сердце пламенное, помоги мне!" В другие моменты вы сможете сказать: "Господи, спасибо!" И если вы разумны и умеете благодарить, вы избежите глупости, которая называется тщеславием или гордостью, состоящей в том, что мы воображаем, будто совершили что-то, чего могли бы и не делать. Это сделал Бог. Бог подарил нам замечательную возможность сделать это. И когда вечером вы снова станете перед Богом и быстро переберете в памяти прошедший день, вы сможете восхвалять Бога, славить Его, благодарить Его, плакать о других и плакать о себе. Если вы начнете таким образом соединять жизнь с вашей молитвой, между ними никогда не будет разрыва и жизнь станет горючим, питающим в каждое мгновение огонь, который будет разгораться всё больше и становиться всё ярче, и преобразит постепенно вас самих в ту горящую купину, о которой говорит Писание. |
||||||
|
||||||
|