> "По жестокосердию вашему..."

> Жестокосердие – слово неуклюжее, так и не сумевшая обрусеть копия с греческого. Докопаться до его изначального – плотяного, ощутимого – смысла не так легко, мешает возникающее постоянно слово "жестокость", которое, кажется, всё и объясняет. Но на самом деле – а что такое "жестокость"? Явно, что на самом деле здесь первичное не какое-то нравственное качество, а качество физическое: "жесткость". Жестокосердие – это свойство сердца жестокого, жесткого, а проще говоря – каменного. И здесь мы приближаемся к разгадке жестокосердия и его связи с браком или, точнее, с чем-то, что прямо противоположно браку – с разводом.

> Каменное сердце отличается от живого, плотяного очень просто: как нежить от жизни. <....> Неживая материя может существовать в одиночестве. Камень может миллионы лет носиться в космосе, а может миллионы лет быть Эльбрусом. И ему, камню, всё равно: есть ли рядом другие камни, другие горные вершины. Именно поэтому он – не жив, а мертв. Живое воображение может увидеть в Казбеке нечто живое: то есть, хотя бы обращающее внимание на то, что копошится рядом. Но в самой неживой природе нет такого интереса, внимания, просто ощущения соседнего существования. Где есть потребность в другом – там начинается живая природа. Это тонкая, почти неуловимая, но очень ясная граница. Живой организм не может существовать в одиночестве – он погибнет вне сообщества подобных ему живых организмов.

> Человек рождается существом, абсолютно нуждающимся и стремящимся к себе подобным. Младенец и дня не проживет без опеки. Ребенок, играя, то и дело подбегает к матери, прислонится к ней и бежит дальше, в свое самостоятельное бытие. Но идут годы, и мы стареем – и главный показатель старости не количество болезни и седины, а способность быть одиноким. Самые старые люди – кто не просто выносит одиночество, а стремится к нему. И, наконец, приходит смерть. Но в чём она заключается? Ведь какие-то процессы еще совершаются в организме, и не один год истлевает тело, а факт смерти несомненен – и символизируется он не отключением чувств, не прекращением деятельности интеллекта, мозга, а – остановкой сердца. Смерть – есть состояние, когда человек, словно камень, может существовать без других. В нашей скорби по умершему всегда есть – на самом донышке – привкус горечи: как мог он умереть, как мог он оставить нас. И, наоборот, святые потому занимают особое место среди умерших – собственно, они уже не есть умершие – что они интересуются нами, нуждаются в нас и мы нуждаемся в них, святые сохраняют живое сердце, сохраняя любовь.

> Только не надо выспренних метафор. Одиночество есть одиночество – это ужасная, гробовая штука. Пребывание лицом к лицу с Богом, например, не есть одиночество. Одиночество есть бегство от людей и оставленность Богом. Страшная и жестокая вещь. Правда, и одиночество, богооставленность может быть полезно в определенных душевных положениях – но как может быть полезен при определенных болезнях змеиный яд.

> Жизнь с себе подобными, однако, есть лишь низший уровень для живого организма. Так живут амебы, все подобные друг другу до неотличимости друг от друга. И общежитие человека с себе подобными – это еще не человеческая жизнь, а просто многократное повторение самого себя. Человек тем живее, чем с более отличными от себя существоми он уживается. Легче всего жить с собственным отражением в зеркале. Труднее всего – жить с женщиной: вот кто непохож на нас абсолютно и совершенно. Именно это имел в виду Бог, говоря: "Нехорошо человеку быть одному". Хорошо быть с тем, кто совершенно на тебя непохож, и в этом смысле, женщина – поразительная, остроумная, превосходная придумка Творца.

> "Сначала не было так", – говорит Иисус о разводе. Разумеется, в истории человечества, даже в истории какого-нибудь полуобезьяньего еще стада, не было такого времени, когда бы не было развода. Это "сначала" могло быть сказано только Богом – оно возвращает нас к "в начале" книги Бытия. В раю не было разводов! На падшей земле наши взаимные претензии в браке сводятся к одному: "Ты не такой (не такая), как я". В раю абсолютная несхожесть мужчины и женщины была не источником склок и раздоров – а, наоборот, интересной и любовной жизни. Так в лампочке разность тока дает свет – если есть соединение. Если его нет – та же разность тока причиняет смерть. И разводящиеся недаром приравниваются к убийцам – они и себе, и другому придают статус неживой материи.