=рассылка *Христианское просвещение*=

Милость и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа! (Рим.1:7)

Тема выпуска:
Прощение

Автор: К.С.Льюис
из книги
"Просто христианство" (перев. И.Череватой п/ред. Н.Л.Трауберг)
Опубликовано: К.С.Льюис. Собрание сочинений в 8 томах. т., т. 1; стр. 111-5.

 

> 7. Прощение

> <...> Пожалуй, есть добродетель еще менее популярная, чем целомудрие. Она выражается в христианском правиле: «Возлюби ближнего своего, как самого себя».[1] Непопулярна она потому, что христианская мораль включает в понятие «ближнего» и врага.[2] Итак, мы подходим к ужасно тяжелой обязанности прощать своих врагов. Каждый <согласится>, что прощать  —  очень хорошо, пока сам не окажется перед <...> выбором, прощать или не прощать, ибо прощение должно исходить именно от него. <...> Обычно само упоминание об этой дилемме вызывает бурю, и не потому, чтобы люди считали эту добродетель слишком высокой и трудной. Нет, просто такое прощение кажется им недопустимым, им ненавистна самая мысль о нём. «Нас тошнит от этих разговоров», — говорят они. И половина из вас уже готова меня спросить: «А как бы вы относились к гестапо, если бы родились поляком или евреем?»

> Я сам хотел бы это знать. Точно так же как хотел бы знать, что <я сделаю>, если передо мной встанет выбор: умереть мученической смертью или отказаться от веры. Ведь христианство прямо говорит мне, чтобы я не отказывался от веры ни при каких обстоятельствах. <...> я не пытаюсь сказать вам, что я мог бы сделать, — я могу сделать очень мало. Я пытаюсь показать вам, что такое христианство. Не я его придумал. И в самой сердцевине его я нахожу эти слова: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим».[3] Здесь нет ни малейшего намека на то, что прощение дается нам на каких-то других условиях. Слова эти совершенно ясно показывают, что если мы не прощаем, то не простят и нас. Двух путей нет. Так что же нам делать?

> Что бы мы ни пробовали делать, всё будет трудно. Но я думаю, две вещи мы можем сделать, и они облегчат нам нашу трудную задачу. Приступая к изучению математики, вы начинаете не с дифференциального исчисления, а с простого сложения. Точно так же, если мы действительно хотим прощать (а всё зависит именно от желания), нам, наверное, лучше начать с чего-то полегче, чем гестапо. Например, с того, чтобы простить мужа, или жену, или родителей, или детей, или ближайших соседей за то, что они сказали или сделали на прошлой неделе. Возможно, на это уйдет всё наше внимание. Затем надо понять, что значит «любить ближнего, как самого себя». А как я люблю себя?

> Вот сейчас, когда я об этом подумал, я понял, что у меня нет особой нежности и любви к себе. Я даже не всегда люблю собственное общество. Видимо, слова «возлюби ближнего твоего» не означают «испытывай к нему нежность» или «находи его привлекательным». Впрочем, так и должно быть — ведь как бы вы ни старались, вы не заставите себя почувствовать нежность к кому бы то ни было. Хорошо ли я отношусь к самому себе? Считаю ли я себя приятным человеком? Что ж, боюсь, минутами — да (и это, несомненно, худшие мои минуты). Но люблю я себя не поэтому; не потому, что считаю себя очень милым. На самом деле всё наоборот  —  любовь к себе побуждает меня думать, что я, в сущности, очень мил. Значит, и врагов мы можем любить, не считая их приятными людьми. Как хорошо! Ведь очень многие думают, что, прощая своих врагов, мы должны признать, что они, в сущности, не так уж плохи, тогда как ясно, что они плохи, и всё.

> Давайте продвинемся еще на шаг вперед. В моменты просветления я не только не считаю себя приятным человеком, но нахожу себя просто отвратительным. Я с ужасом думаю о некоторых вещах, которые я совершил. Значит, по всей видимости, можно ужасаться и некоторым поступкам моих врагов. И тут мне вспоминаются слова, давно произнесенные христианскими учителями: «Ты должен ненавидеть зло, а не того, кто совершает его». Или иначе: «Ненавидеть грех, но не грешника». Долго я считал это различие глупым и надуманным: как можно ненавидеть то, что делает человек, и при этом не возненавидеть его самого? Позднее я понял, что много лет именно так и относился к одному человеку  —  к самому себе. Как бы я ни ненавидел свою трусость, или лживость, или жадность, я продолжал любить себя, мне это было совсем не трудно. Собственно, я ненавидел свои дурные качества потому, что любил себя. Именно поэтому так огорчало меня то, что я делал, каким я был. Следовательно, христианство не побуждает нас ни на гран смягчить ту ненависть, которую мы испытываем к жестокости или предательству. Мы должны их ненавидеть. Ни одного слова, которые мы сказали о них, не надо брать обратно. Но христианство хочет, чтобы мы ненавидели их так же, как ненавидим собственные пороки, то есть чтобы мы сожалели, что кто-то мог поступить так, и надеялись, что когда-нибудь, где-нибудь он исправится и снова станет человеком.

> Проверить себя можно так: предположим, вы читаете в газете историю о гнусных и грязных жестокостях. На следующий день появляется сообщение, и вы узнаёте, что опубликованная вчера история не совсем соответствует истине, всё не так страшно. Скажете ли вы: «Слава Богу, они не такие негодяи, как я думал!» — или будете разочарованы и даже попытаетесь держаться той, первой версии  —  потому что вам приятно думать, какие это законченные мерзавцы? Если человек испытывает второе чувство, тогда, боюсь, он вступил на путь, который — пройди он его до конца — заведет его в сети дьявола. В самом деле, ведь он хочет, чтобы черное было еще чернее.

> Стоит дать волю этому чувству, и через какое-то время захочется, чтобы серое, а потом и белое тоже стало черным. В конце концов мы захотим всё, буквально всё — Бога, наших друзей, себя самих  —  видеть в черном свете. Подавить это уже не удастся. Безудержная ненависть поглотит такую душу навеки.

> Попытаемся продвинуться еще на шаг вперед. Означает ли «Возлюби врага твоего», что мы не должны его наказывать? Нет; ведь и то, что я люблю себя, не значит, что я всячески должен спасать себя от заслуженного наказания. Если вы совершили убийство, надо сдаться властям и испить чашу даже до смерти. Только это правильно с христианской точки зрения. <.....>

> <.....>

> Конечно, кто-нибудь скажет: «Если человеку дозволено осуждать поступки врага <...>, то в чём же разница между христианской и обычной точкой зрения?» Разница есть, и колоссальная. Помните: мы, христиане, верим, что человек живет вечно. Поэтому значение имеют только те маленькие отметины на нашем внутреннем «я», которые в конечном счете обращают душу человеческую либо во что-то небесное, либо во что-то адское. Мы <...> не должны ненавидеть и упиваться ненавистью. Мы можем наказывать, если надо, но не должны испытывать при этом удовольствия. Иными словами, надо уничтожить глубоко гнездящуюся в нас враждебность, стремление отомстить за обиды. Я не хочу сказать, что любой человек может прямо сейчас покончить с этими чувствами. Так не бывает. Но всякий раз, когда это чувство шевельнется в глубине нашей души, день за днем, год за годом, всю жизнь мы должны его побеждать. Это тяжелая работа, но не безнадежная. <...> надо так относиться к врагу, как к себе, то есть хотеть, чтобы он не был таким плохим, и надеяться, что он сумеет стать лучше. Словом, мы должны желать ему добра. Вот что имеет в виду Библия, когда говорит, чтобы мы возлюбили своих врагов: мы должны желать им добра, не питая к ним особой нежности и не говоря, что они  —  люди хорошие, если они совсем не такие.

> Да, нам сказано любить и тех людей, в которых нет ничего достойного любви. Но, с другой стороны, есть ли в каждом из нас что-нибудь уж очень достойное любви и обожания? Нет, мы любим себя только потому, что это мы сами. Бог же велел нам любить каждого человека точно так же и по той же причине, по которой мы любим себя. В нашей любви к самим себе Он дал нам готовый образец, чтобы показать, как эта любовь работает. Воспользовавшись собственным примером, мы должны перенести правило любви на внутреннее «я» других людей. Возможно, нам легче будет это усвоить, если мы вспомним, что именно так любит нас Бог: не за приятные качества, которыми, по нашему мнению, мы обладаем, а просто потому, что мы — люди. Помимо этого нас, право же, любить не за что. Ведь мы способны так упиваться ненавистью, что отказаться от нее нам не легче, чем бросить пить или курить.


[1] «Возлюби ближнего своего, как самого себя»  —  см. Мф.22:39; Мк.12:31.
[2] христианская мораль включает в понятие «ближнего» и врага  —  см. Мф.5:44: «…любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас»; ср. Лк.6:27-28.
[3] «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим»  —  Мф.6:12.

 

 

Примечание редактора рассылки.
Текст этой главы из книги К.С.Льюиса здесь несколько сокращен, т.к. отношение автора к таким вопросам как война и смертная казнь на наш взгляд "слишком человеческое", в то время как максимализм Христа предполагает иное отношение к этим вопросам... Смотри, например, krotov.info/yakov/dobrota/voyna.html. Полностью главу "Прощение" из книги "Просто христианство" можно прочесть тут: zavet.ru/book/02apol/002/017.htm (в несколько другой редакции перевода).

Желаю всяческих успехов!  
редактор-составитель рассылки
Александр В. Поляков
<= предш. вып. темы
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU Каталог Христианских Ресурсов «Светильник»