> Нельзя рассчитать любовь,  поверить,  проверить,  предсказать.  Она,
> как  бы  сказал  Толкин,  "благая   катастрофа".   Как   и  Господь,
> она настигает нас врасплох. Библейский Бог, в отлчие от многих богов
> нашей   фантазии,  не  вершина  какого  бы  то  ни  было  из  земных
> треугольников; это мы — вершины Его треугольника. Он — не цель наших
> духовных стрел; мы — цели Его стрел. <...>

> <...>

> Бог  зовет   нас, как звал Авраама, из  старой,  знакомой  комнатки,
> по   лестнице веры, в Свои объятия. Как звал Христос Своих учеников,
> словно  влюбленный, бегущий к возлюбленной. Мы решили, что всё с Ним
> улажено  и  рассчитано,  а  Он сметает наши планы, как дым, и встает
> перед  нами,  и  требует, чтобы мы выбрали между  Богом  Внезапности
> и кумиром самости, между серной и слизнем, между раем и адом.

> "В  любви  нет  страха,  но  совершенная  любовь  изгоняет страх", —
> говорит   благовестник   Иоанн  <(1Ин.4:18)>.  Благовестник  Соломон
> <в  Песни  песней> говорит то же самое. Любовь и страх —  как  масло
> и  вода,  они  не  могут  занимать  одно и то же место, одно и то же
> время, одну душу.

> Невеста   спряталась   в  ущелье  скалы  (<Песн.>2:14),  она  боится
> встретить  жениха.  Это  совсем  не глупо, гораздо глупее то, что мы
> мало  боимся. Неправда, что "нечего бояться, кроме страха". На свете
> много  страшного.  Есть  зло,  есть  ад,  есть  дьявол.  Есть  страх
> Господень, это — не миф, разве что Библия —  сборник  грубых  мифов.
> На  человеческом  уровне  страшно,  что возлюбленный нам не ответит.
> Любовь   беспредельно  ранима,  ее  очень  легко  спугнуть.  Словом,
> страшного много.

> Особенно  же  страшно  добро.  Бог  — совершенное добро, совершенная
> святость,  совершенная   правда.   Страшно   это?   Конечно  —  если
> мы  не  очень  любим  добро, и правду, и святость. Хотите Вы увидеть
> Бога  прямо  сейчас,  в  эту  минуту?  Вам ничего не удастся от Него
> скрыть! Если хотите, вы — величайший святой или полный дурак.

> Хорошо,  что есть страх, и любовь может его выгнать.  Не  будь  его,
> она  бы  упала  на  невозделанную землю. Если в вашем  представлении
> о  Боге нет страха и трепета, их не будет и в вашей любви. Если ваша
> душа  так  мала  и горда, что ей удобно с Богом, она сможет вместить
> только удобную, ничтожную любовь.

> Но  если  в  ней есть великий и праведный страх, сменит его великая,
> истинная  любовь.  Страх  —  это  связь  между  душой и Богом, пусть
> детская,  но  прочная.  Любовь  свяжет  крепче и лучше,  потому  она
> и может сменить то, что хуже и слабее. Специалистам по "религиозному
> воспитанию" нельзя разрешить, чтобы они убирали эти семена, ибо семя
> страха, когда умрет, приносит много плода.

> Любовь  изгоняет  страх  потому,  что  это  — не эрос, это — аг`апе.
> Вожделение страха не  выгонит,  милосердие  —  выгонит,  потому  что
> в нём есть доверие. Только доверие, только вера сильнее страха. Если
> мы  думаем, что нас отвергнут, мы боимся. Если верим, что нас любят,
> страха нет. Нет страха в любви, он — снаружи.

> А  верить,  совсем  верить можно только Божьей любви (значит, только
> она  уж  точно  изгонит  страх), потому что Один Бог поистине знает,
> принимает  и утверждает нас. "Ибо отец мой и мать моя оставили меня,
> но Господь примет меня" (Пс.26:10).