> О чём говорит сегодняшнее чтение апостольское, о чём говорит нам апостол Павел? Он говорит нам, что, исполняя дела Закона, предписанные в Ветхом Завете, мы не можем достичь спасения, то есть того состояния, когда мы делаемся родными Самому Богу, разделяем ум Божий, общаемся с Ним любовью, входим в то состояние, при котором жизнь Божия бьет ключом в нас самих, и из нашего сердца потоком бьет и орошает собою всё.

> Закон Ветхого Завета апостол Павел называет воспитателем. А мы знаем, кто такое воспитатель: это тот, который в течение всего нашего детства и юности нас подготовляет к жизни, и его роль кончается в тот момент, когда мы созрели, стали взрослыми и вступаем в жизнь в полном, ответственном смысле этого слова. И вот жизнь не может до конца определяться законностью. Делать то, что предписано – еще не значит стать взрослым, зрелым человеком. И не напрасно Ветхий Завет нам говорит о том, что всякий исполняющий заповеди древности может назвать себя праведником, – он ничем не прегрешает против того, что ему приказано; но жизнь через это он еще не может получить.

> И Христос нам говорит о тех заповедях, которые Он Сам нам дал: Когда вы всё это исполните, признавайте, что вы всё-таки неключимые^* (то есть несовершенные) рабы, потому что не в заповедях дело, а в том, чтобы через них приобщиться уму, и сердцу, и воле Божией.

> И когда апостол Павел нам говорит, что мы должны жить верой в Господа Иисуса Христа, Который упразднил Собой Закон ветхий, он подчеркивает, что это не призыв к беззаконию, это не делает Христа учителем беззакония, – это нас ставит на новую почву, так же как окончание нашего воспитания нас вводит в новую жизнь.

> И какова же эта новая жизнь? Апостол Павел опять-таки ясно об этом говорит: новая жизнь заключается в том, чтобы жить всем тем, что представляет собой Господь наш Иисус Христос, но не только исполнять то, что Он нам предписал или посоветовал. Дело не в том, чтобы "делать", а в том, чтобы стать; дело не в том, чтобы эти заповеди исполнить и быть в состоянии сказать: Господи – чего Ты от меня еще хочешь? Разве я не исполнил то, что Ты сказал?.. Дело в том, чтобы так сродниться со Христом, чтобы те заповеди, которые Он нам дал, уже перестали быть заповедями, как бы приказами извне, а стали бы нашей подлинной, обожествленной природой, чтобы эти заповеди были для нас как бы образом, картиной того, что представляет собой настоящий человек, когда он иначе и поступить не может, когда он так сроднился со Христом, что всякая Его заповедь, всякий совет, всякое указание, всякий пример и самая Его Личность стали для нас тем, чем мы только и мечтаем быть, и чего мы стараемся достичь трудом, подвигом. Потому что Царство Божие берется силой: не насилием над другими, а насилием над собой, над своей падшей природой, над своей косностью, над своей ленью, над своими страхами, над своим без-божием.

> И вот апостол Павел нам говорит о том, что он это познал и теперь для него вся жизнь – Христос. Что же это опять-таки значит? Это значит, что апостол так принял Христа, так Ему поверил до конца, так предал Ему свою жизнь, что у него в жизни не осталось ничего, кроме того, что сродни Спасителю Христу. Всё стало для него чуждым, что было причиной вхождения Сына Божия в область смерти и что привело Его к распятию, всё это стало для него чуждым, предметом ужаса и отвращения, и теперь он живёт новой жизнью. Прошлая жизнь, заключавшаяся в том, что он исполнял те или другие правила, прошла, теперь пришло для него время свободы, когда Христос его освободил от подчинения Закону и открыл ему новый Закон – закон вечной жизни, приобщения к Богу, общей с Ним жизни.

> И это случилось не только с апостолом Павлом; это бывает. Это мы знаем из нашего опыта: когда мы кого-нибудь глубоко полюбим, когда мы кого-нибудь уважаем, мы стараемся стать достойными того, что является его мыслями, его идеалом, его чувством, его отношением к жизни. Всё это делается нашим, мы стремимся быть подобными ему. И в этом смысле мы можем понять, что значит отношение апостола Павла ко Христу.

> И мы знаем также, что, бывает, человек доходит до грани смерти – болезнью или опасностью смертной, и вдруг что-то его спасает: он исцеляется от болезни, он спасается от предельной опасности. И он вдруг понимает, что в тот момент его прошлая жизнь пришла к концу, что если только было бы всё "естественно", так, как положено по человечеству, он должен был бы умереть. Если он жив – то только чудом; а раз чудом, то его жизнь больше ему не принадлежит, она принадлежит тому, кто ему дал новую жизнь, она теперь стала Божией.

> Мы говорим постоянно в наших службах: «Сами себя, и друг друга, и всю жизнь нашу Христу Богу предадим», – вот что это значит. Я когда-то знал человека, который был присужден к жизни, к умиранию и к смерти в концентрационном лагере; и ему выпало освобождение. И я помню, как он мне говорил, что вся его прошлая жизнь вымерла в этом плену, в этом рабстве, и что выпущенный на свободу, он как бы вновь родился и теперь его жизнь не ему принадлежит, а Тому Живому Богу, Который ему дал свободу.

> Подумаем об этом: каково наше положение по отношению ко Христу? Не относимся ли мы к Его заповедям так, будто это заповеди Ветхого Завета? "Я исполнил то, что Он сказал, и теперь Он с меня как бы ничего больше спрашивать не может"? Или мы исполняем из страха наказания, адских мук или мелких наказаний, которые нам могут выпасть на долю в течение жизни? или поступаем, как наемники, которые ожидают себе награду, плату за то, как они живут? Мы должны научиться так жить, чтобы быть сыновьями. А это значит – Божии сыновья, по образу Единородного Сына Божия.

> И тогда действительно, путеводитель, воспитатель, которым для нас в начале является Закон, те правила, которые нам даются, нас доведут до грани, когда мы вступаем в область царственной свободы чад Божиих, о которых говорит Священное Писание. И эта царственная свобода заключается в том, чтобы так сродниться с Богом, так уподобиться Христу, чтобы, как говорит святой Ириней Лионский, силой Святого Духа в Единородном Сыне Божием, Который живет в нас, и в Котором мы живем, стать единородным сыном Божиим, детьми Живого Бога.

[ митрополит Сурожский Антоний. Проповедь ]