> Почему я должен прощать

> Большинство из нас часто задают один и тот же вопрос: Почему? Почему я должен прощать?

> Почему человек, который совершил несправедливость против меня, не должен исправить несправедливость и заплатить за свой грех? Почему он не должен быть наказан? Почему он не должен страдать?

> Если такие мысли приходят на ум сами по себе, то это потому, что существует глубоко укорененное убеждение в том, что кто-то должен быть в ответе и заплатить за всё. Прощение кажется слишком легким путем. Должны быть «кровь за кровь» и «око за око».

> Да, вы можете потребовать «зуб за зуб», совершая возмездие, но какую плату вы можете потребовать от человека, который ограбил ваш дом или обманул вашу дочь? Что вы можете потребовать от женщины, которая испортила вашу репутацию? Так мало существует грехов, за которые можно заплатить, и так же редко пострадавший имеет власть или возможность, чтобы потребовать плату. В большинстве случаев несправедливость исправить невозможно.

> Расплата невозможна!

> Что же по поводу мщения? Если вы не можете получить плату или добиться восстановления повреждения от обидчика, то, по крайней мере, вы можете отомстить. Отплатить тем же, «око за око».

> Когда вы мстите, то становитесь на один уровень со своим врагом. Вы спускаетесь на тот же уровень и даже ниже. Есть американская поговорка, которая гласит: «Ранить врага — значит опуститься ниже него; отомстить за свое ранение — быть на одном уровне с ним; простить врага — значит возвыситься над ним».

> Мщение не только понижает вас до уровня вашего врага, но хуже того: мщение действует как бумеранг. Тот, кто ищет мщения, подобен глупцу, который стреляет в себя, для того чтобы ранить врага рикошетом.

> Мщение — это самое бесполезное оружие в мире. Она вредит мстителю и утверждает врага в его правоте. Оно начинает бесконечный поединок, ведущий к безграничной злобе, вендетте и жестокой расплате.

> Плата за преступление невозможна, а мщение бессильно.

> Что? Нет платы? Нет мщения? Тогда я могу <получать> удовлетворение, ненавидя негодяя.

> Да, конечно. Вы можете его ненавидеть. Вы можете лелеять ненависть, пока она не перерастет в ярость, а потом у вас появятся «копыта, рога, хвост» и всё остальное. Спрятанная ненависть растет, распространяется и поражает все эмоции.

> Скрытая ненависть обращает доверие в подозрение, сострадание — в едкий критицизм, а веру в других — в холодный цинизм.

> Вдобавок к разрушению характера вынашиваемая ненависть может поднять кровяное давление, вызвать язву желудка, сердечно-сосудистые заболевания и увеличить стресс.

> Ненависть, желание разрушить другого человека являются саморазрушающей силой. Дешевле простить, чем таить обиду. Высокая плата за гнев, непомерная плата за ненависть и необоснованно высокий процент платежа за злобу говорят нам о том, что обида будет стоить нам еще больше!

> Мудрее начать думать о прощении, <до того> как горечь от боли начала нарастать, <до того> как небольшой холм превратится в гору и <...> горечь распространится как инфекция.

> Какая же всё-таки странная вещь — горечь! Она приходит к нам, когда мы меньше всего в ней нуждаемся, когда мы подавлены и отчаянно нуждаемся в наших способностях и энергии, для того чтобы преодолеть трудную ситуацию.

> И что за странные вещи может причинить нам горечь. Она сковывает нас медленно, как наложенный гипс, возможно предохраняя человека от дальнейшей боли, но так же и удерживая пострадавшего в неподвижном состоянии. Чувства и реакции превращаются в цемент. Горечь парализует нас.

> Горечь — это такой скрытый паралич ума, души и духа, что она может заморозить разум и эмоции. Наши мысли становятся циничными, недобрыми, критическими и ядовитыми. Где мы когда-то имели веру в других, теперь мы никому не доверяем.

> Мы удаляемся, прячемся в наши защитные раковины горького недоверия. Мы обожглись и, однажды обжегшись, становимся вдвойне осторожными.

> Позволяя горечи проникнуть в нас, мы оправдываем свою безответственность. Быть ответственным в любой трудной ситуации — это значит принять свою часть вины за ситуацию. Но горечь помогает нам этого избежать. Мы оправдываем себя и виним Бога за наши проблемы и трудности. (Вспомните, как человеку хочется винить Бога, когда у него проблемы. Адам обвинил сначала жену, а потом Бога.)

> Горечь — это циклический, повторяемый, замкнутый круг внутренне сконцентрированной боли. Она проводит нас по бессмысленной окружности. Как ребенок, который учится ездить на велосипеде, знает, как ездить, но не знает, как останавливаться, так и мы крутим педали снова и снова, боясь остановиться и желая, чтобы кто-то пришел, сломал этот цикл и освободил нас. Горечь бесполезна. Плата невозможна. Мщение бессильно. Обида сто́ит дорого.

> Только прощение может примирить разногласия и восстановить отношения. Прекращение всех отношений, которые у нас не сложились с другими людьми, — это наиболее распространенное решение в нашей современной западной культуре как среди христиан, так и нехристиан. Прекратить все старые связи, отдалиться от всех отношений, жить на расстоянии, избегать близких отношений, вовлечения в жизнь других и, более того, не рисковать, пытаясь простить.

> Это не только самый распространенный выбор, но это также вредный выбор, так как он разрушает человеческую личность и не соответствует основным ценностям любой религиозной общины.

> Даже если <вы не чувствуете нужды в том, чтобы получить прощение>, не медлите прощать другого человека. Эти два вида прощения связаны друг с другом.

> «Ибо, если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать... то и Отец ваш не простит вам согрешений вам» (Матфея 6:14-15).

> Неважно, кто первый просит прощения. Нет определенной последовательности во времени или очередности. Любой, кто любит Бога, должен также любить и своего ближнего. Любой, кто ненавидит другого, не сможет любить Бога. Любить Бога и своего ближнего — это неразделимые и связанные между собой заповеди. Мы только тогда научимся любить, когда узнаем Бога. И мы тогда истинно познаем Бога, когда научимся любить нашего брата и сестру. Это две стороны одной медали. Жизнь, которая открыта для Божьей любви, является открытой для любви других людей. Человек, который истинно получает Божье прощение, может по-настоящему прощать других.

> Чтобы получить прощение Бога за наши согрешения (и как отчаянно каждый из нас нуждается в Его прощении!), мы также должны прощать, принимать и любить других людей.

> Божье прощение дает нам свободу, чтобы любить и жить созидательно. Прилив Божьей силы, который приносит прощение, в свою очередь дает способность прощать, и прощать, и прощать не только семь раз, как предлагал апостол Петр, но <семижды семидесяти> раз, как Иисус учил нас в Своей незабываемой притче (Матфея 18:21-35).

> Один человек задолжал своему царю более чем два миллиона долларов. Он не мог заплатить эту сумму, и царь приказал, чтобы этот человек, его жена, дети и имущество были проданы в уплату долга.

> Человек, <простершись перед царем ниц, умолял его>: «О, господин, подожди! Я заплачу́ позже».

> «Все два миллиона?» — спросил царь. Но после он сжалился и простил этому человеку его долг.

> Человек в радости вышел от царя. По дороге он встретил соседа, который задолжал ему двадцать долларов.

> «Заплати мне сейчас же», — потребовал он.

> «Подожди немного, и я заплачу́ тебе на следующей неделе», — ответил сосед.

> «Нет, не буду ждать» — сказал человек и бросил своего должника в тюрьму.

> Царь узнал об этом и опять призвал этого человека. «Ты — злой негодяй», — сказал он ему. — «Я отменил твой огромный долг, а ты не простил соседу несколько долларов. Ты сам себя приговорил. Отправляйся в тюрьму».

> После этого Иисус сказал Своим слушателям: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его» (Матфея 18:35).

> Разница между нашим долгом перед Богом и долгами тех, кто должен нам, несоизмерима.

> И если Бог простил нам долг, который мы ему должны, тогда, как мы можем не прощать тех, кто должен нам так мало в сравнении с нашим долгом перед Богом?

> Всё, что вам еще предстоит простить, является только бледной тенью того долга, который нам прощен.

> Прощать? До семижды семидесяти раз!