> Во Христе нам предлагается одновременно стать причастниками и божественной, и мировой {мирской? – А.П.} действительности, одно невозможно без другого. Действительность Бога раскрывается только там, где она целиком встроена в действительность мира, хотя мировую действительность я всегда застаю уже поддержанной, принятой, примиренной в божественной действительности. Это и есть тайна откровения Бога в Иисусе Христе.  <.....> речь идет о том, чтобы сегодня принять участие в действительности Бога и мира в Иисусе Христе, причем так, чтобы я не переживал действительность Бога без действительности мира, и действительность мира без действительности Бога.

> Если мы хотим и дальше следовать по этому пути, окажется, что нам, подобно колоссу, противостоит значительная часть традиционной христианской мысли. С момента возникновения христианской этики в постновозаветную эпоху складывается господствующее, осознанно или неосознанно всеопределяющее, основополагающее представление о двух пространствах, сталкивающихся друг с другом, из которых одно мыслится как божественное, священное, сверхприродное, христианское, другое же — как мирское, профанное, природное, нехристианское. <.....>

 <.....>

> <.....> Стремясь существовать «по-христиански», без того, чтобы существовать «по-мирски», или стремясь существовать мирским образом, не замечая и не познавая мир во Христе, мы искажаем откровение Бога в Иисусе Христе. Не существует никаких двух пространств, есть только одно пространство Христовой действительности, в которой действительности Бога и мира соединены друг с другом.  <.....>