/.../ я хотел ещё указать на притчу о сеятеле. Притча о сеятеле говорит следующее: что семя падает туда, сюда /.../, но у каждого есть свои особенности. Даже если у человека есть пять талантов и у его соседа – тоже пять талантов, но они находятся в разных условиях их реализации. Понимаете? И в таком случае опять с них нельзя спрашивать одинаково. Нельзя сказать: "Вот ты еретик, потому что ты еретик, а ты вот благочестивец, потому что ты делаешь то-то и то-то". Разные люди могут делать разные вещи, как та блудница, которая омывает Его ноги слезами, она может делать лучше, чем фарисей, который пришел и накормил Иисуса и слушает Его речь. Или как Марфа и Мария – та же дилемма. Что правильно делать? Что нужно правильное делать? Так вот, Мария правильно делает, и Марфа правильно делает. Очень трудно выдать всеобщий закон правильного поведения, это не про религию. Это про порядок. Я очень за порядок, за то, чтобы все соблюдали закон, и так далее, но причем здесь христианство?

Мы осуждаем человека, когда судим его по себе. Правда, как только мы понимаем, насколько он от нас отличается, мы меньше начинаем осуждать. Это такое чисто прикладное значение, но в целом, мы очень разные. Кстати, эта притча рассказана в ответ на то, что не все принимают проповедь Иисуса. Это означает, что Он не осуждает тех, кто не принимает, так как они не могут принять. Даже каменистая почва в притче, она ж хотела дать плод, но – там дальше некуда расти. Там дальше есть другие фундаментальные посылки мышления, которые не дают развиваться какой-то идее. Например, идея толерантности. Она в разных народах существует, имеет разный срок жизни, разный период становления… Поэтому, когда сеятель посеял какую-то идею…

У меня есть на канале <беседа> "Сеятель фундаментальных посылок" {"Ев. от Марка 4 гл | Сеятель предпосылок"?}. /.../ Да, Сеятель сеет одно и тоже. Да, благовестие одинаково для всех, но оно ложится на разную почву. Есть люди, которые отвергают Евангелие, и это правильно для них. Это правильно для них, потому что не должна и не может плотная земля производить любое растение, не должна и не может. Поймите, притча о сеятеле не осуждает землю. Если уж кого осуждать, то, наверное, сеятеля, что он высыпает то на дорогу, то на землю, но речь-то о том, что невозможно осуждать этих людей. Потому что они очень и очень разные. Я уж не говорю, что одному попало пять семян, а другому  одно семя. /.../

Если хорошо вдуматься в то, что я сегодня сказал, то принять это невозможно. Именно это делает Евангелие всегда вечнозелёным, вечно цветущим, вечно молодым и весенним, оно всегда готово обновить нас. Это не старые заскорузлые книги, покрытые пылью, это нечто, что ещё только-только начинается. В последней лекции удивительного протоиерея Александра Меня он эту фразу обронил. /..../ Он, Александр Мень, говорит, что христианство только начинается. Это вот вы и ощутите, когда прочтёте Евангелие с этой точки зрения. Бог ниспосылает нам Откровение о том, что горизонтальная связь не менее сакральна, чем вертикальная, а вертикальная выглядит как взаимооблизывание, взаимопоклонение, взаимообъятие. Вот когда два человека максимально обняты, можно ли сказать, кто кого больше обнимает? Нет. Поэтому эта достаточно языческая, я бы сказал, немножко не очень красивая модель, когда Бог сидит, как фраер, а Ему все поклоняются, она совсем далека, на мой взгляд, на мой еретический взгляд, далека от Евангелия. В Евангелие Бог скорее – это отец блудного сына, отец, который обнимает его до того, как сын понял, что надо обниматься. Вот поэтому я говорю о таинстве объятий. Таинств может быть столько, сколько мы захотим, столько, сколько мы готовы прочувствовать, сколько готовы принять.