> 15 июля

> Уважаемые господин и госпожа Т.!

> Как бы я хотела, чтобы предыдущее ваше письмо оказалось последним на эту тему! Какое славное вышло бы завершение! Илона, отважная и благочестивая, решила свою проблему! Наконец-то она может испытать «свободу зрелости»!

> Нет, не может!

> Я окончательно убедилась, что для меня М. является грехом.

> Вчера днем это случилась опять — два, три, а может быть и больше раз, я не знаю точно. Разумеется, вы — шокированы и разочарованы.

> Сегодня, когда я собралась подумать обо всём этом, я смогла вспомнить только жуткое эмоциональное состояние, которое я испытывала вчера. В психологических терминах его можно определить как «агрессивное состояние». Я пытаюсь анализировать его, чтобы добраться до самого корня. Почему я так сорвалась?

> На первый взгляд тут существует несколько причин.

> Я собиралась готовиться к занятиям и вспомнила школу. Это вызвало во мне досаду и злость на то, что учеба всегда давалась мне очень туго и тяжело.

> Кроме того, меня раздирал внутренний конфликт. С одной стороны — необходимость учить новый материал, а с другой — желание помочь матери, которая в этот момент работала в саду и ждала меня.

> К учебе в университете я еще не привыкла. В школе я знала всех учителей, их методы и требования. Я чувствовала себя в этой системе как дома. Теперь мне тяжело приспосабливаться к новому стилю, полностью отвечать за организацию своего времени и успешную подготовку по всем предметам.

> Еще я думаю, что на мое состояние повлияли рекламные ролики сексуального содержания, которые я увидела в городе. Реклама такого рода всегда казалась мне слишком грубой, но я зачем-то остановилась на нее посмотреть.

> Вот такие внешние и внутренние причины вызвали мое напряжение, которое я попыталась разрядить с помощью М. Источник М. у меня всегда негативный, он никогда не бывает связан с радостью. Но это всё же только второстепенные причины.

> На более глубоком уровне проблема, мне кажется, связана с Арндтом. Вслед за вашим советом, я предложила ему обратиться со своими «личными проблемами» (так я их назвала) к вам. Но вместо того, чтобы сделать это напрямую, он прислал свое незапечатанное письмо мне и попросил переслать вам. Я прочла его, чего, конечно, не должна была делать.

> Теперь я понимаю, почему вы написали, что девушка в моем возрасте не может помочь парню с такой проблемой. Я отправляю вам письмо Арндта, которое никак не могу выкинуть из головы. Из-за этого М. всё сильнее завладевает моими мыслями.

> Но в самой-самой глубине души я чувствую, что М. как-то связана с моим отдалением от Бога. Я уже давно не читаю Библию, тем более регулярно, моя связь с Богом стала поверхностной и неглубокой. Я не ищу Его волю и не жду, что Он заговорит со мной со страниц Библии. Бог кажется мне далеким, а молитвы — пустыми.

> На практике это выражается в том, что я прекратила свой пост и перестала воздерживаться от сладостей. Надо признать, таким образом, что я сама дала возможность М. одержать надо мной победу.

> Теперь мне стали понятны вот эти слова из Библии: «Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? А если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт.4:7).

> По отношению к себе я перефразировала бы это так: «Если ты делаешь доброе, Илона, то есть, если ты обращаешься к Богу, то Он принимает тебя. Прими же и ты себя, прими и овладей всеми своими желаниями! А если ты не делаешь доброго, если ты не обращаешься к Богу, то ты становишься уязвима для греха, открываешь ему дверь, и грех влечет тебя к себе. „Тигр“ нападает на тебя, и ты не можешь больше справиться с ним».

> Я только что перечитала этот стих и обнаружила, что в предыдущем Бог вопрошает Каина: «Почему ты огорчился?"

> А почему я огорчилась?

> Это основной вопрос. Не то, почему я зла на себя и на весь мир, но, скорее, почему в своем огорчении я обратилась ко греху. Единственный ответ таков — я больше не общаюсь с Богом.

> Да, я уверена, в моем случае М. — это свидетельство отсутствия общения с Богом, а потому — грех. Может быть, для других это не так. Но для меня М. — грех.

> Если только я засомневаюсь в этом, настанет конец моему сопротивлению. Прямо как в истории падения из третьей главы книги Бытия, когда змий искушал Еву словами: «Подлинно ли сказал Бог?..»

> Сначала я говорила, что М. для меня не грех. А раз это не грех, то я могу заниматься этим, когда мне захочется. Но так и появляется зависимость!

> Не считая М. грехом, я всякий раз подвергалась опасности, допуская ее, и уже не в силах была это предотвратить. Если этот вопрос решен, мне остается только сопротивление. Я молюсь, чтобы раз и навсегда запомнить — М. для тебя грех.

> Этот же вывод напрашивается и из того факта, что я повторяла М. несколько раз подряд. Я вижу, что никакой «необходимости» в этом не было. Если бы мне остро требовалось только сбросить напряжение, то почему я не смогла остановиться после первого раза? Почему я повторяла раз, другой?

> Это похоже на историю со сладостями. Я дала обещание — не есть конфет в течение целого дня — и нарушила его. Съев сначала одну конфету, я уже не могла остановиться. Поскольку я не сдержала слова, мне казалось, что количество конфет уже не имеет значения.

> И с М. точно так же. Я говорю себе: «Видишь, у тебя не получается быть настоящей христианкой, ты проиграла битву, сдавайся». Когда я начинаю объективно анализировать свои мысли и чувства, то понимаю, что сама делаю себя уязвимой.

> Сегодня утром я прочитала об исповеди у Бонхёффера в его книге «Жить вместе»{}. Я думаю, мне был бы полезен такой очищающий разговор с вами, о котором там идет речь, потому что говорить тяжелее, чем писать. Можно ли мне приехать? Я молюсь, чтобы быть совершенно честной и ничего не утаить из чувства стыда.

> В этом письме я излагаю свои сокровеннейшие мысли, оно само уже — исповедь. Всё, что я написала, я вложила вот в эту свою молитву: «Отец мой, благодарю Тебя за то, что могу прийти к Тебе со всеми своими грехами, потому что я знаю — Ты верен до конца. Даже когда я неверна, Ты — верен. Благодарю Тебя за то, что Ты позволил мне возложить мое бремя на Тебя и я не должна больше влачить его за собой до конца дней. Благодарю за то, что Твоя милость безгранична, и потому я могу просить Тебя: „Господи, помилуй!“. Благодарю Тебя за то, что Ты дал мне силы написать это письмо».

> 24 июля

> Дорогая Илона!

> Какое глубокое и искреннее письмо! Мы чувствуем, что в конечном итоге именно нам следует быть благодарными за наше знакомство с тобой.

> Мы рады, что ты не стала балансировать на канате. Но как верно, что мы не запретили тебе это попробовать! Бог сам заговорил с тобой, и ты должна следовать Ему, а не нам.

> Сейчас самое время начать серьезный и прямой разговор. Пора сделать шаг вперед, и мы рады, что наконец-то встретимся с тобой лично. Не будем говорить — «познакомимся». Благодаря письмам мы уже знаем тебя и при том гораздо лучше, чем многих людей, с которыми общаемся ежедневно.

> Особенно мы рады, что будущая встреча, несмотря на предстоящий непростой разговор, является твоей инициативой. Действительно, индивидуальная исповедь помогает больше, чем общая исповедь или исповедь наедине с собой. Однако здесь не может быть правил, нельзя утверждать, что прощение всегда дается только после исповеди в присутствии брата или сестры во Христе.

> Чистосердечная беседа сама по себе не является спасением, но она дает уверенность в спасении. Понимаешь, важно не признание греха, а принятие прощения.

> Письмо Арндта показывает, как он тебе доверяет. Иначе он запечатал бы конверт. Но его откровенность, по твоим же словам, не помогла тебе. Ты бы тоже не помогла ему, написав о своих сексуальных проблемах. Однако мы понимаем, что он хотел тебе сказать. Вот слова, которые предназначались тебе:
> «До сих пор никто не интересовался моей внутренней жизнью. Я бы очень этого хотел, чтобы избавиться от М».

> Это крик о помощи, адресованный тебе. Мы так же понимаем теперь, почему с самого начала он так легко отказался от телесных отношений. Он надеялся, что ты поможешь ему направить его «внутреннюю жизнь» по новому, не связанному с физиологией, руслу. Для того чтобы изменить направление «внутренней жизни», юноше нужна девушка.

> По этой же причине ты не смогла бы помочь ему, если бы решилась на физические отношения из жалости или ради «терапии». Мы, конечно, не думаем, что у тебя были или есть такие намерения. Но существует мнение, что лучший способ излечения от М. — половой акт. Мы же, напротив, уверены, что это помешало бы становлению Арндта как мужчины, который должен научиться управлять своей сексуальностью, а кроме того, это усугубило бы конфликт каждого из вас со своей совестью.

> Те вопросы, которые ты задавала нам относительно юношей, теперь получили ответ, причем на конкретном примере. Как и в твоем случае, важную роль здесь играет недостаток взаимопонимания с родителями. Арндт совсем ничего не пишет об отце. С матерью отношения у него неблагополучны. Она врач, и занимается своим делом больше, чем детьми. Нас тронуло вот это место из его письма: «Она предоставила меня самому себе. Я люблю ее, но не умею выразить свою любовь». Если Арндт сам не задает вопросов, с ним никто не разговаривает. Поэтому первые ночные выделения («мокрые сны») повергли его в шок, точно так же как первая менструация повергает в шок девочку, которая к ней не готова. Кроме того, в школе Арндт никогда не имел одобрения со стороны учителей. Так что одноклассникам Арндта, познакомившим его с М., досталась легкая работа — он сам искал уютное убежище от всех своих невзгод.

> Кстати, его письмо может объяснить тебе, почему юноше на определенной стадии развития труднее избежать М., чем девушке. Девушки часто не имеют ни малейшего представления о том, что они делают с юношами, когда подталкивают их в сторону секса.

> Помимо этого, ты можешь увидеть, как часто юноши бывают неуверенны в себе, как они боятся девушек. В какой-то период жизни Арндт чувствовал себя таким грязным и грешным, что даже не решался приблизиться к девушке. Когда он открылся тебе, это был для него очень смелый шаг.

> В заключение мы хотели бы процитировать несколько строк из письма Арндта, потому что они звучат как прелюдия к нашему с тобой предстоящему разговору: «Когда я сидел в церкви после исповеди, я чувствовал, что Бог очень близок ко мне, что Он внутри меня. Это чувство потом так и не вернулось... Как бы я хотел снова пережить его, а также чудесное ощущение целомудрия!»

> Когда ты приедешь?