Тема выпуска:
Евхаристия - таинство воспоминания (7)

В конце выпуска – форма для выражения Вашей его оценки и мнений.

---

Глава 10. ТАИНСТВО ВОСПОМИНАНИЯ

...и Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство,
да ядите и пиете за трапезой Моею в царстве Моем.

Лк. 22, 29-30

IX

Таково знание, таков изначальный опыт Креста в Церкви, засвидетельствованный всем ее литургическим преданием, прежде же всего - евхаристическим воспоминанием.

Итак, - продолжает молитва благодарения, -
вспоминая спасительную эту заповедь,
и всё, ради нас бывшее:
крест, гроб, на третий день воскресение,
на небеса восхождение, одесную воцарение
второе и преславное новое пришествие...

Это перечисление, в котором - подчеркнем это - Крест не выделен, не противопоставлен другим вспоминаемым событиям, а вместе с ними составляет как бы один восходящий ряд, есть, таким образом, воспоминание единой победы, одержанной во Христе Царством Божиим над миром сим. Победы, осуществляющейся, однако, в последовательности побед, каждая из которых исполняет себя в последующей, есть акт победного продвижения к тому концу, когда Христос "предаст Царство Богу и Отцу... да будет Бог всё во всем" (1Кор.15,24-28).

Соединяет же все эти победы воедино, претворяет их в единую победу жертвенная любовь Христа, единая жертва, всеми ими Христом целостно приносимая.

Вот тут, по отношению к этой единой и всеобъемлющей жертве Христовой, и вскрывается ущербность того отождествления жертвы, приносимой за нас Христом, только с крестным страданием и смертью, что присуще школьному "расчленительному" богословию.

Ущербность эта укоренена, конечно, в первую очередь в одностороннем, юридическом понимании самой идеи жертвы как акта искупительного, соотносительного со злом и грехом как их искупление, и потому акта, по самой сущности своей, "требующего" страдания, а в пределе - и смерти. Понимание это, однако, именно одностороннее и, в односторонности своей, ложное. В сущности своей жертва связана не с грехом и злом, а с любовью, она есть самораскрытие и самоосуществление любви. Нет любви без жертвы, ибо любовь, будучи самоотдачей другому, полаганием жизни в другом, совершенным послушанием другому, и есть жертва. Если же в мире сем жертва действительно и неизбежно связана со страданием, то это не по своей сущности, а по сущности мира сего, во зле лежащего, сущности его как отпадения от любви.

Обо всём этом мы говорили раньше, и нам нет надобности повторять это здесь. Для нас важно лишь то, что в евхаристическом опыте Церкви, в опыте Евхаристии как жертвы, жертва эта обнимает собою всю жизнь Христа, всё Его служение или, еще лучше сказать, она есть Сам Христос. Ибо Христос - совершенная Любовь - есть потому и совершенная Жертва. Жертва не только в Своем спасительном служении, но прежде всего в предвечном Сыновстве Своем, как самоотдаче в любви и в совершенном послушании Отцу. Да, мы можем, не боясь впасть в противоречие с классическим учением о всеблаженстве Божием, возводить жертву к Самой Троичной Жизни, больше того - само всеблаженство Божие созерцать в совершенстве Пресвятой Троицы как совершенной самоотдачи Друг Другу Отца, Сына и Святого Духа, как совершенной любви и, потому, совершенной жертвы.

Эту предвечную жертву приносит Сын Отцу, претворяя ее послушанием Отцу в самоотдачу за жизнь мира. Приносит Своим вочеловечением, принятием человеческой природы, становясь на веки веков Сыном Человеческим. Приносит, принимая крещение Иоанново и в нём беря на Себя весь грех мира. Приносит Своею проповедью и чудесами. И это приношение исполняет в явлении и даровании Своим ученикам за Тайной Вечерей Царства Божьего как Царства совершенной самоотдачи, совершенной любви, совершенной жертвы.

Но потому, что совершается приношение это в "мире сем", потому, что встречает оно с самого начала сопротивление греха во всех его проявлениях - от крови младенцев, убиенных Иродом, от неверия и маловерия мира до исступленной ненависти книжников и фарисеев, потому всё оно, тоже с самого начала, есть Крест: страдание и его приятие, нравственное борение и его преодоление, Распятие в глубоком смысле этого слова. "И начал ужасаться и тосковать" - это сказано о последнем борении, последнем изнеможении в ночь предательства в Гефсиманском саду. Но сами ужас этот и эта тоска, ужас - от греха, окружающего Христа, тоска - от неверия "своих", к которым пришел Он, присущи всей жизни, всему служению Христа. И недаром в дни празднества Рождества, готовясь к радостному празднованию Боговоплощения, Церковь совершает некое прообразование Страстной седмицы, в самой этой радости созерцает изначала и неизбежно вписанный в нее Крест.

Как всё земное служение Христа есть принесение - в "мире сем", "нас ради человек и нашего ради спасения" - предвечной Жертвы любви, - так всё оно, в мире сем, есть Крест. Завершенное как радость, как дар Царства Божьего на Тайной Вечери, оно завершается на Кресте как борение и победа. То же приношение, та же жертва, та же победа. И, наконец, Крестом, и как Крест, это приношение, эта жертва и победа передаются, даруются нам, сущим в мире сем. Потому что в мире сем, и прежде всего в нас самих, только Крестом совершается восхождение в радость и полноту завещанного нам Царства.

Проект "Христианское просвещение" нyждается в вашей поддержке!