Тема выпуска:
Десятина

В конце выпуска – форма для выражения Вашей его оценки и мнений.

 

В этом выпуске отвечаю на 2 вопроса, заданные мне читателями моей библейской рассылки. Оба вопроса — о десятине. После ответов — текст свящ. Якова Кротова о десятине.

 

> Спасибо за рассылку. Подскажите пожалуйста, что такое десятина и почему
> это десятина, а не двадцатина, четвертина или ещё какая часть. Спасибо.

Основное значение термина "десятина" в Библии — религиозная повинность, заповеданная народу Израиля, предназначенная для содержания племени (колена) левитов, которое не получило надела в Земле Израиля, посвященного для храмового служения. Кроме удовлетворения своих жизненных потребностей, левиты должны были за счет получаемой от остального народа десятины обеспечивать содержание Храма и совершение необходимого служения в нём, в т.ч. жертвоприношений.

Почему Бог установил эту повинность именно в размере 10 % от урожая и приплода скота — этого сказать точно нельзя.

Одно из возможных объяснений — такой размер "налога" предположительно можно объяснить тем, что такой его размер давал возможность безбедно содержать племя левитов, численность которого могла быть равна примерно средней численности других одиннадцати племен-колен (в реальности в момент исхода из Египта левитов было, видимо, около 4% от общего количества изриальтян, см. home.lipetsk.ru/~wyatt/exodus_case/28.htm).

Теперь вообще о том, что такое десятина. Впервые о ней упомянуто в Бытии 14:20: Авраам отдает десятую часть всего, что имел, Мелхиседеку, священнику Бога Всевышнего. Позже патриарх Иаков дает обет отдавать Богу десятую часть всего, что он приобретет (Бытие 28:22).

После исхода еврейского народа из Египта десятина Богу становится законом (Левит 27:30-33).

Кроме десятины, отдаваемой колену Левия, был, по всей видимости, еще другой вид десятины: каждый третий год (точнее, в 3-й и 6-й год семилетнего цикла) выделялась десятина, которую надлежало отдавать вдовам, беднякам и левитам (Второзаконие 14:28-29; Числа 18:21-23); в другие годы ее нужно было "есть пред Господом, Богом твоим, на том месте, которое изберет Он, чтобы пребывать имени Его там" (т.е. в Иерусалиме; Второзаконие 14:22-26; ср. Товит 1:7-8).

В настоящее время, когда Храма в Иерусалиме нет, в иудаизме заповедь о храмовой (левитской) десятине считается временно неисполнимой.

Как-то примерно так. Хотя тут есть вопросы, толкуемые неоднозначно (например, о второй десятине). Я не стал в них углубляться, а описал в общих чертах то, как я вижу эту тему.

---

Вопрос от другого читателя:

> Хотелось бы узнать Ваше мнение о десятине.

Мое лично мнение вот какое. Десятина — ветхозаветное установление, одна из норм Закона. Но христиане не состоят в Ветхом Завете и не под властью этого Закона.

Знаю, что во многих церквях, сегодня в основном в протестантских, провозглашается обязательность десятины.

Конечно, практика десятины удобна для пасторов, священников, епископов и др. Хотя и не всегда: скажем, если какая-то церковь — государственная или полугосударственная, как у нас РПЦ, то десятина ей ни к чему, т.к. она в основном содержится не за счет прихожан (членов церкви). (К тому же, говорят, иногда люди жертвуют больше тогда, когда их к этому не понуждают.)

Новый Завет не знает десятины: ни в Посланиях, ни в Деяниях нет речи об обязанности христиан платить десятину. Да это было и немыслимо тогда. Ведь заповедь Ветхого Завета говорит об уплате десятины ВЕТХОЗАВЕТНОМУ священству, а Церковь — это уже другая структура. Да, собирались пожертвования на миссионерство, на содержание наставников ("трудящийся достоин платы"), в помощь бедной христ. общине в Иерусалиме... Но размер никак не оговаривался.

В III-IV веках, видимо, появляются призывы в проповедях, касающиеся десятины. (И появляется идея, что работать христ. священнослужителю — недостойно.) На Западе десятина стала узакониваться с VI века, а на Востоке эта практика не прижилась (думаю потому, что церковь поддеживалась императором и власть имущими и потому не нуждалась в десятине от прихожан).

В каноническом праве Правосл. церкви есть следующее положение:
"Всякого иного плода начатки <(имеется в виду: кроме того, что приносится "к алтарю" — для богослужения)> да посылаются в дом епископу и пресвитерам> (3-е правило св. апостолов). Сколько это — "начатки" — не указывается.

Думаю, что смысл ветхозаветной заповеди о десятине для христиан состоит в том, что это образец, пример. Те, кто служат Господу, т.е. те, для кого служение в церкви — основное занятие, имеют право на обеспечение от церковного народа (служить-то Богу всей своей жизни призваны все христиане). Но размер пожертвований каждый христианин может определить сам. Если трудно определить, то можно взять за правило 10% дохода. Но важно помнить, что Бог благоволит к тому, кто жертвует с радостью, "доброхотно" и что главное, чего Бог ждет от нас — это наше сердце, всё наше существо, вся жизнь (к сожалению, порой заповедь о десятине воспринимают так: я дал десятину — я "в расчете" с Богом).

Автор: священник Яков Кротов Опубликовано: krotov.info/yakov/3_vera/1_vera/5b_religiya.htm#des
	(1135 слов)

 

> ДЕСЯТИНА — ОБРЕЗАНИЕ ДОХОДА

> Есть действие, неизвестное даже высшей математике, но отлично известное и первобытным людям, и нынешним дикарям. Это — обрезание. На первый взгляд, это же деление: обрезать — значит отделить, пожертвовать Богу нечто от своего. На самом деле, обрезание — да и всякая жертва — есть движение в прямо противоположном направлении: не от человека к Богу, а от Бога к человеку.

> Вдумаемся: представление о жертве как швырянии Богу куска своей добычи — совершенно противоестественно. С таким же правом человек может считать обрезание пуповины — актом отделения матери от ребенка. От этого нас удерживают прежде всего этические и логические соображения: чувство благодарности матери и сознание того, что она крупнее новорожденного. А то, что обрезается, жертвуется Богу — всегда меньшая часть: сотая часть процента, если речь идет об обрезании в прямом смысле слова, седьмая часть, если речь идет о времени, десятая — если о деньгах. Но ведь и пуповина — меньше младенческого тельца, и уж куда меньше тела матери! Наши жертвы Богу — та же пуповина. Они ничтожны по сравнению с Творцом или хотя бы только с творением. Они не нужны Богу, как не нужна пуповина роженице. Жертвы нужны нам — так ребенку нужно, чтобы пуповина была отрезана, иначе он задохнется.

> Мир, не знающий жертвы, тоже в одночасье запутался бы в собственном "изобилии" и задохнулся. И недаром самые неверующие люди все же сохраняют представление о том, что нельзя только хапать и хапать. Когда неграмотные и неверующие бабки боятся стирать в воскресенье — это ведь неосознанное поддержание религиозного обычая: седьмой день обрезывается от недели, жертвуется Богу, он не наш. Когда лощеные и тоже неверующие бизнесмены отстегивают от своих доходов сиротам на молочишко — они совершают религиозный акт, они отдают Богу десятину, как отдавали ее сотни людских поколений. Всякое пожертвование предназначается Богу, а священник, сирота или нищий — лишь почтальоны.

> Церковь выступила в свое время против всеобщего принудительного обрезания, потому что оно вносило раздоры в общину христиан. Против десятины Церковь не выступала никогда — сам Господь, решительно вторгаясь в историю, отверг принудиловку в деле обрезания личных доходов. Здесь сейчас — полная свобода, достигнутая через простую личную корысть: каждому жалко отдавать Богу десятую часть зарплаты или, тем паче, прибыли. И слава Богу, что общество, правительство или синод не заставляют никого платить десятину.

> Но с подлинным чувством скажет "слава Богу" тот, кто поймет, что настоящая-то корысть — в платеже десятины, что, урезывая доходы на десять процентов мы получаем больше, чем урезывая расходы. Попробуйте отдавать Богу десятину; Богу, заметьте — не только в пользу храмов. Христос и в тюрьме, и в больнице, и везде, где людям плохо. Не надо переваливать на священников все хлопоты по раздаче милостыни — возьмите ответственность и на себя. И вы увидите, что платить десятину — выгодно, что оставшиеся девять десятых ваших доходов станут весомее, а главное станут по-настоящему вашими. Вы станете обращаться с деньгами иначе — с уважением, трезвее. Вы, наконец, увидите, что такое Божье благословение: оно приходит к тем, кто рискует, платя десятину, и начинается странный и необъяснимый рост доходов. Не обязательно арифметический: но у вас станет хватать денег на то, о чём вы раньше только мечтали, станет хватать духу глядеть прямо в глаза людям — и Богу.

> Но десятина не только физиологическая потребность отдать хозяину его долю. Десятина — уплачивается она временем или деньгами, субботой или плодами земли — больше того целого, от которого ее отделяют. Достаточно вспомнить рассказ о творении мира: последнее, что сотворил Бог — это суббота. Шесть дней творения давно минули, а седьмой все длится и длится. Более того, не просто одна седьмая или одна десятая более целого, но они — цель. Мы привыкли к тому, что отдыхаем для подкрепления сил, для дальнейшего более или менее творческого процесса — а Господь творит, чтобы отдыхать. Пребывание с Богом, отдых в Боге — более творческое состояние, чем любое творчество в пределах мира сего. Райское блаженство — безделье с точки зрения надсмотрщика и высшая деятельность с точки зрения человека.

> Десятина или суббота — очень грубые, осязаемые, материальные вещи. Читая евангельское "Не суббота для человека, а человек для субботы", мы склонны воспринимать это как предписание спиритуализировать свою жизнь, встать выше соблюдения мелочных предписаний иудаизма, разрешение делать в субботу всё, что угодно, и все деньги класть в свой карман — лишь бы только мы любили ближних и Бога. Но Господь боролся не за отмену субботы, а за утверждение субботы во всей ее высшей чистоте — для человека. Если бы Иисус хотел упразднить блаженство седьмого дня, Он бы сказал: "Человек не для субботы", а было сказано: "Суббота для человека". Смысл этой фразы мы лучше поймем, если вспомним, что в ранней Церкви Христа часто называли Субботой. Спаситель — для человека, а не человек — для Спасителя; это невыносимо величественно, благородно и божественно в самом прямом смысле слова.

> Претендуя быть "выше" десятины и субботы, не опускаться до мелочных материальных расчетов с Богом, мы и в духовности нарушаем заповедь о десятине. "Любить Бога и любить ближнего" — слишком часто мы истолковываем эту заповедь так, что девять десятых нашей любви должны принадлежать Богу, а одна десятая — людям. Так мы и живем, ценя более наше отношение к Богу. А Господь хочет, чтобы мы и в любви давали Ему десятину: больше любили людей. Всё бытие наше здесь Он направляет соответствующим образом, время от времени давая по рукам, несущим всё в храм, забывающим давать большую часть людям. Сокрушаться надо, когда мы чувствуем в себе больше любви к невидимому Богу, нежели к окружающим нас людям. Когда же мы любим людей так, что любовь к Богу кажется едва десятой частью по сравнению с делами этой любви — тогда можно быть спокойными, словно уплатив десятину. Но когда и кто так любил людей?..

> *

> На халяву и Христос сладок. Да здравствуют деньги — самый независимый социологический опрос в мире!

> *

> Как-то "неудобно" давать батюшке деньги. Прихожане отца Александра Меня (да и других священников) в своих мемуарах часто упоминают, как батюшка их поддерживал материально, но никогда — как они платили ему за "требу". Но это "неудобство" не такое уж нравственное и отражает не самую христианскую черту человека. К деньгам как раз в крестьянской среде такое отношение: они нечто поганое, признак нечистой силы, денег много у чужаков.

> Западная психология (возникшая в XI веке) другая: деньги хороши, они дают свободу, и можно даже близкому человеку дарить именно деньги (у нас — разве что на свадьбу, а так стараются дарить вещь, которая бы "выражала отношение", деньги же кажутся слишком деперсонализированными). Деньги можно пожертвовать Церкви, но не церковнику — неудобно ставить священника в положение наемника (у католиков, кстати, священнику тоже не платят прихожане, но он там формально получает зарплату не от них, а от священника, и это оригинальный, но в своем роде последовательный и мудрый способ выйти из положения).

> У нас, к сожалению, и прихожане (через свечной ящик), и захожане жертвуют не так много, чтобы можно было содержать церковь. В лучшем случае, прихожане находят жертвователей — если "батюшка" им нравится. Но пока значительно чащей жертвователи приходят сами, по своим расчетам, и больше денег получают не те храмы, где священник душевнее, а те, которые стоят рядом с домом правительства (как Всехсвятский на Кулишках), или те, строительство которых по идейным (не религиозным!) соображениям угодно светскому начальству. Так что душевная черствость священника, увы, не всегда "наказывается рублем".

Проект "Христианское просвещение" нyждается в вашей поддержке!