> Мифы «сектоведения». «Тоталитарная секта»

> Миф 1: о «научности» термина «тоталитарная секта»

> Термин «тоталитарная секта» ввёл в обиход никто иной, как известный православный «сектовед» и «сектоборец» Александр Дворкин. В своей популярной книге «Сектоведение» он пишет:

> Действительно, говоря о сектах исторических, Дворкин не слукавил. К числу таковых он относит те религиозные направления, которые изначально были противопоставлены традиционным религиозным структурам, но с течением времени сами стали достаточно традиционны. Как традиционны, к примеру, для современного протестантизма, наряду с лютеранами, обладающими признаками церквей (о которых сказано ниже), так же и баптисты, адвентисты, пятидесятники, обладающие всеми признаками "сект".

> Социологическое понятие термина «секта» я ранее рассматривала в своей статье «Дихотомия «церковь» и «секта» в социологии». Напомню, что известный исследователь Макс Вебер выделял три главных критерия определения церкви и секты: 1) отношение к «миру», 2) критерий членства и 3) организационная структура. Кому это интересно, те могут обратиться к указанной статье, которая отталкивается от учебного пособия профессора социологического факультета МГУ В. И. Гараджи «Социология религии».

> В частности, говоря о классификации Вебера, Гараджа пишет:

> Таковы, вкратце, научные, социологические критерии определения понятий «церковь» и «секта».

> Дворкин о классификации Макса Вебера тоже знает. «В религии и социологии термин «секта» присутствует и применяется постоянно… — пишет он, — Секты обижаются, но пусть предъявляют свои претензии к покойному протестанскому социологу религии Максу Веберу, который дал современное определение таким понятиям как «секта», «деноминация», «Церковь».

> Однако понятие «сект» Вебера, вошедшее в социологию и религиоведение, — это всего-навсего способ классификации. Эти «секты» не страшны и не вредны как таковые (хотя отношение к их вероучениям, как, впрочем, и к вероучениям церквей, у нас может быть разным). Когда религиоведы используют термин «секта», то не влагают в него никакого негативного или уничижительного оттенка. Этот термин – сугубо научный, и учёные изучают совершенно одинаково как церкви, так и секты.

> Но цели Дворкина выходят за рамки религиоведческой науки, ибо он занимается не равным изучением религий, а проповедью совершенно конкретной одной религии (православия) как превосходнейшей. Поэтому для него становится невозможным ограничиться безобидным классическим термином «секта», вошедшим в религиоведение, и он вводит свой дополнительный устрашающий термин — «тоталитарная секта».

> «Тоталитарные секты прибегают к обману, умолчаниям и навязчивой пропаганде для привлечения новых членов, используют цензуру информации, поступающей к их членам, прибегают и к другим неэтичным способам контроля над личностью, к психологическому давлению, запугиванию и прочим формам удержания членов в организации. Таким образом, тоталитарные секты нарушают право человека на свободный информированный выбор мировоззрения и образа жизни», — пишет Дворкин.

> И далее следует интересное добавление: «Конечно, иной раз сложно провести границу между двумя типами сект — „историческим“ и „тоталитарным“. Секты могут изменяться и, будучи весьма жесткими организациями при своем основании, затем „остепениться“ и войти в общественную жизнь (вспомним воинственное анабаптистское движение, которое легло в основание современного баптизма). Значительно изменились и мормоны, еще больше „Всемирная церковь Бога“. Тех же мормонов, с которых начинается наш рассказ о тоталитарных сектах, при всех их тоталитарных тенденциях и других тревожащих признаках, всё же нельзя назвать тоталитарной сектой в полном смысле этого слова: ведь у них хоть и в малой степени, но всё же допускается разномыслие. Некоторые секты, правда, по всей видимости, неспособны меняться. Например, тоталитарность „Свидетелей Иеговы“ с течением времени, похоже, лишь усиливается.

> Но, тем не менее, если, скажем, Римо-католическую церковь или протестантские деноминации можно обличить в целом ряде еретических заблуждений, то никак нельзя сказать, что, скажем, лютеране или баптисты — члены тоталитарных сект или деструктивных культов».

> Как мы видим, определение термина «тоталитарная секта» даётся весьма расплывчатое, и притом оказывается, что секты, как и всякое другое сообщество, эволюционируют. Да и сами границы классификации между сектами «историческими» и «тоталитарными» настолько неконкретны, что Дворкин изрекает: «иной раз сложно провести границу между двумя типами сект — „историческим“ и „тоталитарным“». Существуют секты «уважаемые», как выразился Дворкин (к которым, в частности, он относит баптистов). И есть совсем «плохие» секты, для обозначения которых необходим новый термин — «тоталитарные».

> Но коль скоро новый термин страшных и опасных сект введён, то обратимся к исследованию значения слова «тоталитарный» и «тоталитаризм».

> Понятие «тоталитаризм» изначально связано с тоталитарной политикой. Итальянский философ Дж. Джентиле, соратник Муссолини, весной 1925 г. предложил определение фашизма в качестве «тотальной концепции жизни». Слово вошло в политический словарь, и сейчас тоталитарным принято считать режим, где подавляются права и свободы личности. Открываем юридический словарь и читаем:

> Таким образом, тоталитаризм характеризуется в первую очередь единообразием, подавлением свободы и инакомыслия. Более точного определения, которое бы помимо тоталитаризма политического соответствовало бы и признакам религиозного фундаментализма, придумать просто невозможно! Централизованная власть «сверху» диктует свою идеологию (в церкви = догматизированное вероучение), инакомыслие (в церкви = ереси) подавляется, инакомыслящие (в церкви = еретики и сектанты) преследуются, труды инакомыслящих (в церкви = сочинения и книги еретиков) уничтожаются, чтение и распространение их запрещается ( в церкви = цензура и индекс запрещённых книг), правящая партия (единственная!) (в церкви = иерархия, собор епископов, папа римский, совет церкви, пастор, в зависимости от типа церковного управления) определяет всю политику и идеологию сообщества, прочим же должны внимать им и следовать за ними.

> «… любая религия, — пишет в НГ-Религий доктор исторических наук Сергей Фирсов, — по своей сути тоталитарна (если, разумеется, мы вспомним изначальный смысл латинского слова totalis — весь, полный, целый). Верующий человек «знает истину». Если же он религиозно не «тотален», то вряд ли сто́ит называть его верующим». Разумеется, это относится к членам всех религиозных сообществ, а не только к христианству: в любом религиозном сообществе верующий убеждён, что «знает истину». Поскольку эта истина в его представлении единственно верная, то это порождает её усиленную пропаганду и подавление иных («неистинных») убеждений, что и является религиозным тоталитаризмом. Этим испокон веков занимались и продолжают заниматься по сей день христианские церкви (хотя и не только они). Формы подобной деятельности могут быть в разные исторические эпохи и в разных общественных условиях различны, но особенно агрессивными и опасными они становятся в тех случаях, когда религиозные организации соединяются с государственной властью. «Святая» Инквизиция на Западе тому наиболее наглядный исторический пример, в России — Священный Синод.

> В связи с этим весьма интересными и поучительными представляются заметки Якова Кротова о тоталитаризме (источник: http://www.krotov.info/):

> Конечно, Дворкин и иже с ним «сектоборцы» вкладывают в понятие религиозного тоталитаризма совершенно иной смысл — тот, который как бы позволяет «отмазать» их собственную церковь от признаков тоталитаризма и одновременно «<изобличить>» в тоталитаризме духовных «конкурентов». Но эта позиция опирается отнюдь не на науку, и «сектоборцы» выступают, скорее, как представители лженауки. А вот что пишет представитель настоящей науки (академической) — Игорь Кантеров, доктор философских наук, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, зам. Председателя Экспертного совета для проведения государственной религиоведческой экспертизы при МЮ РФ:

> Далее я привожу выдержки из статьи Игоря Кантерова <"«Тоталитарные», «деструктивные» и далее везде">, в которой учёный ярко показывает, что введение термина «тоталитарная секта» является типичным «ноу хау» «сектоборцев». (Выделение наиболее важных мыслей жирным шрифтом моё).

> «История и плоды одного «открытия»

> В начале 90-х годов в России начинает входить в моду методология восприятия новых религиозных образований, главным образом заимствованная из трудов протестантских теологов, спешно и большими тиражами публикуемыми на русском языке самыми различными издательствами. Из этих же публикаций активно перенимался и терминологический аппарат, использующийся при описании неорелигиозных групп. В основном были подхвачены и запущены в широкий оборот термины, наполненные негативным содержанием. Прежде всего это относится к термину «культ», обозначавшему религиозные объединения, отклоняющиеся от догматики исторического христианства. В образовавшейся затем конструкции — «деструктивный культ» акцент переносится на вред, приносящий культами личности, семье, обществу в целом. И поскольку термин «культ» и его усиленная версия — «деструктивный культ» — не имели четких и устойчивых признаков, то в культы с прилагательным «деструктивный» заносились десятки самых различных религиозных образований.

> В начале 90-х годов россияне стали свидетелями грандиозного «методологического прорыва» в классификации религий. На свет появился новый термин, никогда ранее не применявшийся к обозначению религиозных объединений. Речь идет о прилагательном «тоталитарный», которое, в сочетании со словом «секта», замышлялось как наименование десятков религиозных образований, имеющих совершенно непохожие вероучения, обряды, социальные программы, численность и состав последователей.

> Творцом термина «тоталитарная секта» считает себя А. Дворкин, тогда только что вернувшийся из эмиграции и решивший, правда, оставаясь американским подданным, спасать Россию от самого страшного типа сект — «сект тоталитарных». Правда, сам он весьма скромно оценивает собственный вклад в классификацию религий. Вводя впервые термин «тоталитарная секта», он (Дворкин) и «не думал, что вводит новое понятие, — настолько само собой разумеющимся он казался». (Дворкин А. Сектоведение. Нижний Новгород, 2000, с. 35).

> По нашему мнению, истоки возникновения следует искать вовсе не в очевидности термина «тоталитарная секта». Просто практиковавшийся для противодействия распространения религиозных новообразовований термин «деструктивный культ» обнаружил свою малоэффективность. Большинство россиян с ним никогда ранее не встречалось, и прежде чем довести смысл этого термина до ума и чувств, необходимо прежде перевести его на русский язык и разъяснять смысл. И совсем другое дело — термин «тоталитарный». Заимствованный из политологического и пропагандистского обихода времен «холодной войны», этот термин тут же вызывает ассоциации с несвободой, лагерями, охраной, колючей проволокой, принудительным трудом, скудной пищей и т.д. Перенося зловещий, пугающий смысл термина «тоталитарный» на область религии, создатели конструкции «тоталитарная секта» рассчитывают таким способом существенно усилить обличительный заряд имеющихся определений, предваряющих слова «секта» и «культ». Именно по причине «узнаваемости» термина «тоталитарный», активном его задействовании в российском массмедийном лексиконе и произошло присоединение данного очень «нехорошего» термина к религиозным новообразованиям

> В пользу такого предположения говорит и такое немаловажное обстоятельство: в зарубежных антисектантских изданиях, в том числе предназначенных и для массового читателя, термин «тоталитарная секта» не встречается. Таким образом, открытие данного термина и «вбрасывание» его в широкое обращение можно с большой долей уверенности считать отечественным «ноу хау». Но также следует иметь в виду, что значительная часть представителей отечественного научного религиоведения в своих исследованиях и преподавательской работе не пользуются терминами «тоталитарная секта» и «деструктивный культ». Во всяком случае, это относится к московским, санкт-петербургским и уральским светским религиоведческим центрам и школам. И за это они удостаиваются звания «сектозащитников». Потому весьма странновато звучит утверждение А. Дворкина о том, будто изобретенный им термин «тоталитарная секта» «прочно вошел в наш язык и употребляется буквально всеми…» (А. Дворкин. Сектоведение, там же).

> Появляются и широко используются специальные «словники», включающие в себя набор понятий, предназначенных для описания природы «тоталитарных сект» и «деструктивных культов», их деятельности и особенно последствий такой деятельности. Подобные «словники» становятся непременным атрибутом не только публикаций о сектах, но и постановлений некоторых местных органов законодательной власти. Авторы таких «словников» не используют по отношению к приверженцам культов и сект таких понятий, как «последователь», «сторонник» и тем более «верующий». Эти понятия заменяются иностранным словом «адепт», которое, согласно «словникам», обозначает: 1) посвященного в какие-либо учения и тайны культа; 2) ревностного приверженца культа. (Хвыля-Олинтер А.И., Лукьянов С.А. Опасные тоталитарные формы религиозных сект. М., 1996, с. 4).

> В данном случае мы являемся свидетелями осуществления весьма оригинальной процедуры — наполнения иностранного слова «adept» (кстати, весьма редко встречающегося не только в популярной, но в специальной литературе) новыми смысловыми значениями. В этом можно легко убедиться, заглянув в англо-русские словари. В них английское слово «adept» переводится как: 1) знаток; 2) приверженец, сторонник, последователь. Таким же значением наделяется это слово и в академическом «Словаре русского языка»; при этом в нём указывается и на книжное использование данного слова: «адепт, — ревностный приверженец, последователь какого-либо учения». (Словарь русского языка. т. 1. Изд-е испр. и доп. М., 1981, с. 25).

> Обращает на себя внимание абстрактность и неопределенность характерных признаков религиозных объединений тоталитарного типа. К тому же эти признаки не являются устойчивыми, присущими всем типам религиозных объединений, относимых к тоталитарным. В большинстве своем они носят оценочный характер и могут применяться избирательно.

> Чаще всего упоминаются такие признаки тоталитаризма, как жесткая авторитарная структура и обожествление лидера. Но ведь жесткие структуры имеются не только у объединений, причисляемых к тоталитарным, но и, например, в католицизме. Да и глава католиков мира — Папа Римский почитается как наместник Иисуса Христа на земле. В последнее время, правда, и католическую церковь начинают записывать в тоталитарные секты, но пока это делают лишь не в меру ретивые борцы за искоренение любых проявлений «тоталитаризма» в религиозной сфере. В то же время у многих духовно-религиозных объединений, причисляемых к тоталитарным, никогда не существовало жестких структур. Можно не соглашаться с учением семьи Рерихов и даже быть его решительным противником, но в то же время в объединениях последователей этого учения даже при очень большом желании невозможно обнаружить жесткие авторитарные структуры. И тем не менее такие объединения почти десятилетие клеймятся как «деструктивные и тоталитарные».

> Не лучше обстоят дела и с другими признаками «тоталитарности» — контролированием сознания и жесткой регламентацией всех сторон жизни. Как и предыдущие, эти признаки являются оценочными, «плавающими», и всё будет зависеть от заинтересованности манипулирующих такими признаками, их стремления «наградить» ими определенное религиозное образование. При желании, к разряду «тоталитарных» могут быть отнесены монастырские обители и религиозные ордена, поскольку их вряд ли можно назвать оазисами безбрежного духовного плюрализма.

> А какое адекватное определение можно найти мыслям и деяниям тех, кого Святейший Патриарх Всея Руси Алексий II назвал «младостарцами»? «Как правило, — поясняет Святейший, — непременным и единственным условием спасения они объявляют полнейшее подчинение себе тех, кто прибегает к их руководству, превращая их в роботов, не могущих без благословения такого «старца» совершить любое дело, каким бы незначительным оно ни было».

> Оценочный характер терминов «тоталитарные секты» и «деструктивные культы» (чаще всего они используются как синонимы), отсутствие в них устойчивых типологизирующих признаков создает простор для «творчества».

> Для пущей убедительности названные термины часто иллюстрируются устрашающими цифрами и описаниями жутких злодеяний. И подобным творчеством, как уже отмечалось, увлекаются не только начинающие журналисты. Полковник внутренней службы А.И. Хвыля-Олинтер и капитан милиции С.А. Лукьянов написали специальную брошюру — «Опасные тоталитарные формы религиозных сект». Уже на первых страницах читатель узнает о том, что тоталитарные религиозные организации в России процветают, насчитываются их многие десятки, а «…втянуто в них от трех до пяти миллионов наших сограждан. Они уже стали фанатиками, готовыми на всё ради своих хозяев, стремятся к мировому господству». Далее приводится пространный список преступлений, за совершение которых чаще всего привлекаются сектанты. Это и доведение до самоубийства, истязания, похищения людей, вымогательства, сексуальные преступления и даже организация массовых беспорядков. Казалось бы, сообщениями о таких ужасных деяниях, да к тому же совершаемыми столь гигантской «криминогенной массой» — от трех до пяти миллионов человек — постоянно должны были бы заполнены сводки криминальных новостей. Должны. Да вот незадача. По словам полковника внутренней службы и капитана милиции, «совершаемые сектантами преступления отличаются высокой степенью нераскрываемости».

> Весьма примечательно: произвольное и шумное применение зубодробительных терминов «тоталитарная секта» и «деструктивный культ» осуществляется без учета достижений отечественного и зарубежного религиоведения, социологии и истории религии. Именно этим можно объяснить появление изданий, типа «Приложения к справочнику «Новые религиозные деструктивного, неязыческого характера» (Москва, 2000). В нём сотни малоизвестных групп, с диковинными наименованиями и насчитывающими не более пары десятков последователей, соседствуют с организациями, которые мало кто решится назвать религиозными. Тем не менее в «деструктивные религиозно-политические группы» попадают Национал-большевистская партия Э. Лимонова, Русское национальное единство (РНЕ) и даже УНА-УНСО.

> Таким образом, расплывчатость наименований «тоталитарная секта» и «деструктивный культ» позволяет причислять к таким объединениям практически любое религиозное новообразование, религиозно-философское учение, культурно-образовательное или оздоровительное учреждение. Было бы желание, а уж понятия «тоталитарная секта» и «деструктивный культ» всегда готовы принять в свои безразмерные объятия всякого, кого нужно ничтоже сумняшеся заклеймить, не утруждая себя задуматься о последствиях бездумного обращения с такими ярлыками-страшилками.

> /…/

> Творцы и приверженцы терминов «тоталитарная секта» и «деструктивный культ» не довольствуются признанием подобных наименований только лишь как приема классификации религиозных образований. Участники уже упоминавшейся нижегородской конференции выступили с инициативой «…о внесении в законодательство Российской Федерации изменений или дополнений, либо о принятии новых законодательных актов прямого действия с целью поставить под жесткий контроль или вовсе запретить деятельность тоталитарных сект (деструктивных культов) и групп, подпадающих под определение таковых».

> С учетом высказанных оценок качества понятий «тоталитарная секта» («деструктивный культ») представляется крайне опасным их включение в федеральные или местные законодательные акты и тем более прямого действия. Применение таких понятий неизбежно приведет к произволу, причины которого, повторим еще раз, изначально заложены в размытости, неустойчивости признаков, образующих содержание всё тех же понятий «тоталитарный» и «деструктивный».

> /…/

> Как же их называть?

> В отечественном и зарубежном религиоведении сегодня нет единого мнения относительно наименований религиозных новообразований. Их называют по-разному: «нетрадиционные религии», «альтернативные верования», «возникающие религии» или просто «культы». И всё же большинство исследователей предпочитает пользоваться термином «новые религиозные движения». Данный термин считают на сегодняшний день наиболее приемлемым и некоторые теологи, принадлежащие к самым различным конфессиям.

> /…/

> Конечно, термин «новые религиозные движения» не безупречен. Уже сегодня заметны его недостатки. Например, до какого времени возникшее религиозное образование может именоваться новым? Или: действительно ли в вероучении и обрядах данного образования содержится нечто новое? Однако при этих и иных недостатках термин новые религиозные движения сегодня «работает» и дает плодотворные результаты. Во всяком случае, он имеет существенные преимущества перед делением религиозных объединений на «тоталитарные и деструктивные», поскольку подобная классификация огромного массива религий бесполезна в научном исследовании. И не только бесполезна, но и является существенной помехой на пути объективного изучения природы столь сложного и противоречивого феномена, как религиозные новообразования. И, наконец, термин «новые религиозные движения» не содержит в себе оскорбительных, уничижительных характеристик, не порождает ко всем последователям таких движений подозрений в их лояльности и свободном выборе своих взглядов и убеждений». (Конец цитирования статьи Игоря Кантерова, источник: www.galactic.org.ua.)

> Таким образом, мы узнали, что термин «тоталитарная секта» не является научным и не употребляется серьёзными учёными-религиоведами ни в России, ни за рубежом. Вместо него чаще всего употребляется термин «новые религиозные движения», который не содержит в себе никаких уничижительных и оскорбительных оттенков или отпугивающих «страшилок».