> Христианство и секуляризация

> Слово "секуляризация" происходит от позднелатинского saecularis - мирской, светский. Первоначально оно означало отторжение или передачу церковных земель и имущества в светское (государственное) владение; с конца 19 в. в социологии понимается как всякая форма эмансипации от религии и церковных институтов. Близкими к понятию секуляризации являются "лаицизация", "обмирщение", "десакрализация", "преодоление религии", в которых раскрываются различные стороны процессов секуляризации. Секуляризация предстаёт в качестве одной из форм модернизации религии, закономерной эволюции религиозного сознания, перехода религиозности с институционального на индивидуальный уровень.

> В ХХ в. очень много говорили и писали о секуляризации западной культуры, об исчезновение религии Откровения, о "третьей смерти Бога", о распространении модели секулярного общества, о возникновении "новых видов мудрости и духовности" - о признаках исчезновения христианства, предвещаемого многими современными философами и социологами Запада. Но не является ли эта неизбежная секуляризация, напротив, шансом для христианства - шансом преодолеть две традиционные крайности, в которые оно склонно впадать: замкнутость во враждебной миру духовности и растворение в чуждом небесам гуманизме? Этим вопросом задается Оливье Клеман, православный французский историк и богослов. <....>

> Оливье Клеман - профессор Сергиевского православного богословского института Париже, ответственный редактор журнала "Contacts" и автор около тридцати работ, посвященных истории, богословию и духовности православия.

> Христианство и секуляризация

> Подведем итог некоторым очевидным фактам. Мы наблюдаем эмансипацию различных областей жизни от влияния Церкви и понятий христианства. Больше не существует господствующего авторитета или идеологии; наука и философия больше не являются "служанками" богословия, которому, впрочем, никто не мешает свободно развиваться в его гетто. Секулярная культура - культура множественная, гетерогенная; для нее типично отсутствие тотальности. Всякое знание, всякая установка по отношению к реальности опирается на свои собственные нормы. Идеология или религия, которые попытались бы насильственным путем установить диктат над политической, социальной и культурной жизнью, были бы восприняты как неприемлемо репрессивные.

> Крушение традиционных образов Бога

> В значительной мере именно такой представляется наша современная эпоха: самокритической, всегда неуверенной в собственных основаниях и завоеваниях, исполненной живой гетерогенности, которая является для нее источником напряженности и в то же время, быть может, секретом ее всепобеждающей силы. Освенцим, ГУЛАГ, "демаоизация", разрушение Берлинской стены положили конец великим историческим и политическим мифам. Теперь наступает черед исчезнуть критике этих мифологий. Традиционные образы Бога, всемогущего и предвечно мудрого, были сокрушены жерновами мировых войн, концлагерей, актов геноцида, голодом, эпидемиями... По сообщению Всемирного совета Церквей, в Африке, в районе Великих озер, религия сделалась таким же "средством ведения войны, как нож": "одни убивают с Библией в руке, а другие заканчивают свое дело, произнося "Аминь"". Опрос общественного мнения во Франции, после того как были оглашены факты геноцида в этом регионе, показал, что в них усматривают "доказательство номер один несуществования Бога".

> Разнузданное освобождение плоти

> На этом нигилистическом фоне в секулярном обществе распространяется в качестве реакции размытая, не прибегающая к принуждению идеология, которая, тем не менее, пропитывает души - в первую очередь благодаря печати и средствам массовой информации. Здесь главенствуют три темы: индивидуальный поиск наслаждения и разнообразия (), эрос и космос. Поиски наслаждения или, еще лучше, Сейшелы и наркотики, "gay-pride" и "rave-party", где обеспеченный наркотиками и неистовым танцем транс приносит ощущение некоей бесконечной любви, полного слияния. Биотехнологии, расшифровка человеческого генома, а завтра и манипулирование им; убежденность в наследственном характере всех заболеваний придают новый импульс научному прометейству, евгенике, призванной обслуживать любые желания.

> Так эрос окончательно берет реванш. В эпоху христианства эрос не столько просветлялся личным отношением (с другим человеком и с Богом), сколько принижался и отрицался (помимо прочего, большое влияние на традицию, прежде всего традицию монашества, оказал дуализм поздней античности). И вот - жизнь восстала... Что касается земных вещей, Церковь оторвалась от них с XIII в. Эмоциональная сосредоточенность на образе Иисуса, индивидуализм отношения "между Богом и моей душой", муки оправдания - все это способствовало искажению природных корней; а комплекс представлений, связанных с "первородным грехом", запятнал эрос почти неизгладимой нечистотой. Сегодня "плоть" с неистовым и разнузданным ликованием утверждает свое освобождение, а Церковь стоит перед этим фактом с пустыми руками: ее предписания остаются "моралистическими", непристойно-мелочными, и встают преградой между благом молодежи и евангельской проповедью.

> Дочь Афин и Иерусалима

> Секуляризация - долгий и сложный исторический процесс, в котором, однако, различимы два основополагающих фактора. Первый фактор - наступление инструментального разума, начало которого датируется второй половиной XVII в. (телескоп и представление о мире как о гигантской машине). Инструментальный разум, в отличие от античного, более созерцательного, стремится подчинить себе мир, овладеть им, использовать его. Отсюда то "расколдовывание", о котором говорит Макс Вебер.

> Но этому переходу к эпохе инструментального и экспериментального разума способствовала также библейская, иудео-христианская традиция. Повествование книги Бытия о сотворении мира и борьба библейских пророков с идолопоклонством являют личного Бога созидающим вселенную своим Словом. "Святость" мира коренится не в природе и не в сексуальном экстазе. Будучи автономной, реальность вверена человеку. Когда Иисус говорит "Мое Царство не от мира сего" и "Воздавайте кесарю кесарево, а Богу Богово", он высвобождает область секулярного из непосредственной включенности в сферу религиозного.

> Таким образом, секуляризация - дочь Афин и Иерусалима. В той мере, в какой христианство эпохи своего торжества стремилось построить вокруг себя "традиционное общество" - несомненно, созидая красоту, но также подавляя свободу и преследуя "другого" (еретика, иудея...), оно попало под шквальный огонь секуляризации, которая теперь с ожесточенной и грубой яростью набрасывается на эти пережитки - тем не менее, способные к метаморфозам.

> Исток освобождения и отчуждения

> Благоприятные следствия секуляризации очевидны. Освобождение от клерикального гнета способствовало поразительным достижениям в исследовании космоса (в пространстве и во времени) и самого человека (Эдгар Морен даже сказал, что таким образом совершился переход от пещерного человека к пещерам в человеке!). Получила свободу и обрела уверенность женщина. Безмерны творческие достижения искусства. Возросла продолжительность жизни, увеличилось население. Планета находится на пути к унификации; "ноосфера", о которой говорил Тейяр де Шарден, осуществляется благодаря единству мира науки и почти мгновенности связи.

> Но секуляризация имеет также неоднозначные, тревожные последствия. Неолиберализм, слепой культ рынка и биржи влекут за собой нарастание контраста между "севером", предающимся безудержной лихорадке потребления, и "югом" - нищим, опустошаемым эндемиями (особенно в Африке, где отчаяние часто переходит в резню); а также "востоком", с его неуверенностью и хаосом (в некоторых регионах России поражает рост числа немотивированных убийств). Этот раскол проникает внутрь каждого типа общества: "север" имеет своих отверженных, "юг" и "восток"  - своих нуворишей и мафиози...

> Секулярная культура разрушает в телах и душах другие культуры, а в конечном счете разрушает собственное наследие. Мы присутствуем при крушении великих символов, непрестанно хранивших и оплодотворявших человечество, - идет ли речь о полярности мужского и женского или о вертикальном отношении отцовства и сыновства. Инцест вкупе с наркотиками не дает личности достигнуть зрелости, толкает ее в лоно сомнительных удовольствий и сектантства. Как известно, сама жизнь природы оказывается под угрозой в результате применения принципа: делай всё, что технически осуществимо и что приносит хотя бы кратковременную выгоду. Исчезают целые виды животных и растений, сводятся экваториальные леса, самым причудливым образом меняется климат, в зоне Чернобыля рождаются монстры, атмосфера становится настоящей свалкой отходов, разрушается озоновый слой, загрязняется мировой океан.

> Двусмысленность возвращения религий

> Мы присутствуем при двусмысленном возвращении религий - возвращении сакральности гнозиса и сектанства, мистики (или психологии) растворения, куда люди спасаются бегством, погружаясь в ту неразличимую трясину, где океан божественности может оказаться зеркалом Нарцисса. "Вибрации", "энергии", странные переселения, которые превращают реинкарнацию в своего рода ободряющий индивидуальный туризм. А ведь в индуизме или буддизме нет никаких переселений (разве что, с точки зрения индуса, абсолют играет с самим собой), а "путь существований" в действительности есть путь иллюзий, поистине ад.

> Основные понятия этой "новой эры" - эрос и космос, как если бы битва между эросом и Христом окончилась сегодня победой эроса и вновь ожили древние хтонические культы. Сегодня, как во времена Плутарха, можно услышать над морем крик: "Великий Пан умер!"

> Перед лицом этой современности, воспринимаемой как агрессия, некоторые христиане мечтают о полном возврате к прошлому. Такая позиция сочетается в православной Европе с резко выраженным антизападным национализмом. Парадоксальным образом эта ностальгия по тотальной идеологии является по существу не более чем одной из форм секуляризации, банальным неофашизмом...

> Вос-становление христианства

> Секуляризация устраняет один определенный тип христианского присутствия - тип господства, авторитарной унификации под эгидой единой навязанной идеологии. Но есть и другой способ присутствия - взаимосвязь с секулярным обществом, пророческое партнерство. Это означает:
— утверждать в обществе, где всё продается, покупается и просчитывается, той реальности, которая не измеряется в денежном выражении, не ассимилируется, взывает к созерцанию, а не к употреблению. Сегодня именно в этом заключается антропологическая потенция подлинной религиозности. Она являет нам не магическую сектантскую божественность, подательницу эмоций и необыкновенных способностей, а "безумного" Бога, превосходящего собственную трансцендентность, чтобы восстановить для нас существование как смысл и как праздник, в свидетельстве красоты, в иконах - а в западном искусстве есть много скрытых икон, ликов <... - здесь текст во всех доступных нам публикациях испорчен (прим. ред. рассылки) >;
— встать на уровень предельных узаконений. Некоторые молодые люди совершают самоубийства, "потому что жизнь бессмысленна" или потому что, испытав неслыханное блаженство на "rave-parties", они не в силах выносить мрачную грубость реальности. Несмотря на громадные усилия по созданию безопасной цивилизации, где все щели заделаны разными видами социального страхования, люди продолжают страдать и умирать, продолжают совершаться акты геноцида, и рано или поздно мы обнаруживаем, что ткань бытия непоправимо разорвана. Что открывается в этом разрыве: небытие - или воскресение? Подлинная победа дьявола (часто принимающего имя Бога) состоит в том, чтобы замкнуть человека в опийном тумане его отчаяния.

> Итак, перед христианами встают обширные богословские задачи, решение которых призваны облегчить различные традиции Запада и Востока (ведь христианский Восток - это восток Запада). Нужно положить конец такой концепции искупления, в которой страдание Сына необходимо для усмирения гнева Отца. В Боге нет идеи зла. Он - не творец зла, но распятый злом. В то же время Он открывает нам неожиданные пути к воскресению. В дыхании Духа, который в одном из своих аспектов есть как бы женственность Бога, человек вновь становится тварным творцом; во Святом Духе он черпает силу и способность творить.

> Секуляризация может стать шансом для христианства

> Христианство предстает как откровение "богочеловечества", способное примирить гуманизм современного Запада и "дивинизм" Востока, индийское и семитское полушария, то есть примирить "Я" и "Другого". Секуляризация может стать шансом для христианства, если оно преодолеет как шизофреническую духовность, так и соблазн быть не более чем сентиментальной формой современного гуманизма; если оно вновь обретет пути к внутренней жизни и милосердию: понимать, видеть общность с аскезой индуизма и буддизма, но и уметь держать глаза открытыми для другого.

> Быть может, секуляризация поможет христианству отделаться от оболочки "религиозного" в современном смысле слова, когда религиозное превращается в область культуры, стоящую в одном ряду с прессой, политикой, наукой; артистической, спортивной и светской жизнью и т.п. Поможет открыть, отправляясь от ограниченного опыта красоты, любви и смерти, что все религиозно. Конечно, сперва придется пережить долгий период подземного мрака. Психоанализ, искусство, научное исследование часто опережают нас. Эрос подчас становится поэзией подлинной встречи, а космос, через евхаристию, - телом Бога. Сквозь молчание придет слово, чтобы провозгласить победу над смертью и славу жизни ("Не забывайте, что жить - это слава", говорил умирающий Рильке), чтобы осуществить наконец мечту Мальро после смерти его детей: "Я жду пророка, который осмелится крикнуть в лицо миру: небытия нет!"

Если Вы хотите поддержать проект "Христианское просвещение"...