> Соотношение богословия Деяний с богословием Павла

<.....>

> 3. Христология.

> В Деян единственные относительно подробные высказывания Павла о христологии содержатся в Деян 13:13-43 (речь в синагоге в Антиохии Писидийской) и в Деян 26:22-23 (речь перед Агриппой). В этих речах Павел говорит о том, что Иисус является Мессией, обещанным в ВЗ, и что страдания и воскресение Христа предсказаны в Писании. Параллели к этому находятся в Рим 1:3 сл. и 1Кор 15:3 сл. Но по собственным словам Павла в 1Кор 15:3 («я передал вам, что принял»), он воспроизводит полученную им традицию, а Рим 1:3-4 также считаются формулировкой (Вильхауер здесь ссылается на Бультманна), выработанной до Павла и вставленной им в свой текст. Таким образом, рассуждает Вильхауер, христологические утверждения не принадлежат ни Луке, ни Павлу, а воспроизводят символ веры ранних общин. Основное, что отличает христологию Луки от христологии Павла, — отношение к Кресту. Для Павла спасение реализуется через Крест. Лука ничего не говорит о спасительном значении Креста. Власть Иисуса как Мессии полностью осуществится после парусии (Деян 3:19-21). Лука ближе к христологической концепции ранних общин, чем к христологии Павла.

> 4. Эсхатология.

> Эсхатология в Деян практически исчезает, оставаясь лишь на периферии речей как надежда на воскресение и как вера в приход Христа в качестве судьи мира (Деян 17:30 сл.). В этом, полагает Вильхауер, Лука отличается не только от Павла, но и от раннехристианских общин, которые ожидали второго пришествия Христа, воскресения мертвых и конца света в самом ближайшем будущем. Павел также жил в ожидании надвигающейся парусии, но для него поворотный пункт в мировой истории уже произошел. Павел рассматривает историю в терминах эсхатологии, ср. 1Кор 15:20,23-24: «Но Христос восстал из мертвых, первенец из усопших... Ибо как в Адаме все умирают, так и во Христе все оживут. Но каждый в своем порядке: начало — Христос, затем Христовы в пришествие Его, а затем конец...» Между воскресением и парусией ничего важного произойти не может, никакой искупительной истории. Для Павла эсхатология была структурным элементом христологии. Для Луки время между Пятидесятницей и парусией — это время действия Святого Духа и евангелизации мира. Ожидание немедленного конца исчезает, и то, что парусия не наступает, проблемой больше не является. Лука заменяет апокалиптические ожидания раннехристианских общин и христологическую эсхатологию Павла на историю искупления, где эсхатологии отведено весьма скромное место. Сама идея написать историческое сочинение, повествующее о начальном периоде христианства, показывает отличие Луки от членов первых христианских общин: ни у кого из ожидающих немедленного второго пришествия и конца мира не появится идеи оставить для потомства рассказ о своих началах. Лука принадлежит не миру первых общин, а миру нарождающейся христианской Церкви: «Его концепция истории и его взгляд на начальное христианство такой же, как у нее, — завершает свою статью Вильхауер, — а передал ли он ей свое в`идение, или, наоборот, получил его от нее, является вопросом, попытаться ответить на который можно будет на основе изучения как НЗ, так и патристики».

> Нет сомнения, что богословские различия между Лукой и Павлом существуют, но также нет сомнения и в том, что в статье Вильхауера они сильно преувеличены.{} В ней, в частности, проигнорировано то, что Павел писал свои полемические послания уже христианским общинам, в то время как в Деян он произносит свои речи перед теми, кого он еще только стремится обратить. Очевидно, что в разных случаях акценты будут расставлены по-разному. Вряд ли обличительный пафос («Вам было дано знание об истинном Боге, а вы поклоняетесь твари, а не Творцу») был уместен в речи перед афинскими язычниками. Ф.Ф.Брюс совершенно справедливо отметил, что если взять человека, написавшего Рим, и поставить его перед языческой аудиторией на Ареопаге, то вполне возможно, он произнесет именно то, что говорит Павел в Деян 17.{} Важно не то, что естественное богословие выполняет различные функции в Рим и Деян, важно то, что оно присутствует в Деяниях и Посланиях. Павел писал о знании Бога язычниками не только в Рим. Так, в 1Кор 1:21 мы находим рассуждение, которое имеет точки соприкосновения с речью на Ареопаге.{}

> Богословие Павла в Деян содержится лишь в миссионерских речах, в коротком обращении к руководителям общин, собравшимся в Милете, и в речах в свою защиту на судебных процессах. Для многих идей Павла, развиваемых в Посланиях, в Деяниях просто нет места. Лука не ставил перед собой цели изложить все богословские идеи Павла — революционные, опережающие свое время и постоянно развивающиеся. Существенная их часть осталась за рамками изложения.

> Но то, что Лука писал не богословский трактат, а историческое сочинение, отнюдь не означает, что автор Деян не имел богословских идей (собственных или заимствованных, не имеет значения).{} Они не просто вплетены в ткань исторического изложения, но в значительной степени диктуют его.

> Фундаментом богословия Деян является положение о том, что творцом всего сущего является Бог Израиля, а Иисус — Мессией, посланным во спасение иудеев и всего человечества. Он не был признан руководителями собственного народа, был казнен римлянами и воскрешен Богом, только через Него может осуществиться спасение. Он вернется как судья живых и мертвых. Христианство — миссионерская религия, причем направляет эту миссию и руководит ею Святой Дух (некоторые исследователи считали, что эту книгу Луки следовало бы называть «Деяниями Святого Духа»).{} Христианство осознает себя как продолжение Израиля: надежда Израиля уже начала исполняться в Иисусе. Христианство не враждебно Закону, хотя этого и не поняли религиозные власти иудеев, — в нём реализуются библейские пророчества. Миссия христианства к язычникам по существу является выполнением миссии собственно иудаизма и необходимой составной частью спасения Израиля.

> История начальной Церкви рассматривается через эту призму. Вклад Луки в богословие НЗ содержится «не в трактовке определенных доктрин, а в понимании возможности и хода христианской истории и особенно миссионерской деятельности».{}