> Христианские "универсалисты" – то есть христиане, которые верят, что в конце концов все люди будут спасены и соединены с Богом во Христе, {от англ. "universal salvation" – всеобщее спасение – прим. ред. рассылки} существовали с самых первых веков христианства. Все исторические свидетельства говорят о том, что универсалисты были самой многочисленной группой в первой половине тысячелетия существования Церкви. Августин Гиппонский (354–430) называл таких людей "милостивцами" (misericordes), и этот эпитет, имел для него осуждающий оттенок. Ещё раз, в первые века, милостивцы не были редки. Они читали те же писания, что и другие христиане, поклонялись в тех же церквах, и признавали те же таинства. Они даже верили в ад, хотя и не в его вечность. Для них ад был огнём очищения, описанным апостолом Павлом в третьей главе 1-го Послания к Коринфянам, исцеляющей огнём непреклонной Божественной любви для упрямых душ, которая спасет даже тех, кто в этой жизни окажется недостойным рая, сжигая все последние следы нечестивых деяний. Великий отец Церкви четвертого века Василий Кесарийский (ок. 329  – 379) однажды заметил, что в его время подавляющее большинство его собратьев-христиан (по крайней мере, в грекоязычном восточном христианском мире, который он знал) верили, что ад не вечен и что все в конце концов <достигнут спасения>. Возможно, это и было преувеличением, <но> даже если <> он преувеличивал, то не очень сильно, так как иначе это замечание прозвучало бы странно для его современников. Со временем, конечно, в значительной степени в результате некоторых институциональных императивов, голоса́ универсалистов уменьшаются до едва слышного шепота на задворках <христианского мира>, таких как Восточно-Сирийская Церковь. И только в девятнадцатом столетии это направление начало набирать силу.

> <Поэтому> многое из того, о чём я буду рассуждать в этой книге, многим читателям покажется довольно экзотическим и, возможно, даже <.> странным. Но повторю ещё раз, это <не было странным>, в первые четыре века существования Церкви, особенно в восточной части Римского имперского мира и на соседних территориях, потому, что верующие тех времен и мест были ближе к <культуре, языку, космологии и духовным чаяниям> апостольской эпохи; их воображение не было искажено многовековой теологией, <рожденной> в совершенно иной духовной и интеллектуальной среде и на чужих языках. Моя главная цель в этой книге состоит в том, чтобы попытаться обсудить некоторые вопросы о “последних вещах” так, чтобы мы могли приблизится к истокам христианского понимания реальности, к тем временам, когда писания <писались>, редактировались, сортировались и <разбирались> на канонические <и "подложные">. В некотором смысле я рассматриваю эту книгу как дополнение к критическому аппарату моего недавнего перевода "The New Testament: A Translation" (Yale University Press, 2017). <....>

> Я твёрдо убеждён, что два тысячелетия догматической традиции создали в сознании большинства из нас принципиально <неверное восприятие многого из того, утверждает христианское Писание>. И я надеюсь, что мой перевод просто восстановив некоторые неясности, которые присутствуют в первоначальных текстах, и это может помочь современным читателям понять, почему значительное число образованных восточных христиан поздней античности, которые были знакомы с Новым Заветом в греческом оригинале, чувствовали себя вполне комфортно с универсалистской интерпретацией его языка.

> Я убежден, что "милостивцы" всегда были теми, кто правильно рассказывал эту историю, в той степени, в какой она вообще правдива. Это не значит, что все они были в полном согласии друг с другом, или что я полностью согласен со всеми ними относительно каждого аспекта этой истории. Я имею в виду только то, что если христианство, взятое в целом, действительно является полностью последовательной и заслуживающей доверия системой верований, то универсалистское понимание его послания – <> единственно возможное. Я говорю это без малейших колебаний и оговорок.

> Призна́юсь, я несколько смущён тем, что пишу книгу, которая сильно противоречит общепринятым мнениям, прочно утвердившимся за последние столетия. Я знаю, что не могу рассчитывать убедить кого-либо в чём-либо, кроме, собственной искренности. В конце концов, вся эта затея вполне может оказаться бессмысленной. Я подозреваю, что те, кто уже симпатизирует моей позиции, одобрят мою аргументацию в той мере, в какой они считают, что она успешно выражает их собственные взгляды. В то время как те, кто не согласен, будут утверждать традиционную позицию, состоящую в том, что универсализм явно противоречит <ясным формулировкам> Священного Писания (<но> это не так). Или, например, что универсализм был решительно осужден как еретический пятым Вселенским Собором (это не так). <Более смелые> будут пытаться привести более сильные версии <аргументы в защиту идеи> вечного ада, <которую> я описываю и отвергаю на этих страницах. <[...]> Нет никакого очевидного способа выиграть в этой игре или даже значительно изменить шансы. <Тем не менее>, я намерен играть до конца. И возможно, я смогу извлечь некоторое утешение из своего положения. <Осознание того, что я, возможно, уже проиграл в этом риторическом соревновании ещё до его начала, дает ощущение свободы. [...]>

> Я прямо говорю о моих сомнениях, и выдвигаю свои идеи в максимально непринуждённой манере. Насколько я знаю, это само по себе может внести какой-то достойный вклад в общий разговор, даже если, в конце концов, он окажется убедительным провалом. Эта книга может дать поборникам господствующей точки зрения повод для честного размышления, скрупулезной работы мозга и серьезного анализа. Даже если это будет служить лишь своего рода негативным испытанием традиции – <кратким изложением позиции, покорно представленным "адвокатом дьявола"> {Advocatus diaboli – неофициальное название одной из должностей института беатификации и канонизации Католической Церкви (упразднена в 1983 г.), в обязанности которого входило приводить аргументы против признания святым или блаженным. – Прим. ред. рассылки.}, от имени эксцентричного <.> меньшинства, <с волнением ожидая, что даже если окончательный вердикт будет не в мою пользу, это по крайней мере, поможет> большинству прояснить свои убеждения. Итак, я предлагаю всё <нижеследующее> в качестве логического и риторического эксперимента и прошу <у читателя прежде всего снисхождения>, поскольку я иду так далеко <в своем размышлении>, как только могу. Мои ожидания относительно его эффекта очень ограничены. Но <если, несмотря на это читатель вдруг всё-таки> найдет мои доводы убедительными, я прошу его также подумать, не является ли это результатом какого-то внутреннего недостатка в них.

к апостольскому чтению:
 +++ К.Г. Врейхденгил: Бог, богатый милостью
       messia.ru/rasylka/008/2333.htm (+ссылки)

см. тж.:
+++ митрополит Иларион (Алфеев): Суд Божьего гнева? (+ ссылки)
+++ Гнев Божий - что это? (+ ссылки)

к евангельскому чтению:
 +++ свящ. Константин Пархоменко: бесноватый и легион бесов
                  messia.ru/rasylka/009/2482.htm (+ссылки!)
 +++ свящ. Яков Кротов: бесноватый и свиньи
      messia.ru/rasylka/008/2327.htm (+ссылки!)
 +++ он же: самое страшное беснование
 +++ он же: бесноватость – это раздвоенность
      messia.ru/rasylka/011/2703.htm (+ссылки!)
 +++ он же: "Легион" – не имя, а признание. Почему христиане мучают себя? Трагедия России (+ссылки!)

     -----------------------------------------------------

     * Параллели к еванг. чтению: Мф.8:28-34; Мк.5:1-20;
         эпизод N66 по "Брюссельскому согласованию"
         (messia.ru/biblia/nz/tabl/sogl.htm#66)