> Книга Руфь

> В Септуагинте, в Вульгате и в современных переводах она расположена после книги Судей. В еврейской Библии она относится к ketubim, «писаниям», как один из пяти megillot, «свитков», которые читают по большим праздникам (книга Руфь читается на Пятидесятницу). Хотя сюжет книги относится к эпохе судей, ср. 1:1, но сама она не принадлежит к второзаконнической редакции, обнимающей период от книги Навина до конца книг Царств.

> Это история моавитянки Руфи, которая после смерти мужа, происходившего из Вифлеема, осталась при своей свекрови Ноемини и согласно закону вышла замуж за Вооза, родича своего первого мужа; от этого брака произошел Овид, дед Давида.

> Приложение (4:18-22) предлагает генеалогию Давида в параллель к 1Пар 2:5-15.

> Время создания книги вызывает множество споров; предлагались уже все периоды от времен Давида и Соломона до Неемии. Основания для поздней датировки — место в еврейском библейском каноне, особенности языка, семейные обычаи, смысловое содержание — не имеют решающего значения; вся эта небольшая книга, за исключением последних стихов, могла быть создана в эпоху царств. Перед нами — беллетризованное повествование, главная цель которого — назидание. Оно стремится показать, что упование на Бога, сохраняемое в жизненных испытаниях, вознаграждается, и что милость Божия распространяется даже на иноплеменницу (2:12). Вера в благое провидение Божие, отклоняющее удары судьбы, а также универсалистский дух — вот главное в этом поучительном повествовании. То обстоятельство, что Руфь рассматривается как прабабка Давида, придает всей книге особую весомость: Матфей вводит имя Руфи в родословие Иисуса Христа (Мф 1:5).

[Книга Руфи признаётся шедевром древнееврейского повествовательного искусства. Это главная «женская книга» Первого Завета. В отличие от двух других библейских книг, в заголовок которых также вынесено женское имя — Эсфирь () и Иудифь () — Книга Руфи делает своей темой непосредственно социальную реальность женщин в патриархальном обществе. «Речь идет о борьбе за выживание двух (или трех) женщин в патриархальном мире, смертельно опасном в первую очередь для бедных женщины; речь идет... о жертве своим телом в этой борьбе за выживание. Речь идет о женщинах как жертвах, предмете торга и как о людях, умеющих быть мужественными и хитрыми; речь идет о женской солидарности и женском соперничестве» (). To, что Руфь — молодая женщина из другого народа и что она при этом спасает жизнь старой еврейке Ноемини и даже становится прабабкой столь важного для еврейского народа царя Давида, делает это произведение воинствующей женской книгой, в которой ведется борьба в том числе и против односторонне андроцентричного взгляда на древнюю историю Израиля, когда только деятельность «патриархов» признаётся важной для исторического существования народа. Столь сильная «женская перспектива» дает основания предполагать, что книга могла возникнуть в кругу авторов, где совместно работали женщины и мужчины.]

См. также:

> Книга пророка Ионы

> Эта небольшая книга отличается от всех других пророческих книг. Это — уникальное повествование, история о непослушном пророке, который сначала пытается уклониться от своей миссии, а затем жалуется Богу на неожиданный успех своей проповеди. Главное действующее лицо, которому приписываются эти не лишенные доли комизма приключения — пророк эпохи Иеровавеля II, упоминаемого в 4Цар 14:24. Но книжка не выдается за его труд, да она и не могла ему принадлежать. «Великий град» Ниневия, разрушенный в 612 г. до Р.Х. — не более чем отдаленное воспоминание; образ мышления и форма выражения заимствованы у пророков Иеремии и Иезекииля, язык — поздний. Судя по всему, время создания книги — послепленная эпоха (V в. до Р.Х.). Псалом (2:3–10), выдержанный в иной литературной форме и не связанный ни с конкретной ситуацией Ионы, ни с моралью книги, вероятно, был в нее просто вставлен.

> Уже сама эта поздняя датировка должна весомо свидетельствовать против исторического толкования, которое исключается также и другими аргументами: Бог в силах изменять сердца, но внезапное обращение царя Ниневии и всего его народа к Богу Израиля должно было бы оставить какой–то след в ассирийских документах и в Библии. Бог повелевает законами природы, но здесь — нагромождение чудес, которые одновременно и шутки, забава Бога с Его пророком: внезапный шторм, избрание Ионы по жребию, гигантская рыба, куст клещевины, вырастающий за одну ночь и засыхающий в течение часа. Всё это рассказывается с неприкрытой иронией, которая совершенно чужда всем историческим повествованиям Писания.

> Книга желает и нравиться, и поучать, она — искусно составленное учительное повествование и в понимании спасения представляет высшую точку Ветхого Завета. Книга порывает с сухим изложением мудрости и говорит, что самые убедительные угрозы выражают милосердие Бога, только и ожидающего знаков покаяния, чтобы даровать прощение. Угрозы Ионы не исполняются: Бог хочет обращения, и с этой точки зрения миссия пророка достигает абсолютного успеха, ср. Иер 18:7–8.

> Книга Ионы порывает с партикуляризмом, в котором пыталась замкнуться послепленная община, и проповедует откровенный и широкий универсализм. В этой истории всё на свете вызывает симпатию: язычники–моряки во время шторма, царь, жители и даже животные Ниневии, — все, кроме одного–единственного появляющегося здесь израильтянина — пророка Ионы. Бог милосерден ко всем, Он снисходителен даже со своим бунтующим пророком. Израилю преподан пример истинной покорности, причем его злейших врагов.

> Это довольно близко к Евангелию, и в Мф 12:41 и Лк 11:29–32 Иисус приводит в пример обращение ниневитян; Мф 12:40 усматривает в образе чрева кита, проглотившего Иону, предызображение пребывания Иисуса во гробе. Такое применение рассказа о пророке Ионе не может считаться доказательством его историчности: Иисус использует эту поучительную ветхозаветную историю так же, как христианские проповедники используют новозаветные притчи; это проистекает исключительно из задачи давать поучительные образы, которым доверяют слушатели, и не высказывать при этом суждения об исторической достоверности упоминаемых событий.

См. также:

> Книга Эсфири

> Книга Эсфири, как и книга Иудифи, повествует об освобождении народа с помощью женщины. Евреям, жившим в Персии, грозит уничтожение из–за ненависти всемогущего визиря, Амана, но они спасаются благодаря вмешательству Есфири, молодой еврейки, ставшей царицей, которой руководит ее дядя Мардохей. Ситуация полностью меняется: Аман повешен, Мардохей занимает его место, евреи уничтожают своих врагов. В воспоминание об этой победе устанавливается праздник Пурим, и евреям напоминают о необходимости праздновать его ежегодно.

> Этот рассказ содержит зримый пример враждебности по отношению к евреям в античном мире. Основания для такого юдофобства заложены в особенностях еврейского образа жизни, которые постоянно приводят к конфликту с политической властью (ср. гонения при Антиохе Эпифане); подчеркнутый национализм — это оборонительное средство, защитная реакция.

> Нужно принимать во внимание и долю литературной условности: все эти гаремные интриги и массовые избиения служат лишь для драматической заостренности тезиса религиозного характера. Возвышение Мардохея и Эсфири и следующее из этого спасение напоминают историю Даниила, но прежде всего — историю Иосифа, который вначале был обращен в рабство, но затем возвысился на благо своему народу. В эпизоде с Иосифом из книги Бытия Бог не открывает Свою силу внешним образом, но тем не менее это Он направляет события. Точно так же в еврейской книге Есфири, где не упоминается имя Божие, Провидение руководит всеми перипетиями происходящего. Все действующие лица это знают и всё свое упование возлагают на Бога, Который и осуществляет Свой план спасения, даже когда отказывают те люди, которых Он избрал Своими орудиями (ср. Есф 4:13-17, ключевой текст всей книги). Греческие дополнения написаны в тоне большей набожности, но они лишь выражают то, что уже содержится в тексте еврейского автора.

> Греческий перевод существовал в 114 г. до Р.Х.; тогда он был послан в Египет ради обоснования праздника Пурим (Есф 10). Еврейский текст древнее; согласно 2Мак 15:36, палестинские евреи праздновали в 160 г. до Р.Х. «день Мардохея», что предполагает, что история Эсфири и, возможно, сама книга уже были известны. В таком случае книга была написана во второй четверти II в. до Р.Х. Ее изначальная связь с празднованием Пурима не вполне определена: фрагмент Есф 9:20–32 выдержан в другом стиле и представляется дополнением. Истоки праздника затемнены. Может быть, книга связана с праздником опосредованным образом (2Мак 15:36 не называет «день Мардохея» Пуримом) и была призвана дать ему историческое обоснование.

См. также:

> Книга Товита

> Эта книга — семейная история. Товит, уведенный в изгнание еврей из колена Неффалимова, набожный, ревностный в исполнении закона и к делам милосердия человек, в Ниневии ослеп. У его родича Рагуила в Екбатанах есть дочь Сара, семь женихов которой погибли один за другим в свадебный вечер, убитые демоном Асмодеем. Оба они, и Товит, и Сара, взмолились Господу, дабы Он положил конец их жизни. Из этого двойного несчастья Бог по их молитве сотворяет великую радость: Он посылает <Своего ангела>, Рафаила, и тот сопровождает сына Товита Товию к Рагуилу, устраивает его брак с Сарой и дает ему лекарство, исцеляющее слепых. Перед нами — поучительный рассказ, в котором особое место занимают долг перед усопшими и совет раздавать милостыню. В сюжете самым настоятельным образом подчеркиваются семейные добродетели и развиваются возвышенные взгляды на брак. Ангел Рафаил одновременно открывает и скрывает деяния Бога, орудием Которого является. Книга приглашает узнавать промысел Божий в повседневных событиях, познать Бога, Который всё обращает к добру.

> Книга проникнута библейскими прообразами, прежде всего — из повествований о патриархах в книге Бытия. С литературной точки зрения ее можно поместить между книгами Иова и Есфири, с одной стороны, и между книгами пророков Захарии и Даниила — с другой. В ней можно найти точки соприкосновения с «Премудростью Ахикара», ср. Тов 1:22; 2:10; 11:18; 14:10, апокрифом, основной корпус которого восходит как минимум к V в. до Р.Х. Представляется, что книга Товит была написана ок. 200 г. до Р.Х., скорее всего в Палестине и, вероятно, по–арамейски.

См. также:

> Книга Иудифи

> В этой книге речь идет об истории победы, которую одержал над своими врагами избранный народ благодаря подвигу женщины. Маленький еврейский народ очутился перед лицом воинственной мощи Олоферна, который призван был подчинить весь мир царю Навуходоносору и уничтожить тех, кто поклоняется кому бы то ни было, а не обожествленному Навуходоносору. Евреи укрепились в Ветилуе, которая собиралась уже сдаваться, вынужденная к этому нехваткой воды. Здесь и появляется Иудифь, — молодая вдова, прекрасная, мудрая, богобоязненная и решительная, которая вначале побеждает малодушие своих соплеменников, а затем — и ассирийское войско. Она упрекает правителей города в недостатке упования на Бога, затем молится, наряжается, покидает Ветилую и предстает перед Олоферном. Она применяет против него соблазн и хитрость и, оставшись с пьяным наедине, отсекает ему голову. Ассирийцы бегут в паническом ужасе, их лагерь разорен. Народ прославляет Иудифь и движется в Иерусалим, чтобы принести Богу торжественное благодарение.

> Кажется, что автор намеренно громоздит исторические искажения, чтобы отвлечь внимание от определенной исторической ситуации и целиком сосредоточить его на религиозном конфликте и его разрешении. Эта книга — искусно составленное повествование, родственное апокалипсисам. Олоферн, слуга Навуходоносора — воплощение сил зла; Иудифь, имя которой означает «иудеянка», выступает на стороне Бога, что представляется как интересы народа. Кажется, что эта сторона обречена на уничтожение, но Бог завоевывает Свою победу слабыми руками женщины, и народ Божий восходит в Иерусалим. В книге можно отыскать некоторые точки соприкосновения с книгами пророков Даниила, Иезекииля и Иоиля; события развиваются на равнине Изрееля, вблизи которой должен произойти Армагеддон, эсхатологическая битва, о которой говорится в Апокалипсисе ап. Иоанна (Откр 16:16). Победа Иудифи — это награда за ее молитву, за скрупулезное соблюдение ею законнических предписаний относительно чистоты; тем не менее перспектива книги предстает как универсалистская: спасение Иерусалима утверждено в Ветилуе, в той самой Самарии, которую столь ненавидели «правоверные» из числа ограниченных иудеев; религиозный смысл конфликта разъясняет Ахиор–аммонитянин (Иудифь 5:5–21), обратившийся к истинному Богу (Иудифь 14:5-10). Книга была написана в Палестине в середине II в. до Р.Х. в атмосфере национального и религиозного воодушевления, воцарившегося во времена восстания Маккавеев.

[ Перевернутые «гендерные ожидания»
Интересно снижение контрастности между ролями двух полов в том, как изображены главные персонажи — Олоферн и Иудифь. Повесть изменяет заданный библейской традицией, а также литературой и обществом образец, согласно которому первенство принадлежит мужчинам, но при этом за рамки этого образца не выходит. Олоферн, который в первой части книги изображается как исполняющий приказы и побеждающий все народы полководец, возглавляющий войско, которое убивает, грабит и опустошает, становится с момента появления в повествовании Иудифи обычным частным человеком, к тому же изнеженным: он лежит под своим роскошным навесом, его обслуживает евнух, он хочет красивую женщину, желает произвести на нее впечатление и соблазнить ее, он даже сам разговаривает как женщина (11:23, цитируется Руфь 1:16) и, наконец, сам становится добычей.
 В противоположность этому Иудифь, хотя и вдова, однако она богата (уникальный случай для Ветхого Завета!) и самостоятельна: она посылает старейшинам приглашение явиться к ней домой, произносит речь, содержащую поучения и упреки, с тактическими целями надевает на себя свои украшения  (10:4), сама принимает все ответственные решения, за которые сама же отвечает, возглавляет процессию не только женщин, но и мужчин (15:13), приносит в Храме жертвы, распределяет добычу, отпускает на свободу свою служанку и распоряжается остающимся после нее наследством.]

См. также: